бы ей сейчас погулять по любимым местам вместе с ней, поболтать.
Друзей в Кикеевке у Мирославы в принципе и не осталось — все разъехались по городам. Двойняшки Настя и Олеся жили теперь в Браженске — всего в нескольких кварталах от Мирославы, но, тем не менее, они почти не общались, несмотря на то, что близко дружили в детстве. Ещё одна подруга — Лера— и вовсе уехала куда-то на север с родителями.
С мальчишками из тех, с которыми вместе играли в прятки и строили плоты для спуска по реке Пересмешке, она и вовсе потеряла связь ещё в старших классах. А так как большинство молодых семей спешили бежать из глубинки в большие города, то постепенно и они все разъехались.
Хотя один остался — Глеб. Мирослава даже поморщилась, стоило вспомнить про давнего поклонника. По началу, в глубоком детстве. они с Глебом дружили, а после был период, когда парень часто захаживал в гости, стоило Мирославе приехать в Кикеевку. К этому времени Глеб очень изменился — поменялись интересы и характер. Тем не менее, оказывал девушке недвусмысленные знаки внимания — дарил цветы, конфеты.
Но, во-первых, Мирослава всегда отличалась серьёзным характером и в таком возрасте о свиданиях ещё не думала. Нет, думала, конечно, но в таких думах к ней обычно приезжали принцы, да рыцари на белых конях.
Во-вторых, Глеб всегда в глубине души был ей неприятен. Не смогла бы никогда Мирослава встречаться с парнем, который мог позволить себе мучить животных — сколько раз она выпутывала собак и кошек из его силков, расставленных забавы ради. Было и ещё нечто неуловимое, но отталкивающее в его характере.
Это нечто проявилось в прошлом году — видимо, обиженный нежеланием Мирославы называться его девушкой, он при встрече старался всячески её уязвить и оскорбить, уже даже и не вспоминая о своих якобы чувствах. А если выпадала такая возможность, то демонстративно обнимал и мусолил Дашу, с которой начал встречаться сразу после серьёзного разговора с Мирославой. Как будто она должна была ревновать, глядя на эти показательные выступления.
В этот раз Мирослава пока ещё не сталкивалась с Глебом, чему была рада и в глубине души надеялась, что он тоже уехал куда-нибудь подальше, хотя знала, что навряд ли это произойдёт в ближайшее время.
Глеб был из тех, кто не двигается с места, потому что не видит смысла и цели в жизни — уж такой ориентир поставили ему родители, которым дела не было до того, где и с кем скитается их сын.
Со временем он обзаведётся здесь семьёй, если повезет, потом устроится на какую-нибудь работёнку здесь же, или в Кербеевке, и часть скромной зарплаты будет тратить на выпивку и между делом поколачивать свою жёнушку. В том, что он способен на рукоприкладство, Мирослава ничуть не сомневалась.
Глава 2.
День обещал быть жарким, но, несмотря на это, девушка накинула поверх футболки тонкий чёрный кардиган. Была у неё такая привычка — надевать рубашки или кардиганы даже летом, тогда ей казалось, будто она под защитой, укрыта от посторонних глаз.
Она понимала, что здесь можно и вовсе не наряжаться — кто будет смотреть на тебя по пути в деревенский магазин? Бабушки, да дедушки, кошки и соседские собаки?
С местными ребятами Мирослава теперь не общалась, поэтому хвастаться новыми или дорогими вещами было не перед кем, но всё равно ей хотелось выглядеть привычным образом.
Ещё любила Мирослава всяческие побрякушки — кольца, браслеты и кулоны, которые и носила в огромном количестве, они тоже создавали для неё иллюзию какой-то защиты, барьера между ней и людьми. Одним из любимых украшений был подарок бабушки — деревянный круглый кулон с каким-то символом, значение которого Мирослава то ли не знала вовсе, то ли позабыла — этой вещице было уже много лет. Бабушка подарила его, когда Мирослава была ещё совсем маленькой, и просила внучку всегда носить этот подарок с собой.
Мирослава понимала, что символ на кулоне имеет какой-то защитный смысл, поэтому увлечённая такими вещами бабушка искренне верила в его действие и хотела таким образом уберечь внучку от житейских неприятностей.
По пути в магазин девушка сделала у себя в памяти пометку — спросить у бабушки о значении символа. В последнее время её и саму начинала увлекать мистическая тематика, и поэтому было бы интересно послушать что-то от человека, искренне верящего в такие вещи. Жаль, бабушка не особо любила рассказывать нечто подобное, всегда отмахиваясь — мол, это всё старушечьи привычки и суеверия, и нечего девочке забивать себе голову ерундой.
Путь до магазина с незатейливым названием «Перекрёсток» был не близок — дом Глафиры Петровны находился на окраине деревни, от чего создавалось впечатление, будто бабушка живёт в самой глуши, на границе с лесом.
Грунтовая дорога — про асфальт в Кикеевке знали лишь понаслышке — в одном месте выводила прямо к реке Пересмешке. Мирослава спустилась к воде, скинув сандалии, потопталась по кромке воды, смочив ноги и, пожалев о том, что не захватила купальник, решила завтра же утром пойти купаться — было у неё здесь одно любимое местечко.
А сегодня некогда будет — бабушка ещё вчера намекнула на то, что сегодня весь день придётся работать. Скорее всего, она отправит Мирославу относить соседям пакеты, в которые девушка никогда и не заглядывала, и без того зная — там или травы или выпечка. Она давно привыкла каждое лето выполнять подобные поручения, даже не задаваясь вопросом — продаёт ли бабушка это всё, обменивает или просто так раздаёт.
И раз уж речь была о работе, то совершенно точно они будут заниматься грядками в огороде, где росли овощи и много разных трав, которые выращивала, наверное, только Глафира Петровна.
У всех по огородам — петрушка, да укроп, а у них — заросли душицы, котовника, любистока, чабреца, девясила и ещё кучи других растений, заботливо рассаженных в определённом порядке. Одни любят солнце, другие — тень, третьи — растут только у воды, а некоторые не выносят соседство определённых трав. Глафира Петровна знала все эти тонкости, в том числе и как правильно собирать травы, делать из них настои и как сушить.
Но основную часть растений бабушка приносила из леса, куда отправлялась в определённые, ей одной известные, дни и часы. «Каждой траве своё время» — говорила Глафира каждый раз, когда внучка удивлялась выбранному времени для похода в лес. Вот такая знахарка была бабушка Мирославы.
Девушка оказалась права в своих предположениях — вернувшись
