– Фиг с ней, Дим! Потом отберем!
И мы, уже поспокойнее, поехали в поселок.
Вся милиция, конечно, очень удивилась, когда возле ее здания остановилась настоящая собачья упряжка. Она красиво смотрелась на фоне кирпичной стены и современных «уазиков».
Собаки, будто Лешка дал им такую команду, сразу же улеглись и часто дышали, высунув все свои длинные красные языки.
Дежурный, который первым увидел нас перед зданием, вызвал начальника, а за ним на крыльцо высыпали все сотрудники.
– Это что? - спросил начальник.
– Это ценный клад, - ответил я. - Вы должны его принять, составить опись и позвонить полковнику Оболенскому в Министерство внутренних дел.
Когда вся эта процедура закончилась, мы завалились с Алешкой на сено в санях.
– Куда будем ехать? - спросил Алешка, как ямщик старого времени. Или таксист времени нового.
– Домой!
– Ага, домой, - сердито возразил он. - А чем мы эту свору кормить будем? Щелкунчиком? Едем в Шнурки. Сдадим собак, доедим блины, заодно и переночуем.
Я не возражал. После этой вечерней гонки я не только проголодался, но и устал.
В Шнурках, за чаем с блинами, Алешка рассказал обо всем, что ему стало ясно, и о том, что до сих пор еще оставалось тайной.
Я давно заметил, что жадный человек не бывает умным. К тому же он становится и завистливым. И тогда совсем теряет голову. Так и случилось с Клавдией. Дед Вася был открытый и бескорыстный человек, а Клавдия была скрытной и жадной. Она припрятывала все деньги, которые зарабатывал дед Вася своими золотыми руками, и тратила их все на себя. Но ей все было мало. И она всем завидовала, особенно колдунье Нюше. Клавдии казалось, что Нюша, помогая людям, получает от них большие деньги, и она, Клавдия, тоже решила освоить колдовское ремесло. Насмотревшись дурацких передач про всяких шарлатанов и волшебников, про всяких магов и магистров, она выбрала для себя самый, как ей казалось, быстрый путь к обогащению. «Научусь летать, научусь невидимкой быть, - мечтала она, - и стану всемогущей».
Клавдия тоже знала о легендарной библиотеке Лесника, о том, что в ней есть книга, которая рассказывает о древних чудесах, о том, как «зделал Ивашка два крыла и возлетел до маковки»; о том, как «наварил старичина зелья поганого, зделал наговор черный и исчез с глаз долой».
«Полечу, куда хочу, - думала Клавдия, - и захвачу себе всего сколько надо». Словом, крыша поехала от жадности и зависти.
Но как найти эту книгу? Где-то в старом доме она. Там, где живут Астя и ее дед Яша. Слухи, конечно, по деревне бродили, старые люди вспоминали, что вроде прятал свои книжные сокровища колдун Лесник на чердаке. Да вот как туда добраться? И тут Клавдии повезло. Директор школы взял ее на работу уборщицей. И там Клавдия нашла себе сообщников среди лентяев-двоечников.
– Я вам так наколдую, - соблазняла она их, - что вы ничего делать не будете, а только пятерки получать.
И вот ребятишки стали по ночам лазить на чердак и копаться там в старом барахле. Конечно, бесшумно это делать не удавалось, и Астя решила, что на чердаке шалит домовой. Написала письмо Шерлоку Холмсу. Но за то время, пока это письмо добралось до Англии, она сама разобралась с домовятами.
И вот тут объявился Щелкунчик, который приперся по Алешкиному следу. Щелкунчик был родственником Клавдии, и они быстро нашли общий язык, договорились о «сотрудничестве». Которое называется сообщничеством в совершении преступления.
Клавдия, зная о воровских способностях Щелкунчика, предложила ему помощь в том, чтобы он обшарил дом Митька. А за это Щелкунчик обещал как следует порыться на чердаке дома деда Яши.
Но ничего у них не вышло. Щелкунчик попал в засаду, а Клавдия утащила не ту книгу.
Только вот что это за камень, ради которого Щелкунчик приехал из Англии, так и осталось в лондонском тумане.
– Знаешь, Дим, - решил Алешка, - это уже не наше дело. Этим делом пусть Интерпол занимается.
Мы переночевали в доме Асти и утром, когда за нами приехал участковый Тиша, отправились домой.
«Пяткой ноги в челюсть лица»
Каникулы кончались. Позвонила мама, спросила, где мы шляемся, и сказала, что завтра они все вместе приедут за нами.
– Митьку премию дали? - спросил Алешка. - А то деду Васе надо «Буран» купить. Мы обещали.
– Вы обещали - вы и покупайте, - отрезала мама. - Митьку премию не дали.
– Он заплакал? - спросил Алешка.
– Нет, я даже удивилась. Он смеется до сих пор. Как он узнал, кому дали премию, так все время хохочет. До слез. А как у вас дела?
– Нормально. Жулика поймали, клад нашли, на собаках покатались…
– Это все ерунда, - прервала его мама. - Вы лучше в доме приберитесь к нашему возвращению.
Алешка быстренько проговорил:
– Пока, мам. Что-то плохо стало слышно, помехи какие-то. - И, отключив мобильник, продолжал ворчать: - Да, Дим, мы тут домовых и жуликов ловим, в снегах замерзаем, в шкафах сидим, а им главное - веником помахать. - И он требовательно посмотрел на меня: - Помашешь, Дим?
В общем, помахал, конечно. И в магазин сходил, и обед сготовил. Лешка мне помогал - ходил за мной хвостиком и все время вслух разрабатывал свои версии по этому заколдованному камешку:
– Дим, а может, это огромная драгоценность? Какой-нибудь алмазный брильянт! Дим, а может, это чей-нибудь талисман? Дим, а может…
Слушать его было интересно, но немного утомительно - будто муха жужжит, заблудившись в пустой банке.
– Лех, - не выдержал я, - а может, хватит? Пусть папа разбирается.
– У него и так много дел. Надо ему помочь.
– Надо мне помочь, - рассердился я. - Убери, по крайней мере, автоматы. Что ты их разложил?
– С оружием как-то спокойней, Дим, - важно сказал Алешка.
– Хватит, навоевались.
– Ладно. - Он нехотя поднялся, забрал автоматы и остановился на пороге: - Дим, что я придумал! Давай Митьку отомстим. Он нам задурил голову своими шифровками, так? И мы ему тоже.
– Делать тебе нечего.
– Слушай! Здорово получится! Мы, как будто с тобой два дурака…
Это точно, спорить я не стал.
– …И мы просто не сообразили про ключи. Не нашли их как будто. Здорово?
– Пока не очень. - Я поставил сковороду на плиту, налил масла.
– Да здорово, Дим! Мы уедем, он достанет из тапочка ключи, откроет сейф, а…
– А оттуда домовой выскочит, да? И как заорет. Дурным голосом.
– Наоборот, Дим! Он как откроет сейф, а там ничего нет! Пусто! Здорово, да? Я пойду автоматы спрячу. Под тахту. А ты накрывай на стол. Ща как поужинаем, как посуду помоешь и как мы плюхнемся спать. - Алешка даже зевнул во весь рот. Да так заразительно, что я не удержался и зевнул ему в ответ.
Выспимся этой ночью. Как следует выспимся. Без всяких приключений.
Мы поужинали и плюхнулись спать. Алешка перед этим сказал:
– Дим, насчет посуды не беспокойся.
Я подумал, что он решил совершить благородный поступок и вместо меня помыть посуду. Но я в нем ошибся, я ему польстил в своих мыслях.
– Не беспокойся, Дим, - сказал он, засыпая. - Утром помоешь, успеешь. Родители только в обед приедут.
Я закрыл глаза. И сейчас же перед ними замелькали собачьи лапы, взрывая пушистый снег.
Как славно было засыпать…
…И как неприятно было проснуться. Среди ночи. От яркого света фар, ударившего в окна.
«Родители приехали, - подумал я, - соскучились». И пошел открывать дверь, зевая и спотыкаясь.
– Ты чего? - спросил Алешка спросонок. - Родители приехали? - И он отвернулся к стенке. И засопел, как маленький бегемот.
Я вышел в сени, отпер входную дверь. Машина - внедорожник, как у папы, - стояла напротив дома и светила мне прямо в лицо. Хлопнули дверцы. Две мужские тени двинулись к дому.
«Мама осталась в машине, - подумалось сквозь дрему, - папа и Митёк шагают к нам».
Но мама не оставалась в машине. И шагали к нам не папа и Митёк. Два силуэта на фоне яркого света. Они шагали так напористо и угрожающе, что я машинально отступил в сени.
Они вошли в дом. В сенях было не очень светло, но я разглядел опасных незнакомцев - добрые люди так в чужой дом не входят.
Один из них был, вероятно, главный - высокий, толстый, щеки его висели над воротом свитера, как у сенбернара. Но у сенбернара морда добрая, а у этого - злая.
Другой, видимо, его водитель и охранник, был вообще шкаф. Лицо его было ни доброе, ни злое, а сонно-равнодушное. Будто ему все равно - ударить или приласкать.
– Где этот шплинт? - грубо спросил главный.
– Какой шплинт? - я даже растерялся.
– Маленький. Воришка.
Я понял, что речь идет об Алешке, и сильно разозлился.
– Никаких жуликов у нас нет. Ни больших, ни маленьких. - И я заслонил дверь в комнату.
– А ну-ка, отойди!
Шкаф без лишних слов грубо отшвырнул меня от двери. А главный повторил:
– Где шплинт?
А шплинт… Он вдруг возник на верхней ступеньке лестницы, в дверях кабинета. Картина была клёвая.
Маленький такой пацан, в пижаме, с большим и грозным автоматом в руках. За поясом - граната. Немного портило эту картину то, что тяжелая граната неумолимо тащила вниз его пижамные штанцы.
