только Хайди и Ульям преграждают мне путь.
– Помогите мне! – умоляю я, стараясь перекричать скандирование, но они смотрят на тени, ползущие по стене, окружающие разъярённых гостей. – Я знаю, что вы их тоже видите. Мне надо спасти моего брата!
– Твоего брата? – спрашивает Уильям.
– Пожалуйста, – шепчу я. – Мне нужно к нему.
Хайди кивает и вынимает руку из-за спины. Сигнальный фонарик! Должно быть, она подняла его с пола, когда он вылетел из чемодана. Бок поцарапан и стеклянный диск, за которым находится лампочка, треснул, но я беру его, нажимаю на кнопку и – вспышка – он работает.
– Спасибо, – говорю я, и дети пропускают меня. Я бегу по ступеням, падаю на руки и колени, поднимаюсь и, наконец, выбираюсь из подвала.
– Лиза! Стой! – кричит мистер Спенсер, но я не оглядываюсь. Не надо было мне спускаться сюда.
Обман! Обман! Обман! гудят голоса.
– Джон! – кричу я во всё горло.
Я слышу, как мисс Элдридж приказывает: «Отпустите их!», но мне всё равно, – я уже наверху, я бегу по коридору и открываю дверь в узкий тайный проход. Коробок спичек лежит в луже воды, он промок насквозь. Джона нет.
– Где ты?
Тишина.
Я нажимаю на кнопку фонарика, но здесь пусто, тогда я бегу обратно в коридор – вспышка, вспышка, вспышка, – рисуя круги света на стенах.
С грохотом мистер Спенсер вырывается из подвала. Одежда на нём порвана, руки и лицо исцарапаны. Он замечает меня и ухмыляется, бросаясь ко мне, но…
вспышка
…он жмурится от света и закрывает глаза, затем поворачивается и выбегает через сломанную парадную дверь во двор. Дождь и ветер обрушиваются на него с такой силой, что он падает на бок, пряча лицо от урагана. Он с трудом поднимается на ноги и бежит к воротам в каменной стене, мимо толпы призрачных фигур, словно их не существует. Я осторожно подхожу к двери. Дождь залил всю прихожую и сорвал занавески с окон. Тучи кружат над нами, и, если выглянуть наружу, ощущение такое, будто дом вертится на месте.
– Лиза!
Я оборачиваюсь и вижу Джона в кабинете. Его окружают силуэты, просачиваясь через окна, из тайных коридоров, с кухни и лестницы. Они повсюду, наводняют дом.
Они тянутся к нему, хватают его за руки и за ноги, тащат к окну, в сторону растущего сияния.
Я бегу к нему, снова и снова нажимаю на кнопку фонарика, направляя луч в лицо каждого призрака.
Вспышка, вспышка, вспышка, вспышка.
Они таращат на меня свои белые глаза и выпускают Джона, исчезая в полу. Джон падает. Его маленькое тело дрожит, и я обвожу фонариком комнату, направляя его на все тени, какие замечаю, – включаю и выключаю, включаю и выключаю, – пока в комнате не пустеет, а металлическая рукоятка не нагревается.
Я обнимаю Джона, убираю волосы с его глаз.
– Ничего не получится, – шепчет он.
– Получится, – говорю я, едва ли веря собственным словам. – Обещаю, что получится. Они не заберут тебя.
Я поднимаю его на ноги и веду к парадному входу. Выставляю фонарик перед собой, нажимаю кнопку большим пальцем, и он освещает прихожую.
Пусто.
Высокая фигура маячит перед дверью во дворе, я целюсь фонарём прямо ей в глаза и нажимаю на кнопку.
Вспышка.
Она распадается тёмным туманом, змеясь, ускользает в землю тонкими призрачными лоскутками, которые тут же снова вырастают в другом месте, присоединяясь к остальным теням. Проём между мирами ширится, и в нём я вижу летний день. Новые тени чёрным потоком льются из сияющего круга. Неужели они будут преследовать нас до самого амбара? Или тонкое место затянется, как только мы уйдём?
– Закрой глаза, Джон. За мной.
Я обхватываю его рукой и уже привычным движением выставляю перед собой сигнальный фонарик, направляясь в ураган.
Сквозь ураган
Ветер хуже дождя, невидимая сила, противящаяся нам на каждом шагу. Не прошло и секунды, как мы промокли до нитки и окоченели. Волосы прилипли ко лбу, одежда вдруг отяжелела и словно приклеилась к телу.
Вода ручьями стекает с сигнального фонарика, я встряхиваю его как следует и нажимаю на кнопку. Ничего. Я стараюсь защитить его от дождя, сунув за пазуху, чтобы видна была только маленькая круглая стеклянная линза, и снова нажимаю на кнопку.
Вспышка.
Свет дрожит, всего лишь тусклое мерцание во тьме, но какое же счастье, что он всё-таки работает. Во дворе столько теней, они окружают рухнувшее дерево, парят над кладбищенскими надгробьями и подбираются к дому. Им не страшен буйный ветер, и сквозь пелену дождя я вижу их тонкие тела и размытые лица, матово-белые глаза и седые волосы. Длинные руки развеваются, словно тёмные ленты, их пальцы тянутся к нам. Я направляю свет на одну из них, и она распадается на призрачные лоскутки и втягивается обратно в сияние.
Свет продолжает усиливаться, вращается, сверкает, потрескивая, прорываясь через барьер между мирами. Он подбирается к дому, потихоньку, дюйм за дюймом, и вот сияние уже дотягивается до деревянных ступеней, ведущих на крыльцо. Они исчезают.
В подвале столько людей. Страшно подумать, что с ними станет, если проход между мирами распахнётся так широко, что поглотит всех.
Семья, прибывшая сегодня, тоже там. С двумя детьми, – они напоминают мне мою собственную семью, какой она была много лет назад. Я обязана спасти их.
Я вспоминаю, что сказал мне Чарльз в первый день, за завтраком, показывая на место, где лезвие ножа переходит в рукоятку.
Этот дом расположен в таком месте, где стена особенно тонкая. Ты понимаешь, что это означает?
Это означает, что мне нельзя оставаться здесь ни секунды. Это означает, что нужно найти место, где барьер широкий, где никто нас не знает и никто не верит в духов.
– Убирайтесь прочь! – кричу я на тени и тяну Джона за руку, снова и снова нажимая на кнопку. Луч фонарика такой слабый, с трудом пробивается сквозь тьму.
Тени окружают нас, преграждая путь к воротам.
– Дайте нам уйти!
Вспышка, вспышка, вспышка.
Толку никакого. Они держатся на расстоянии. Две тени выходят вперёд, направляются к нам, их глаза сверкают, отражая сияние.
– Вы не заберёте его у меня, – говорю я, и ураган словно отвечает мне. Молния прорезает небо. Ветер завывает, и с холма обрушивается шквал. Он проходит сквозь тени, не повредив им, а меня и Джона сбивает с ног.
Тени тут же хватают нас. Их руки, словно холодное дыхание, обволакивают мою кожу. Они поднимают нас на ноги и поворачиваются к Джону.
– Прости, – говорит Джон. – Тебе не справиться с ними.
Я справлюсь.
Он поднимает руки, прекратив сопротивление, и две тени подхватывают его и тянут по траве. Его ноги скользят по мокрой земле, и тени чёрной волной следуют за ним.
– Не смейте!
Я бегу за ними, чуть не выронив фонарик. Тени двигаются быстро, и мне нельзя отставать, если фонарик ещё работает.
Я направляю его – вспышка, вспышка, – и две тени распадаются, уносясь обратно в сияние. Они
