с Ариной, а нашим, которые мы наделали летом, здесь нет места, но одна важная деталь не смогла ускользнуть от меня – Елизар уже был в других брюках. И когда он вышел из комнаты, после звука напоминающего закрывшуюся дверцу ящика компьютерного стола, на нем снова были те же брюки, что и в комнате, когда он попросил меня выйти, чтобы их переодеть. Я ничего не сказала по этому поводу, не стала будить в нем ту сторону, которая будто ненавидела меня, которая смотрела на меня холодным взглядом. Я молчала вплоть до того момента, пока мы не выехали на внедорожнике его отца с участка.
– Прохладно сегодня, – запрыгнул за руль Елизар, потирая покрасневшие руки после того, как закрыл ворота.
Его тон снова стал добрее, а взгляд теплее. Он снова превратился в того мальчишку, который заставлял меня смеяться над своими нелепыми шутками.
– Да, холоднее, чем вчера, – согласно кивнула я.
Мой тон был все таким же холодным и беспристрастным, а взгляд был обращён вперёд на дорогу перед нами – я старалась не смотреть на него. Елизар заметил это. Не мог не заметить.
– Прости малышка, если обидел, – нежно погладил он своей шершавой ладонью мою щеку. – Просто я никому не разрешаю заходить в свою комнату.
– Ничего, все в порядке, – солгала я и натянула фальшивую улыбку.
«Никому не разрешаю» … Неужели я для него тоже всего лишь кто-то из этих «никому»? Я думала, для меня, как для его девушки, не существуют ограничений.
Когда мы выезжали из Красной Звезды, Елизар подключил свой телефон к стереосистеме автомобиля и заиграла знакомая мне музыка, что я слушала всю осень на его плеере, который он мне подарил в конце лета. Знакомые песни, которым я начала подпевать, заставили меня выбросить из головы неприятные воспоминания и снова стать той Кристиной, что до боли в животе смеялась над шутками Елизара все это незабываемое лето. Кристиной, что всегда старалась оставлять все обиды в прошлом.
Черные поля в некоторых местах ещё не были вспаханы и хранили остатки золота после уборки, но из-за серости дня, это золото выглядел неуместно и громче кричало о том, что впереди холодная унылая зима. Ох, боги скоро зима, как быстро летит время.
– Я покажу тебе, потрясающее место. Я не часто туда езжу, но там очень красиво, – крепко держа руль, чтобы не потерять управление на ухабах, сказал Елизар.
– И что же это за место? – с нетерпением посмотрела я на него.
– Увидишь, – подмигнул он одним глазом.
– Уговорить тебя рассказать заранее, как всегда, не удастся?
– Нет, ты же знаешь, какой я упёртый, – усмехнулся Елизар.
– О, да это я знаю. Скорее небо упадёт нам на головы, нежели ты согласишься сделать что-то, если я попрошу, – дурачась закатила я глаза.
– Да-да, я такой, – натянул довольную улыбку Елизар.
Мне нравилось смотреть на него за рулём, я даже испытывала к нему большее влечение, когда его глаза хмурились, а руки резко поворачивали руль, когда впереди была очередная опасность. Трёхдневная щетина на его лице никак не портила его внешность, делала человечным и даже немного уставшим без излишнего лоска, который он иногда наводил, когда приходил ко мне. Мятая толстовка под тонкой спортивной курткой, серые треники, старые потёртые кроссовки – абсолютная противоположность Елизару, которого я видела в чёрном длинном пальто в сверкающих черных мартинсах и в белой рубашке. Этот простой Елизар нравился мне гораздо больше, он был ближе мне. Елизар-бомж мой любимый его образ.
– Почему ты так на меня пристально смотришь? – не поворачивая головы испуганным голосом протянул Елизар.
– Просто люблю на тебя смотреть, – подпёрла я голову рукой и повернулась в его сторону.
– Любишь на меня смотреть? – пытался выглядеть испуганно Елизар, но не смог сдержать улыбки.
– Да, ты все правильно расслышал.
– Я же сегодня выгляжу ужасно.
– А мне нравится.
– Вон оно как, – снова усмехнулся он. – Мне становится неловко.
– Не обращай внимания, следи за дорогой.
– Сложно за ней следить, когда с тебя глаз не спускают.
– Тогда тебе придётся потерпеть, – развела я руками и поджала губы.
Елизар дурашливо покачал головой и засиял. Определённо ему нравилось моё внимание, он вообще из тех людей, что любят чужое внимание к себе.
– Ты красивый, – сказала я и тяжело выдохнула.
– Как мерин сивый, – усмехнулся он и больше ничего не ответил.
Спустя полчаса, как мы выехали с участка его дома, когда моё настроение было таким же хмурым, как этот осенний день, я уже улыбалась ему и не могла отвести от него влюблённый взгляд. Сейчас, когда мы стали парой, когда мне не нужно прятать свои чувства к нему, считая, что они не взаимны и у него есть какая-то девушка, я могу всласть им налюбоваться и не стесняться. Он принадлежит только мне.
– Я так рада, что ты у меня есть, – проурчала я.
– Я тоже, – улыбнулся он и снова нежно погладил мою щеку.
Через какое-то время мы выехали на поляну между двумя густыми лесами, где на краю трёх озёр, отделённых искусственными запрудами, стоял старый покосившийся домик с огромной черёмухой в палисаднике. Дом казался заброшенным, в пыльных окнах не было ни намёка на живую душу. Очередное место, доказывающее, что жизнь в деревнях вымирает, даже в таком прекрасном месте. Когда я увидела, как по свинцовой глади озёра бежит рябь, превращая отражение чернеющего леса в калейдоскоп, у меня захватило дыхание. Это заброшенное место с первого взгляда влюбляло в себя своей уединённостью, сокрытое далеко от цивилизованного мира. Крайние озера были небольшими и со временем стали пересыхать от бурно разросшихся зарослей ивы, которые уже некому было подпиливать, но центральное было большим и должно быть глубоким. Я никогда не была на Байкале, но что-то наивное внутри меня сразу же вспомнило о нем, как только я заметила это озеро. На противоположной от нас стороне плотной высокой стеной деревья осторожно спускались к воде, а между ними я заметила скромную скамейку, сложенную из двух пеньков и доски.
– Мы должны перейти на ту сторону! – восхищённо завопила я.
– Как скажешь, – улыбнулся Елизар, видя мою реакцию.
– Господи, как же здесь красиво!
– С этим нельзя не согласиться.
Я перебежала по искусственной переправе на другую сторону, чувствуя, как ноги проваливаются в сырую после дождя почву, и стремительно направилась к скамейке среди высоких деревьев у озера. Вокруг ни души и от этого хотелось кричать, чтобы выпустить всех спрятавшихся демонов. Потрясающе.
В лесу было тихо. Лишь слышалось, как ветер пролетает в ветвях и заставляет тут и
