думаю, тебе нужно позвонить родным, узнать как они там, – предложил Елизар.
– Да, я собиралась это сделать, когда зарядится телефон.
– Хорошо, – сказал Елизар и принялся за еду.
Мы просидели минут десять, погруженные каждый в свои мысли. Елизар что-то разбирал в своей голове, над чем-то хмурился, а затем будто исчезал из этой комнаты. Понятия не имею, о чем он думает, для меня он всегда останется тайной, которую я не смогу до конца раскрыть, как бы мне не хотелось. Бывает, на секунду я поверю, что знаю его, как передо мной возникает его новая грань, которая ранее была недоступна мне. Часто я даже начинаю сомневаться в его чувствах, не смотря на его ласку и заботу. Кто я для него? Стала ли я кем-то больше, чем девчонка, с которой он проводил летние дни и слушал её нескончаемые обыденные рассказы? Нравится ли ему моя временная инфантильность или мои интересы, взгляды на жизнь? Не знаю. Всегда буду сомневаться, когда столкнусь в очередной раз с его погруженным в свои раздумья взглядом. Но как бы там ни было, я всегда буду любить его и всецело принадлежать ему. Я ему верю, верю безоговорочно. И буду принадлежать лишь ему одному.
После позднего завтрака, который можно было смело назвать обедом мы направились наверх. Когда мы проходили гостиную, взрослые на время прервали свой разговор погрузившись в молчание. Мне было знакомо это молчание, которое ни с чем нельзя спутать. У них есть свои темы, в которые нас нельзя посвящать. Ох уж это неловкое молчание.
Бабушка по телефону была абсолютно спокойна, даже не подозревала, что произошло вчера в нескольких километрах от её уютного деревенского домика на краю деревни. Она ни на что не жаловалась, даже усмехнулась, мол что может с ними произойти за день. Все как обычно: проснулись, поели, дед накормил скотину, а сейчас смотрят телевизор. Наивная моя бабушка, как же хорошо, что ты даже не подозреваешь о параллельном мире, о котором я узнала только этим летом.
– Чем мы будем дальше заниматься? – спросила я у Елизара и в дверь кто-то постучался.
– Молодые люди, я вам не помешал? – раздался глубокий бас за дверью, который принадлежал отцу Елизара.
– Нет, – ответил быстро Елизар, а потом хотел было что-то добавить, но дверь распахнулась и на пороге возник его отец.
– Кристина, – обратился он ласково ко мне. – Могу я попросить тебя уделить мне пару минут?
– Да, конечно, – неуверенно ответила я, следя за реакцией Елизара.
По лицу моего парня было заметно, что он не горит желанием оставлять меня наедине со своим отцом. Но что он может мне сделать? Почему Елизар так негативно относится к своему родному отцу? Это какое-то мальчишеское нежелание впускать взрослых в свой мир? Как бы там ни было, признаться честно, я и сама не горела желанием оставаться с ним с глазу на глаз.
– Хорошо, пройдём в мой кабинет, – властно скомандовал мужчина и удалился в коридор.
Я прошла за высоким брюнетом с седыми висками, исследуя его в попытках найти сходство с Елизаром. Сходства было мало. Я хоть и не видела мать Елизара, но по его словам, он вылитый она. Правда отец его был тоже высоким и статным. Он внушал уважение и авторитет. С первого взгляда можно было понять, что этот мужчина привык командовать и отдать приказы. В нем был стержень лидера.
– Проходи, – вежливо открыл передо мной дверь одной из комнат он.
– Спасибо, – надломленным голосом ответила я.
Мой страх и волнение вылезли наружу. Их было сложно замаскировать, да к тому же хороший лидер без проблем распознал бы во мне эти эмоции, ведь актриса из меня никудышная.
– Не стесняйся и не волнуйся. Я тебя не съем. – Усмехнувшись ответил он, усаживаясь на стул напротив дивана, где села я. – Кристина, я приношу тебе свои извинения за кошмар, с которым ты вчера столкнулась. За это я несу ответственность, ведь это произошло в моем доме, а ты мой гость. И прости, я не представился – Андрей, – протянул он мне руку.
– Рада знакомству, Кристина, – улыбнулась я ему. – Ой, вы же знаете, как меня зовут. – Пробурчала я под нос
– Взаимно. – На его лице всплыла искренняя улыбка. – Следующее, хоть Елизар и не удосужился мне о тебе рассказать, моё первое впечатление о тебе очень положительное. Мне приходится работать с разными людьми и я научился очень хорошо разбираться в людях. Ты мне нравишься. Надеюсь, мы будем чаще видеться. Ты хорошим образом повлияла на Елизара.
От этих слов я густо залилась краской, чувствуя, как полыхают мои щеки.
– Ещё мне хотелось бы узнать заметила ли ты вчера какие-либо странности?
– Знаете, – усмехнулась я. – Проще было бы сказать, что было не странным.
– Понимаю, – засмеялся он.
У него была приятная ослепительная улыбка, в которой я узнала Елизара. Сходство все-таки у них было. Оковы, стягивающие меня, немного расслабились.
– Может быть, были какие-то детали, которые тебе даже в этом дурдоме показались чересчур странными?
– Ну, – протянула задумчиво я. – Почему он оставил Машу в овраге? Почему он утащил её так далеко от дома и оставил обращаться? Что ему было нужно?
– Боюсь, но здесь я не знаю, что тебе ответить. Меня самого волнуют эти же вопросы и знай я ответ на них, возможно, уже спас бы свою семью. Это ведь не первый раз и неизвестно сколько раз он ещё нагрянет, прежде чем мы его остановим.
У меня было ещё множество вопросов, но я не решалась их задать. Что-то подсказывало мне, что ответы на них мне никто не даст, ведь кто я такая. Подружка его сына.
– Не буду тебя задерживать, – встал он со стула, намекая на то, что разговор окончен и он не получил от меня желаемого. – Но, если ты вдруг что-то вспомнишь, передай это Елизару или напрямую обратись ко мне. Нам нужна помощь.
– Хорошо, – кивнула я и направилась к двери.
– Кристина, – окликнул он снова меня и подошёл ко мне. – Ты смелая девушка, прости ещё раз за произошедшее и никому не рассказывай. – Снова извинился мужчина и взял меня за руку.
Его прикосновение меня не обожгло. Я, наоборот, даже стала доверять ему больше, хоть его властность и не нравилась мне, но как он может ещё управлять своей стаей, если не будет властным лидером.
– Все в порядке, – ответила я ему улыбкой.
– Развлекайтесь, – игриво подмигнул он и отпустил мою руку.
Развлекайтесь?! В смысле? Вот черт! О чем же он подумал? Не подумал же он, что
