он не бежал аки крыса с корабля, притом, что этот самый корабль даже не тонул. Наоборот, к девятому классу он собрался с силами и поднял свой уровень знаний по русскому настолько, что меня обошёл!
В конце концов, я сам в своё время из десятой школы не перешёл в шестую только из-за того, что не хотел менять знакомых и привычных учителей, а также хоть и порядком надоевших, но простых и понятных как три копейки одноклассников. Адаптация к новым – всегда стресс, а за год до экзаменов переходить – вообще мука. Впрочем, это ещё раз подтверждает, что Лера была на грани, поэтому и решилась перевестись. Я был терпеливее и смиреннее, поэтому остался.
***
К слову о профессиональных навыках, о которых я обещал вам рассказать. Однажды мне удалось Лилию Александровну таки интеллектуально и морально одолеть. И не премину возможностью похвастаться своим подвигом!
Однажды мы писали сочинения на специальную тему. Нам нужно было применить в тексте приём перехода от настоящего времени к воспоминаниям, как раз изучаемый нами в ту неделю. Притом, главная сложность состояла в том, что нужно было опросить родственников и написать реальную историю, дабы исключить возможность списывания.
Задачка, скажу вам честно, братцы, оказалась не из лёгких. Мать с отцом ничего интересного придумать не могли, двоюродную сестру свою донимать хотелками Лилии Александровны как-то тоже не хотелось: она и так в тот год училась то ли на третьем, то ли на четвёртом курсе кафедры математической лингвистики в СПбГУ, а ей ещё на сочинение младшего брата отвлекаться?
В итоге плюнул на всё и решил сочинить сам. Придумал историю про дедушку, бравшего Берлин и попавшего в засаду на танке за пару-другую километров до Рейхстага. По сюжету он с экипажем зашёл немцам во фланг, в ходе боя овладел вражеской пушкой, и из неё прямой наводкой вдарил по немецкой засаде, таким образом, решив исход боя в свою пользу. А учитывая, что военную историю я знал в свои пятнадцать лет отменно, то и описание батальных сцен получилось особенно удивительно сочным.
Как оказалось во время проверки, задача оказалась сложной опять же для большинства моих одноклассников. Кто-то так и не понял, о чём вообще нужно было писать, а кому-то приём этот оказался непомерно сложным, нежели их интеллектуальная сила, посему ребята в основном не справились.
Тут Лилия Александровна берёт мою тетрадку. Я сразу понимаю, что, скорее всего, тоже пролечу или потому что история выдумана, или из-за неправильного применения приёма. Короче, ожидал худшего.
Но к моему удивлению она начинает зачитывать отрывок сочинения и неожиданно спрашивает:
– Откуда списал?
Вопрос, признаюсь, поверг меня в шок. Что ответить, не знаю. Точно помню, что весь вечер вчера сам корпел над каждой строчкой, надеясь хотя бы на тройку, в лучшем случае на четыре. Но уверен, что не списывал. Вопрос застал меня врасплох, посему растерялся.
– Я сам всё сделал…
– Не ври. Я вчера сама взяла калькулятор и посчитала. Твоему дедушке сейчас не может быть девяносто два. Откуда списал?
– Я не списывал!
Лилия Александровна не унималась.
– Слушай, я принципиальная. Специально буду шерстить литературу, искать источник. Не дай Бог найду, завалю в конце года. После этого даже на тройку за год не рассчитывай.
Предложение было таким, от которого отказаться сложно. Почти невозможно, как иногда нельзя сказать «нет» требованиям мафии, если утром просыпаешься в постели и видишь отрубленную голову любимой лошади у своих ног. Можно просто сказать, что откуда-то списал, получить две двойки, переписать потом, и заработать в конце две тройки – хоть отстанет. А так Лилия Александровна при желании и сову на глобус натянет, дабы доказать, что сочинение списано: уж я то знаю! Будет у какого-нибудь Астафьева (у которого я читал всего один рассказ про Сибирь) хоть мало-мальски отдалённое описание того или иного боя с заходом противнику в тыл или во фланг, как написано в моём сочинении, так прыгать же будет, что нашла оригинальный источник, а я потом уже от звания лжеца и вора не отмажусь. Не может быть такого? Да может. Мало что ли историй таких на войне? Да они тут и там, стандартные для любых конфликтов и сражений! Поэтому и вероятность того, что сходство с каким-либо другим произведением найдётся, оставалась. А потом её переубеждать будет сродни попытке доказать европейцу, что радио изобрёл Попов, а не Маркони.
Так что сдаться было бы проще. Но вместо этого во мне воспылал праведный гнев. Я ведь не списывал, каждую строчку вымучил! А если плагиат есть, бремя доказывания лежит на Лилии Александровне, коль она это утверждает. А там, если надо, через суд проверим на антиплагиат! Но отнимать у меня созданное своими руками эта тиран в юбке не посмеет! Короче говоря, я решил идти до конца.
– Делайте что хотите, но я не списывал.
– Ещё раз повторяю, я всё посчитала. Этого не может быть, чтобы твой дедушка столько прожил.
– Не знаю, что вы там считали, но сочинение моё! Я его написал! Так что делайте, что хотите… – и развёл руками.
Двойку она мне так и не поставила, так как не нашла «оригинала», ибо он был записан в моей тетради в единственном экземпляре. Но и хорошую оценку тоже ставить не стала. Я вообще ничего за это сочинение не получил, так как продолжал настаивать на своём, а она убеждала себя в том, что строчки были у кого-то сворованы, так как не может патологический троечник так хорошо написать, как якобы не мог и Шолохов «Тихий Дон» написать. Вышло ни нашим, ни вашим. И не сказать, мол, я остался недоволен. Наоборот, хорошо, что не получил сразу две двойки, а ведь вполне мог: со списанными сочинениями Лилия Александровна не церемонилась. Но раз уж так всё обошлось, то и требовать чего-то, доказывать кому-то… Это глупо так корячиться из-за какого-то сочинения. В итоге будем считать, что в этом матче я одержал победу со счётом 3:2. Но, главное, ей не уступил, слабости воли не проявил. В споре с Лилией Александровной нужно всегда было иметь или железные аргументы, или (извиняюсь за вульгарность) железные яйца. Так что я могу собой гордиться.
И это, знаете ли, не пустой звук. Она, например, всегда говорила: «Если решил критиковать за что-то русскую классику, то будь добр предоставить железобетонные аргументы, иначе получишь двойку!» Почему? Русская классика же непререкаема, Пушкин – гений, а ты ученик 9Д класса среднеобразовательной школы номер десять из одного маленького, пусть и небезызвестного захолустья, который к тому же учится еле вытягивая себя аки Мюнгхаузен из болота за косичку на четыре, и
