толку от этого! Ну точь-в-точь как мышонок в сказке про репку!
— Крепись! Крепись! — кричит Гриша.— Еще — раз!
Тут и в самом деле колесо показалось на краю обрыва, а за ним сияющее счастливое лицо Саши. Еще рывок, и мы рухнули на землю от ослабнувшей веревки.
— Вот это, да! — радостно завопил Кируш, вскакивая на ноги.— Ничего себе! — пнул он ногой колесо.— И как только его мотор волочил?
— Тяжелая штука,— согласился Гриша.—Зато оно нам все хлопоты покроет…
— Точно! — кивнул Троша.— Одно, наверное, полтонны весит. Сразу на первое место выйдем, ей-ей! Любопытно, от какой все-таки оно машины?
— От сеялки,— с видом знатока определил Тимуш. Он внимательно оглядел железную махину, даже потрогал «спицы.
— Много ты знаешь! От старой жатки… — заспорил Кируш.
Но тут Гриша махнул рукой и быстро пошел к деревне. За ним потянулись и остальные. Кируш и Тимуш по дороге все время спорили о том, от чего это колесо.
— Хватит вам! — остановил их Гриша? — Не все ли равно от чего оно? Нам важно вес набрать. Его и так на переплавку пустят!
С этим спорить никто не стал, и мы разошлись по домам.
На другой день прямо после уроков мы помчались на то место, где оставили свой «драгоценный» металл. Каково же было наше удивление, когда еще издали мы разглядели, стоявшего подле колеса, председателя Ивана Ивановича и колхозного кузнеца. Они о чем-то оживленно переговаривались. Мы остановились вдалеке и стали наблюдать.
Иван Иванович с улыбкой посмотрел на нас.
— Что же стали? — спросил он.— Давай поближе! Хочу вам кое-что сказать,— и хитро сощурился.
Мы неуверенно подошли к нему. А сами думаем: что же это мы такое натворили, раз даже председатель колхоза нами заинтересовался?
— А вы молодцы, ребята! — неожиданно для нас весело сказал Иван Иванович.— Очень нужную вещь отыскали. От всего сердца спасибо! Без этого колеса мы на будущей посевной хромали бы. Так и быть — за эту услугу весь ваш металлолом на машине к школе отвезу.
Мы, слушая, все же не разобрались — что к чему. Никак сообразить не можем — за что же нас хвалят? Иван Иванович, видно, сообразил о причине нашего недоумения.
— Не догадываемся,— чистосердечно признался Гриша.
— Я о колесе от сеялки говорю. Лежало оно у кузни, а весной пропало. Уж какому лешему понадобилось, ума не приложу. Взяли да укатили. Сколько искали — не нашли. А оно вон — целехонькое. Когда мне сказали, что вы его нашли, я вначале не поверил, решил своими глазами посмотреть. Оно, милое! Ну, прямо не знаю, как вас благодарить! Молодцы!
— Да мы что… Мы это… — забормотал Гриша, но потом махнул рукой, улыбнулся: мол, чего уж там, рады стараться…
Иван Иванович с кузнецом легко подняли колесо и покатили его к кузне. На прощанье он опять крикнул:
— Машину пришлю! Мое слово твердо.
Тут Тимуш с Кирюшей сцепились:
— Кто говорил, что это колесо от жатки? Кто? — закричал Тимуш.— Тоже мне знаток!
— Заладили свое! — прикрикнул на них Проша.— Разве в этом дело? Сколько килограммов потеряли! Не видать нам первого места как своих ушей!
Подумав об этом, мы приуныли. Хорошо, колхозу-то мы помогли, а класс как? Ведь и его надо из прорыва вытаскивать.
Впрочем, Гриша не дал долго раздумывать. Раз председатель машину пришлет, время тут терять нечего. Пора новый поиск вести.
— Надо теперь всю деревню прочесать,— заключил он.
И мы с новым рвением принялись за дело. Пошли на фермы, в конюшню, в гараж заглянули. Все, что попадалось под руку, что валялось и ржавело под заборами и в канавах, тащили к сараю Проши и складывали в кучу. Коль машина будет и это по пути загрузим!
Особенно нам повезло в гараже. Начальником его был Лешин отец, Алексей Гаврилович. Узнав, зачем мы пришли, он повел нас за дощатый сарай и показал большую свалку всякого хлама.
— Вот,— сказал он.— Словно для вас приготовили. Но больше ничего вокруг не трогайте! А то ненароком какую нужную вещь уволокете. Тогда мне председатель даст жару-пару!..
Мы, конечно, вели себя деликатно. И мигом рассортировали кучу, довольные удачей. Но нашему командиру все казалось мало. Он, вздохнув, сказал:
— Чтобы выйти на первое место, надо и по домам походить. Там тоже всякого железа хватает!
Отправились мы по дворам. Брали все: прохудившийся котел, за ненадобностью выброшенный в мусорную яму, треснувший чугунок, ржавое ведро. Тимоша раздобыл где-то целый набор поломанных вилок и ножей!
Вскоре пришли мы к дому тетушки Угахви, что живет на Нижней улице. Она нас увидела еще издалека и начала кричать:
— Что вы тут шатаетесь, охломоны несчастные? Нету у меня никакого железа. Не подходите лучше, а то собаку с цепи спущу!
Ушла в дом и заперлась. Сколько мы не стучали, не уговаривали,— не открыла.
— Говорю: нету. Значит, нету! — ворчала она из сеней.— Сегодня утром такие же молодцы весь двор у меня вычистили. До сих пор вилы не могу найти! Управы на вас нет. И сковородки, и кружки уперли. Не разглядела только, кто это был, а то и к директору вашему пошла бы!
Услыхав это, мы тут же кинулись прочь со двора. Стыдно нам стало. И кто только такую шутку здесь отчудил?
Мы подошли к соседнему дому, где жил дед Степан. На наш крик он выглянул из сарая.
— Нет ли у тебя, дедушка, ненужных железных вещей? — спрашиваем.— Мы металлолом собираем.
А сами по привычке уже смотрим по сторонам: не валяется ли где чего, не осталось ли незамеченным? Дед Степан поглядел на нас хмуро и сухо сказал:
— Ничего нет, дети мои, ничего. Нынче одна группа до вас все обшарила. Не углядел, хороший топор стащили окаянные. И
