не предвещала ничего хорошего.
Лев присел на пружинистых ногах, взмахнул крыльями и ракетой умчался в вечернее небо. Ни Каркон, ни его верные слуги не видели полета крылатого зверя над приходящим в себя городом. Одна Нина смотрела ему вслед, и слезы текли по ее бледному лицу.
Над лагуной, каналами и черепичными крышами Венеции Крылатый Лев летел к острову Джудекка, направляемый вконец расхрабрившимся мэром Людовико Сестьери.
Глава четвертая
Профессор и обжигающая сеть
Глаза Каркона сверкали раскаленными углями. Его всего так и распирало от счастья. Злобно щерясь, он прохаживался вокруг старого алхимика, лишенного возможности пошевелить даже пальцем. В Комнате Планет становился реальностью его мерзкий преступный замысел. Ему только что удалось убить Крылатого Льва и затащить своего давнего заклятого врага в заветную комнату, где в арке Двери Каоса, ведущей в Мир Тьмы, пульсировала хотя и заметно остывшая, но все еще кипящая магическая магма.
– Ну что, старый болван, убедился в моей силе? Ее источник – вот он, перед твоим носом. – Каркон кивнул на ужасную Дверь Каоса.
Профессор мог бы стать невидимым и исчезнуть, как исчезают призраки в случае опасности. Достоинство и гордость не позволяли ему поступить так перед лицом злейшего врага. Он не мог просто так раствориться. Он обещал бороться с ним до самого конца, и он выполнит это обещание. К тому же он не мог оставить свой Талдом в чужих руках. «Я не могу допустить, чтобы Нина и ее друзья потерпели поражение, я должен отыскать тела Веры и Джакомо и спасти их от неминуемой смерти». Мысли набегали одна на другую. Он представил, какую боль испытает Этэрэя, узнав, что Вселенной может прийти конец, если князь победит. Во что бы то ни стало надо отыскать способ переиграть Каркона.
– Тебе понравилась моя Дверь Каоса? – издевался князь, не зная, как отблагодарить Алвиза и Вишиоло за такой подарок. – Еще больше понравится, когда я швырну тебя в раскаленную магму и от тебя не останется даже горстки пепла!
Теперь судьба Шестой Луны, Тайн и Золотого Числа была в его, Карконовых руках! Фортуна благоволила Злу!
– Если ты не уговоришь свою внучку вернуть мне цифры Золотого Числа, которые она у меня украла, я с наслаждением разнесу вдребезги весь мир вашей дурацкой алхимии! Тебе мало того, что я похитил Веру и Джакомо? Они у меня в руках, и уж я позабочусь, чтобы они умирали долго и мучительно. Эра Тьмы началась! – Князь изо всех сил пнул профессора, лежащего спеленатым у его ног.
«Неужели на самом деле пришло время гибели всего, что мне дорого?» – пронеслась в голове профессора скорбная мысль. Но едва он представил себе, как Каркон пытает Нину, чтобы вернуть себе утерянные Тайны и цифры Золотого Числа, как гнев наполнил его душу. Нет, нельзя, ни за что нельзя позволить этому мерзавцу с зеленой кожей и безумными глазами победить в такой важной для Вселенной схватке! Надо что-то делать. Первое – найти способ освободиться от пут. Профессор обвел глазами комнату: под потолком на веревках из тензиума висело несколько вращающихся планет; стены покрыты копотью и плесенью; углы затянуты паутиной. Жуткую картину усиливали отвратительный запах и удушающий жар, испускаемый раскаленной магмой, которая бесновалась внутри Двери Каоса.
Пока профессор обдумывал пути к спасению, Алвиз осторожно приблизился к Каркону:
– Мой господин, там лежит жезл вашего врага. Он очень опасный. Я попытался взять его в руки, но он чуть не сжег мне кожу.
Князь недоверчиво посмотрел туда, куда показывал мальчишка, и увидел валяющийся на полу Талдом профессора. Вопль радости прогремел как раскат грома:
– Мой!! Наконец-то он мой!! Я столько веков ждал этого момента!! Теперь я узнаю, какие тайны спрятаны в нем!!
Профессор похолодел. Если жезл Этэрэи окажется в руках Каркона, у Вселенной не останется ни малейшего шанса спастись. Он задергался на полу, пытаясь выплюнуть кляп.
– Вишиоло, ну-ка развяжи его и вытащи кляп, – приказал князь. – Послушаем, что он хочет мне сказать. В любом случае это будут его последние слова.
Горбун с готовностью исполнил приказ.
Шатаясь, профессор поднялся с пола и бросил взгляд на правую ладонь: черная звезда заполнила всю ее целиком. Он запахнул поплотнее плащ, чтобы Каркон не увидел внутренние карманы, где профессор хранил ценнейшие алхимические предметы. Собравшись с силами, он произнес:
– Ты говорил, что готов сразиться со мной, чтобы доказать, насколько твоя алхимия сильнее моей. А вместо честной схватки используешь подлый шантаж, чтобы заставить меня сдаться. Но я уже мертвец, и мне нечего бояться. Как я не боюсь, что твоя алхимия воцарится во Вселенной, потому что этому не бывать никогда. И никогда не наступит Эра Тьмы. Можешь мне поверить.
– Как бы не так! Да Эра Тьмы не оставит от твоей бессмысленной алхимии ни малейшего следа! Ты сейчас думай о другом: как остановить свою внучку, если не хочешь, чтобы я безжалостно уничтожил всех твоих родственничков!
Злобно ухмыльнувшись, Каркон положил на стол свой Пандемон и схватил с пола Талдом. Жезл Этэрэи обжег ему руку. Заскрежетав зубами, князь пытался перетерпеть боль. Его зеленая кожа задымилась, а фиолетовые ногти раскалились докрасна.
– Тебе никогда не воспользоваться им, Каркон! – презрительно глядя на князя, сказал профессор. – Исходящая от тебя злобная энергия вызывает у жезла защитную реакцию. Так что сдавайся, Каркон! Сдавайся на волю могущественной Алхимии Света!
– Сдаться? Ты что, правда веришь, что я откажусь от своего плана? Да ты безумец! Ты старый глупый призрак без будущего!
Пот ручьями катился по лбу и вискам князя. Испытываемая им боль от ожога становилась все невыносимее.
Вдруг магма в Двери Каоса завращалась с бешеной скоростью, будто восстановилась ее прежняя энергия.
Вишиоло горбатой крысой метнулся в темный угол комнаты, дрожа как лист. Алвиз, ничего не замечая вокруг, сидел на лавке, дуя на обожженные руки. Его пугало, что для замены сгоревшей кожи потребуется сложная и долгая операция.
Каркон, сжав зубы и дергаясь как припадочный, не бросал Талдома. Сопротивляясь боли, он взглянул на магму: то, что он увидел, потрясло его настолько, что от неожиданности он выпустил жезл. На мгновение замерев в воздухе, тот, словно притягиваемый сильным магнитом, полетел прямо к Двери Каоса!
Отчаянный крик профессора слился с диким взвизгом Каркона.
– Нет!! Нет!! Только не это!! – завопили оба одновременно.
Из центра магмы показалась огненная рука, от которой во все стороны летели раскаленные капли.
Профессор бросился вперед, пытаясь перехватить Талдом. Однако огненная рука, опередив его, схватила жезл. Глухой, мрачный, звучащий словно
