даже Соль Морская отползла подальше со словами:
– Зачем ты это делаешь… это всего лишь цветы…
Говорящая мисочка впервые видела Ческо в таком гневе.
Нина уселась на табурет и, потрясенная увиденным, произнесла:
– Он проникает не только в мои сны… он – реальный кошмар…
– Все, кончаем с этими глупостями! – решительно заявил Биров. – У нас есть более важные проблемы. Уберите цветы, и займемся делом.
Ческо повернулся к Нине:
– Выбрасываем все или ты намерена оставить их на память? – Было видно, как он раздосадован.
– Делай с ними, что хочешь, мне это все неинтересно. – Девочка почувствовала, как защемило ее сердце.
– Ливио! Опять Ливио! – Ческо прямо-таки кипел ревностью. – Он лезет изо всех щелей! Прекрати это! Или, может, тебе нравятся его ухаживания?
– Прошу тебя, не говори так! – В голосе Нины послышались слезы. – Я не знаю, что еще сделать, чтобы не позволять ему вторгаться в мои сны и в реальность!
– Все! Хватит! Мне надоела эта история! – Ческо был явно не в себе от гнева.
Фьоре перехватила потерянный взгляд Нины, и все внутри у нее сжалось.
«Это уж слишком! – подумала она, пораженная поведением Ческо. – Еще совсем недавно, стоя на спине льва, Нина кричала звездам, что любовь способна победить все. А на самом деле? Ее даже недостаточно, чтобы успокоить Ческо!»
Происходившее между ребятами рассердило Бирова.
– Ческо, сейчас не время для сцен ревности, – заметил он. – Ливио, конечно, не подарок, но вспомни, что он пытался спасти профессора.
Ческо с каменным лицом отвернулся к стене.
Нина отрешенно смотрела, как Фьоре освобождает от роз лабораторный стол и пол.
Гнетущую тишину неожиданно прервал скрип медленно открывающейся обложки говорящей Книги. По жидкой странице сначала побежал язычок пламени, затем, оторвавшись от поверхности, он поднялся выше, после чего свернулся, образуя круг. Еще миг, и в круге показалась серебряная пластинка прямоугольной формы.
Страница, подернувшись рябью, втянула в себя пламя, и пластинка упала на лабораторный стол. Книга захлопнулась, не дав никаких пояснений к случившемуся, что было недобрым знаком.
Нина взяла пластинку. Блестящая и тонкая, она была холодной на ощупь.
– Что это такое? – спросила она, обращаясь к Бирову.
Не успел старый алхимик открыть рот, как по пластинке побежали буквы, складывающиеся в слова. Было такое впечатление, что их писала чья-то невидимая рука:
В Зале Дожа ищи книгу Спасская башня
Лицо Бириана Бирова расплылось в радостной улыбке:
– Это, должно быть, книга о башнях Московского Кремля! Спасская башня – одна из них!
Фьоре с любопытством вчитывалась в написанное. Даже Ческо, не меняя гневного выражения лица, не удержался и тоже посмотрел на табличку.
– Спасская – это по-старорусски, – объяснил Биров. – В переводе на современный язык ее можно назвать Башня Спасителя. А это – то самое, что нам сейчас нужно. Нам предстоит много кого и чего спасать. Полагаю, что таким образом Этэрэя дает нам знак отправляться в Москву, и не только затем, чтобы забрать там Фалбэллу. Мне кажется, она имела в виду что-то еще. А что именно, ты, Нина, сможешь узнать, только найдя книгу.
– Что-то еще! – вспыхнула Нина. – Для меня сейчас самое главное – спасение деда и мамы с папой!
– Разумеется, – согласился Биров. – И ты это сделаешь. Мы все переживаем сейчас за них, но не забывай, что еще не найдена цифра 8, что Этэрэя ждет Красное Сердце, чтобы не исчезнуть в Ничто, и что Зло и Тьма могут поглотить Все! – Тон Бирова был жестким и бескомпромиссным.
Нина враз ощутила на своих плечах неподъемный груз ответственности за судьбу Вселенной. Но все ее мысли были с семьей.
– Как я могу искать цифру 8, думая о другом? – с отчаянием произнесла она. – Этэрэя должна понять, что в таком состоянии я бесполезна!
Ческо и Фьоре сочувственно кивнули. Но старый алхимик гнул свое:
– Ты же сама, стоя на спине льва, утверждала, что любовь способна победить все. И это правда. Продолжай верить в любовь. Но любовь к своей семье, к Ксораксу и к Этэрэе не должна пойти прахом. А так и будет, если ты позволишь Алхимии Тьмы победить и уничтожить красоту Вселенной. Мы и есть Вселенная.
Нина посмотрела на звезду на ладони: она была черной и огромной.
– Да, конечно, все так и есть, – наконец признала она. – Даже в своих романах ты не был так убедителен, как в эту минуту. Я постараюсь найти силы, чтобы сделать то, чего от меня ждут. Путешествие в Москву будет хорошей проверкой, насколько я готова к этому.
Биров достал из внутреннего кармана камзола деревянную коробку. Вынул из нее маленькую зеленую таблетку:
– Держи. Дашь ее Крылатому Льву перед самым отлетом.
– Что это? – поинтересовалась Нина, беря таблетку.
– Ускоритель Спрямляющий – таблетка невиданной энергетической мощности, приготовленная из Перчика Реактивного и семян Травы Указующей. Приняв ее, лев сможет лететь с огромной скоростью и самым коротким путем. В полете тебе пригодится еще и это. – Биров извлек из другого кармана два длинных жгута синего цвета.
– А это что такое? – спросила Нина.
– Жгуты из Эласта, очень крепкого алхимического материала, сплава Стали Молчаливой и Кожи Вибрирующей. Они хорошо растягиваются, но порвать их невозможно. Жгуты надежно удержат тебя на спине льва, чтобы не сдуло ветром, даже если он полетит со скоростью ракеты. Обвяжи ими крылья льва и себя и ни о чем не беспокойся, ты не упадешь.
Делая вид, что его заинтересовали жгуты, Ческо подошел к Нине и пробурчал:
– Я еще сержусь на тебя, но как бы там ни было, я желаю тебе хорошего полета, и пусть в Москве у тебя все получится.
Нине хотелось, чтобы он обнял и поцеловал ее. Но он не сделал этого.
Биров вновь разрядил обстановку:
– Нина, тебе пора в Зал Дожа на поиски книги. Но прежде надо открыть дедовский баул и найти для нас записи, посвященные изготовлению Селибенте.
Нина кивнула и, склонившись над баулом, произнесла:
– Акабар!
Баул мгновенно распахнулся.
Она порылась в нем и, разгребая кучу всего, что там находилось, выложила на стол две книги, написанную от руки тетрадь, три пергамента и странную, на ощупь резиновую, ампулу.
– Наверняка формула Селибенте где-то в этих бумагах, – пробормотала Нина, листая первую книгу.
Биров взял в руки другую. Фьоре стала разворачивать пергамент. А Ческо принялся листать тетрадь.
– Нашел!! – громко крикнул он. – Вот она – эта формула!!
Все окружили Ческо, читая текст, написанный много лет назад профессором Мезинским.
Еще не апробированный препарат
СЕЛИБЕНТЕ
Запах приятный. Цвет лиловый.
Форма: жидкость, обладающая мощнейшей алхимической энергией, способной оживлять бальзамированных животных
