Светлана Беляева - Воспоминания об отце

О детстве отца я знаю по его многочисленным рассказам.

Как и все мальчишки, Саша увлекался приключенческой литературой. Начитавшись таких книг, он жаждал сам что-то открывать, с кем-то бороться, кого-то спасать. Но в городе, где он жил, никаких тайн не было. Приходилось их искать. Однажды, лазая с ребятами по песчаному обрыву, Саша обнаружил узкий проход. Вернее, даже не проход, а трещину. Фантазия его разыгралась. Он видел перед собой пещеру, кости пещерных жителей, древнюю утварь. Не медля ни минуты, он устремился в неведомую глубину, увлекая за собой товарища. Путь был труден, продвигаться приходилось боком. Кроме того, было совершенно темно. Саша был так уверен, что за узким проходом их ждет пещера, что когда они оказались в просторном помещении, он нисколько не удивился. Товарищ его явно трусил, несколько раз предлагал вернуться, но исследователь был неумолим.

Он сказал:

— Если хочешь, можешь возвращаться, а я иду дальше.

Впереди был тот же мрак, позади узкая полоска света. Вытянув вперед руки и нащупывая ногами почву, Саша храбро устремился вперед навстречу неизвестности. Через некоторое время он на что-то наткнулся. Подпав под влияние своей фантазии, Саша не сразу сообразил, что это за предмет. Он ожидал найти здесь что угодно: скелеты, статую Будды, копья, стрелы. Но перед ним, как ни странно, стоял обычный бочонок. Все еще надеясь на чудо, Саша отодвинул тяжелую крышку и сунул в него руку…

Товарищ, привлеченный шумом, настороженно спросил:

— Ну, что там?

Саша молчал. Потом раздался аппетитный хруст и его не совсем внятный ответ:

— Огурцы.

— Врешь?! — не поверил товарищ.

— На, — Саша протянул на голос руку.

— А как же они протащили бочку через такой проход? — удивился товарищ.

— Наверное, тут есть где-нибудь другой выход, — трезво предположил Саша.

Недалеко от бочки стоял стол, покрытый клеенкой, рядом лежало несколько ящиков. И вдруг ребята заметили маленький лучик света. Когда они подошли к нему, то поняли, что пробивается он из обыкновенной замочной скважины.

Боясь упустить первенство, Саша приник глазом к скважине и увидел знакомую поляну, аллею и кусочек беседки. Все это находилось в городском саду, а пещера оказалась простым складом, где хранились продукты летнего ресторана. Разочарованные ребята вылезли тем же путем из пещеры и пошли искать новые тайны.

Дело было под праздник Ивана Купалы. В этот день принято было искать клады. Существовало такое поверье, что ночью перед кладом загорается огонек. Об этом можно и у Гоголя прочесть в повести "Вечер накануне Ивана Купалы". К этому дню Саша приготовил все заранее: достал старый глиняный горшок, насыпал его доверху черепками, а поверх них положил медяки. Все это он зарыл на кладбище, а когда стемнело, зажег над "кладом" свечу. Придя на свою улицу, он повел разговор о кладах, а потом предложил пойти их искать. Несколько парней ухватились за его предложение и, сейчас же взяв лопаты, двинулись к кладбищу. Незаметно Саша довел их до нужного места, и вот уже один из них закричал:

— Братцы, посмотрите, огонь!

— Где, где? — раздались голоса.

— Да вон, там.

Все зашумели и смолкли. Вроде бы и не верили все в клады, а вот увидели на самом деле и страшно стало. Ноги будто к земле приросли. Саша подбадривал их, торопил. Он боялся, что свеча может догореть. Потихоньку подошли к огоньку. А свеча и впрямь уже догорала. Еще бы немного, и никто ее не заметил.

Принялись копать. Вдруг чей-то заступ стукнулся о что-то твердое. Ребята переглянулись и принялись рыть еще быстрее. И вот из земли показался горшок.

— Тащи его, тащи! — послышалось со всех сторон.

Когда горшок вытащили и поставили на могильную плиту, у всех вырвался вздох облегчения. Клад решили делить здесь же, на месте. Но когда высыпали содержимое горшка, всех, кроме Саши, постигло разочарование. А Саша стоял в сторонке и смеялся. Услышав его смех, ребята поняли, что это шутка, его рук дело.

С самого детства отец любил театр. Часто под его руководством устраивались домашние спектакли. Отец был и драматургом, и режиссером, и артистом. Перевоплощался он молниеносно. И роли играл любые, даже женские. Смоленск в те времена был невелик, и скоро весь город знал о театре Беляева. Постепенно домашний театр стал кочевать. Играли то у одних знакомых, то у других. А потом пытались гастролировать в других городах. В те времена не требовалось особых разрешений на выступления. Каждый, кто хотел, мог арендовать помещение и ставить свои спектакли. Успех не всегда сопутствовал труппе, театр прогорал, и артистам не хватало денег даже на обратный путь. Домой возвращались по шпалам железной дороги. Но деньги не были самоцелью. Главное было играть. И друзья вновь и вновь отправлялись на гастроли.

Однажды в город приехала столичная труппа, руководил которой Станиславский. Отец не пропускал ни одного спектакля. И вдруг один из ведущих актеров охрип. Заменить его оказалось некем, и на афишах появилось объявление: по болезни актера спектакль отменяется. Приезд столичных артистов был не таким уж частым явлением, и все театралы были чрезвычайно огорчены случившимся. Поговаривали, что труппа собирается покинуть Смоленск. Отец был этим опечален не меньше других. И вот однажды вечером, когда отца не было дома, к ним зашел высокий худощавый мужчина в пенсне и сказал, что он хочет видеть Александра Романовича. Хотя отец был в ту пору уже взрослым, у матери привычно екнуло сердце. "А не натворил ли чего Саша?" — подумала она. Отца нашли. Он провел посетителя к себе в комнату и долго с ним разговаривал. После его ухода отец сообщил, что это был Станиславский и что он просил его заменить заболевшего артиста. Дня через два он уже будет играть в спектакле. Мать даже руками всплеснула. Мыслимое ли дело играть в труппе со столичными актерами! Попробовала отговорить сына, но он только смеялся.

— Не бойся, все будет хорошо.

— А когда же ты роль выучишь?!

— Выучу!

Спектакль прошел блестяще. Смоляне горячо встретили своего земляка и долго аплодировали ему. После этого отец сыграл еще в нескольких спектаклях, пока труппа не закончила свои гастроли и не отбыла в столицу. Станиславский предлагал отцу остаться в его труппе, но тот почему-то отказался.

Из истории своего пребывания в театре отец рассказывал мне несколько любопытных случаев. Вот один из них. Отец играл бедного студента. На сцене декорации дешевой меблированной комнаты, рваные обои. Входит хозяйка и начинает стыдить студента за то, что он задолжал ей за комнату. Отец должен был уже отвечать ей, но в это время начал падать наспех сбитый задник. Не растерявшись, отец подбежал к нему и задержал падение. А хозяйке вместо реплики крикнул: