выращивали скотину к осени и зиме. Держали в сезон двух рабочих киргизов ели все из одной большой чашки, если верблюдица далеко уйдет, дедушка только зыркнет глазами и бежишь за ней. Говорят, в Краснохолме по сей день сохранился дом нашего прадеда вроде бы там сейчас автовокзал. Называют панов дом. Строили на века
Хутора и деревеньки жили своей жизнью и юмора хватало
У Мамы был звучный тонкий голос и она пела в церковном хоре на клиросе. Рассказывала что до церкви шла босой, и только перед церковью переобувалась. Наверно обувь покупали один раз на всю жизнь. Я долго помнила ее ботинки синего цвета на шнуровке.
Дедушка Филипп Осипович был церковным старостой, единственный на селе выписывал газету даже предлагал продать всю скотину и поехать в Москву, а на вопросы детей: «Тату, а что мы будем там делать? – отвечал как и все- мести улицы. Они имели с женой четырех сыновей- Федор, Иван, Николай, Василий и одну дочь Анастасию. Говорят он был маленького роста и говорил о себе: «Сам маленький, зато ум велик»
Любил все красивое, так во время обеда мог сгрести со стола все деревянные обгрызанные ложки и бежал в лавку за новыми. Говорил: «Ты баба мне лучше не так вкусно сготовь, но красиво подай«. Не любил лодырей, все делал быстро. Пока все на поле обедали- он засыпал всего на несколько минут и этого ему хватало, чтобы бодрствовать до конца рабочего дня.
Сын Василий во время службы в Петербурге выучился на ветеринарного фельдшера, что в будущем спасло ему жизнь. Дважды водили на расстрел и белые и красные, но имитировали расстрел, а его отпускали, так как он никого не убивал, а только лечил лошадей.
Мечту деда переехать в Москву удалось осуществить его внуку- сыну Ивана, только он не улицы подметал, а был военкомом Москворецкого района.
Молодежь как правило собиралась на вечерки у какой-нибудь солдатки. Плясали, веселились, влюблялись. Ребята ради шутки насыпали на пол красного перца а через некоторое время забавлялись тем, что девчата выбегали на снег, задирали юбки и голой попой ерзали по снегу. Нижнего ж белья не было и перец быстро давал о себе знать.
Как то свинья выскочила из сарая и как оглашенная носилась по двору В это время из дома вышла молодуха с кринкой со сметаной. Свинья проскочила у нее между ног, она от неожиданности так и села на нее, и та прокатила молодуху верхом на спине задом наперед. Домочадцы со смеху покатывались, но сметану она не пролила.
Еще одна молодуха в отсутствии родителей решила замесить тесто на лапшу. Не рассчитала, раскатывала, раскатывала чуть ли не простыни и вешала на заборы. Возвращающиеся родители издали думали, что она стирку затеяла и заборы все обвешала бельем.
Какая то пожилая родственница очень любила подглядывать за молодежью на вечерках, возвращалась домой, ворота закрыты, она решила пролезть под ними, а тут казаки. ночной дозор и отхлестали ее по заднетазовой части той, что не пролезла под воротами. Вот дед хохотал над ней:»будешь знать как за молодыми следить».
Были и поучительные байки. Выдали дочь замуж, в соседнюю деревню и мать надумала проведать ее, на жалобы дочери мать учила как отвечать на все претензии. Зять подслушивал ее поучения и скомандовал чтоб собрались утром и пошли в поле пахать к обеду мать устала и просто сбежала. Потом пошел проведать отец и на все жалобы дочери спокойно поучал- потерпи, поучись не ленись и так далее муж подслушивал купил в лавке связку баранок, мать смотрит идет муж и говорит я то просто сбежала а муж вместе с ярмом на шее.
Наш дедушка любил очень горячую пищу. а когда приехали сватать мою маму сват жаловался, что не желая опозориться перед родственником сжег себе весь рот.
Один односельчанин назвал свою жену революцией, а дочку пятилеткой. Ночью будил жену: «революция вставай, пятилетка обосралась». Были в деревнях и свои колдуны и народные лекари.
Были случаи когда одного из них не приглашали на свадьбу, так лошади вставали на дыбы перед воротами к дому.
Наш папа по молодости очень болел, не мог наступать на ноги, и отец повез его в соседнюю деревню к лекарю. Тот приготовил тазик и сказал отцу, чтобы завтра приезжал за ним. Поставил ногу в тазик, прищипнул дважды какими то щипчиками пошла кровь черного цвета и только когда появилась красного цвета он перевязал туго ногу и отправил спать на печь. На другой день, когда приехал за ним отец он спокойно самостоятельно вышел к. нему. За лечение отец отдал лекарю бычка, скотины то было много.
После свадьбы мама с отцом жили у его родителей, где было еще пять дочерей. Во время обеда от них только и слышалось: «Пыть». Пока всех напоишь, как правило уже обед заканчивался. У наших в роду такое было не принято. Мыло было видимо дефицитом и свекровь сама определяла кому из снох и детей выделить его для стирки. У родителей уже родилась дочка Надя, и пеленки приходилось стирать без мыла. Сахар продавали огромными кусками и поэтому в каждом доме имелись специальные щипцы с помощью которых раскалывали его на мелкие части.
Из рассказов матери запомнились фамилии селян- Яценко, Костенко, Кандауровы, Прилуцкие, Луговые, Пащенко, Кругловы.
Оказывается в те годы казаков раскулачивали и ссылали на Север, а тут односельчане которые с Дальнего Востока отдали родителям свои документы. В селе тогда не было паспортов и сказали: «нечего начинать жизнь с ссылки, поезжайте в Ташкент, он тогда назывался хлебным городом. Наверное при этом вспомнили и свою судьбу, они очень любили друг друга, но ее против воли выдали за богатого, который был заядлым картежником. И как то, когда все проиграл, ее парень предложил сделать ставку на жену. Тот опять проиграл. Парень тут же ночью прибежал к ней и говорит: «он тебя проиграл, собирайся», и они тайно выехали. Вернулись после революции.
Когда у прабабушки стали умирать дети от какого—то пятна на руке, которое сначала было красным, потом чернело, проваливалось и ребенок умирал. Так умерло двое ребят. Когда родилась девочка с таким же пятном, мать рыдала в истерике, но эта приезжая сестра вылечила ее. Мать дала слово, что если выздоровеет отдаст ее в монастырь Потом Анастасия сильно заболела и люди говорили что обещала богу отдать и не сдержала слово, вот тебе и наказание. Пришлось ёё против воли отдать, а тут вскоре революция монастырь закрыли и Анастасия вернулась. В монастыре она научилась хорошо готовить и вышивать. Такие красивые кисеты высылала дяде Лене на фронт.
