И поклонись, читатель, замечательному стечению обстоятельств: американская школа, умный учитель, чуткие школьницы, пронзенные еврейской трагедией и великим подвигом спасения, – и вышла в итоге добрая книга об Ирене Сендлер. Вот эта.
– Анатолий Кардаш, писатель, исследователь Катастрофы евреев (Холокоста) в годы Второй мировой войны.
«Храброе сердце Ирены Сендлер» – художественно-документальная книга, основанная на информации, полученной из:
• интервью с Иреной Сендлер, другими спасителями евреев, «детьми Холокоста» и польскими учеными, а также с преподавателем, благодаря которому родился этот проект, Норманом Конардом и его замечательными ученицами Меган (Стюарт) Фелт, Элизабет Камберс-Хаттон, Сабриной Кунс-Мерфи, Джессикой Шелтон-Риппер и другими школьниками, принимавшими и принимающими участие в спектакле «Жизнь в банке»;
• Matka Dzieci Holocaustu: Historia Ireny Sendlerowej [Мать детей Холокоста: История Ирены Сендлеровой] (Muza SA, Варшава, 2004), книги о жизни Ирены Сендлер, написанной Анной Мешковской и Яниной Згржембской при участии Ирены Сендлер;
• статей Ирены Сендлер;
• упоминаний истории Ирены Сендлер в академических работах, посвященных истории Варшавского гетто;
• множества других источников, перечисленных в разделе «Библиография».
Все вымышленные диалоги реконструированы на основе информации, полученной в ходе исследовательской работы и личном общении. В части второй, рассказывающей о событиях, происходивших в Польше во время Второй мировой войны, я дал имена нескольким персонажам, играющим важную роль в этой истории. Например, Ирена Сендлер никогда не упоминала имени своего школьного учителя, которого я назвал профессором Пикатовским по прозвищу Пика. Тем не менее все описанные мною обстоятельства детства Ирены и ее учебы в Варшавском университете полностью соответствуют действительности. То же касается и помогавшего Ирене в Варшавском гетто сотрудника еврейской полиции Шмуэля. Ирена ни разу не назвала его имени. Я назвал Адамом участника еврейского Сопротивления в гетто и превратил его в брата Евы Рехтман. Насколько мне известно, у Евы Рехтман не было брата – члена боевой группы Сопротивления, но Ирена и правда тесно сотрудничала с еврейским подпольем. Также вымышлены имена некоторых немецких официальных лиц и офицеров, но все эти персонажи существовали в действительности. Вымышленные имена даны и некоторым персонажам, фигурирующим в первой и третьей частях книги, например преподавателю обществознания мистеру Кихарту и некоторым учащимся Юнионтаунской средней школы.
Посвящается всем невоспетым героям
Иногда в нас гаснет внутренний свет, но потом возгорается вновь при встрече с другим человеком. И все мы должны быть глубоко благодарны тем, кто возродил в нас этот внутренний свет.
Альберт Швейцер
– Главные ворота гетто.
– Кварталы гетто, продолжавшие существовать после ликвидации в сентябре 1942 г.
1 Умшлагплатц (Umschlagplatz – нем.), товарный двор железной дороги, где происходила погрузка в поезда депортируемых в Треблинку евреев.
2 Трамвайное депо на Мурановской площади.
3 Штаб подполья на Милой, 18.
4 Еврейская тюрьма Генсиувка.
5 Парк Красинских.
6 Еврейское кладбище.
7 Гестаповская тюрьма Павяк.
8 Церковь Благовещения.
9 Centos, Еврейская организация самопомощи.
10 Большая синагога на площади Тломацке, уничтоженная в последний день Восстания в гетто – 16 мая 1943 г.
11 Здание суда.
12 Театр «Фемина».
13 Пешеходный мост над Хлодной улицей, соединявший территории Большого и Малого гетто, открыт для движения 26 января 1942 г.
14 Юденрат – Администрация еврейского гетто, Гржибовская улица, 26, ноябрь 1940-го – сентябрь 1942 г.
15 Синагога Ножиков, сохранилась до сего времени.
16 Гржибовская площадь.
17 Церковь Всех Святых.
18 Дом сирот Януша Корчака, Сенна, 16, и Слиска, 9.
19 Дом Евы Рехтман на Сенной улице.
Часть первая
Канзас, сентябрь 1999 – февраль 2000
Глава 1
В ней столько злобы
Канзас, 1999
Лиз прижалась лбом к иллюминатору самолета и во все глаза смотрела, как солнце начинает покалывать своими лучами черный край океана. Это была бесконечная ночь, полная беспокойным ожиданием и гулом авиационных двигателей. Самолет плавно накренился на правый борт, горизонт качнулся влево, и ее охватило очень странное чувство. Ей захотелось, чтобы безграничная полетная скука продолжалась и продолжалась, чтобы самолет не закладывал этот вираж, готовясь окунуть ее в неизвестность, в странные, ошеломляющие своей дерзостью приключения. Когда все это началось, когда она полтора года назад прочитала ту удивительную заметку об Ирене Сендлер в «Ю. С. Ньюс энд Уорлд Рипорт»[3], только безумцу могло прийти в голову, что она, Лиз Камберс, будет сидеть у этого иллюминатора, на этом «Боинге-747», лететь через океан в Европу, в Польшу, в Варшаву.
То, о чем она и помыслить не могла, когда ей было 14, этот внеклассный проект к Национальному Дню Истории, сама делать который она никогда не вызвалась бы, сейчас стало столь же неопровержимой реальностью, как этот наклонный рассвет за иллюминатором. Хотя своего удивления не могли скрыть ни бабушка с дедушкой, ни учителя, ни друзья и родные, больше всех была поражена сама Лиз. Настолько же невероятно было, что Лиз и ее одноклассница Меган Стюарт, разные, как луна и солнце, общего у которых была одна только дата выпуска из школы, отправятся в это путешествие вместе. Сидящая через проход Меган спала, склонив голову набок, густые темные волосы рассыпались по ее лицу. Лиз даже не сомневалась, что, будь у нее возможность заглянуть в будущее и полистать выпускной альбом, под фотографией, излучающей уверенность в себе, луноликой Меган, она нашла бы длинный список заслуг и достижений, завершающийся словами «Лучший выпускник 2003 года. Подает большие надежды». А что будет написано под фоткой сконфуженно улыбающейся фотографу Лиз?.. Наверно, стандартное, хоть и немного зловещее напутствие лузеру: «Удачи в жизни!»
Повернувшись обратно к окошку, Лиз пригладила растопыренными пальцами свои короткие светлые волосы и невольно задумалась о новом в своем лексиконе слове… о приносящем столько беспокойства слове наследие. Как она была поражена, узнав, что всего одно слово может иметь такой огромный вес!
