А вот в вынужденном воздушном бою над Сивашем, где нас атаковала группа Ме-109, был подбит И-15, пилотируемый младшим лейтенантом С. Г. Петровым. Кто-то из нашей группы заметил, что летчик повел машину с остановившимся винтом на снижение, но в круговерти группового воздушного боя не смог сопровождать его до посадки, а когда, получив достойный отпор, потеряв «мессер», сбитый младшим лейтенантом А. В. Андриановым, немецкие пилоты убрались восвояси, минимальный остаток бензина в баках не позволил нам организовать поиск товарища…
Вернулись мы с задания со смешанным чувством. Конечно, сделали все, что было в наших силах и возможностях, но понимали: нанесенный противнику ущерб слишком мал, чтобы не только приостановить, но даже замедлить его продвижение.
Доложил я командиру авиагруппы об увиденном и сделанном нами, свои соображения о необходимости нанесения мощных ударов с воздуха по уязвимой на равнине вражеской колонне, хотя и понимал, что остановить такую лавину имевшимися у нас силами невозможно даже теоретически. Словом, настроение, несмотря на удачный в целом боевой вылет, было неважным. А тут еще ко всему примешивалась и горечь от предполагаемой гибели С. Г. Петрова и от того, что не смогли ему хоть чем-то помочь. Какова же была наша общая радость, когда на следующий день Петров с забинтованными головой и левой рукой появился на аэродроме. Оказалось, что он ухитрился посадить машину с поврежденным мотором на небольшом каменистом пятачке и при этом отделаться лишь ссадинами.
— Зачем рисковал жизнью, почему не воспользовался парашютом? — спросил я его.
— Пожалел своего "биса", — ответил младший лейтенант. — Надеялся подобрать подходящую площадку, спасти самолет — у нас ведь каждый на счету. Да уж и больно мой «бис» был летучим…
Да, маловато у нас было тогда силенок. И все же удары, наносимые совместно с другими эскадрильями в районах Чурюма, Второ-Константиновки, Макаровки и других, становились для противника все более ощутимыми. Об этом можно было судить по тому, что он подтянул на аэродромы Чаплинка и Аскания-Нова истребительную авиацию, оказывавшую нам возрастающее противодействие.
Нужно сказать, что тогда мы вплотную столкнулись со сложностью ориентировки в степной и озерной (Сиваш) местности. Если для ведущих групп опытных летчиков — не составляло особого труда найти свои аэродромы, даже когда на них не было характерных строений, капониров, а самолеты тщательно маскировались, скажем, в виноградниках, то, если в бою отрывался от группы молодой летчик, случалось всякое. К тому же при изрядном количестве небольших островов и полуостровов на Сиваше трудно было найти тот из них, на котором располагалась заданная цель.
Запомнился случай. После штурмовки противника на Молоканском полуострове в воздушном бою был подбит самолет И-15 младшего лейтенанта М. Н. Урядникова. Заполнивший кабину дым резал глаза летчику, но в такой критической ситуации он не растерялся и удачно приземлил машину на одном из полуостровов. Я со своим ведомым Василием Семеновым прикрывал его до самой посадки, после чего, сделав три круга на малой высоте, убедился, что посадка произведена на нашей территории.
Однако что такое? Летчик выскочил из кабины и, вместо того чтобы попытаться спасти самолет, ликвидировать небольшой пока очаг огня на самолете, отбежал далеко в сторону, жестами стал показывать: садитесь, мол, кто-нибудь и заберите меня. Но тут к самолету подъехал грузовик с красноармейцами, которые без особого труда ликвидировали пожар. Только тогда Урядников помахал мне рукой, давая знать, что все в порядке.
На другое утро специально отряженная команда доставила самолет на аэродром, и вскоре его ввели в строй.
Из-за отсутствия в степной местности характерных ориентиров случалось, что самолеты разных эскадрилий, назначенные для совместного удара, не могли встретиться в определенном месте и в определенное время. Тогда приказом генерала Ермаченкова раз и навсегда был установлен единый ИПМ (исходный пункт маршрута) — три громадные скирды соломы, находящиеся вблизи КП авиагруппы…
* * *
День уже клонился к вечеру, когда я приземлил свой «ишачок», отрулил его на стоянку и выключил двигатель. "Рабочий день" кончился, но из кабины вылезать не хотелось. Думал: сейчас немного расслаблюсь, отдохну, спокойно подышу целебным крымским воздухом. Только расстегнул лямки парашюта, как увидел, что бежит к машине неизменный техник моего самолета Алексей Гриль.
— Командир, не ранен ли?
— Все в порядке, Алексей, только вот устал малость.
— Ну, тогда и передохнуть не грех, — успокоился техник.
Какой там отдых! Вижу, машет мне руками кто-то с КП.
По телефону капитан В. И. Мелихов сообщил, что командующий срочно собирает всех командиров на своем КП. Надо лететь. Спросил у Попковского, в каком состоянии наш связной У-2, и услышал в ответ, что машина не дозаправлена, ибо бензин Б-70 до сих пор не подвезли.
Прикидываю: до командного пункта авиагруппы всего километров 25 и столько же обратно. Значит, полчаса полета.
— Бензина хватит минут на 40, - заверил механик самолета У-2.
Мнение авторитетное. Кто об этом знает лучше, чем человек, заправляющий самолет?
Но вот вопрос: кого взять с собой? Ведь иногда требуется доставить срочное донесение, а с посадочными площадками не все знакомы. Не летать же по любому поводу одному командиру эскадрильи!
Очень кстати подошел младший лейтенант Д. Г. Цыганов. Ему-то я и приказал садиться в заднюю кабину. Взлетел и вскоре сел за огородами у поселка Бий-Бузав. Приказав летчику замаскировать самолет и ожидать моего возвращения, отправился на КП.
Совещание изрядно затянулось: разрабатывался детальный план удара по аэродрому Чаплинка. Уже начало темнеть, а конца совещанию еще не было видно.
— В налете будут участвовать 49 самолетов — все, что у нас есть, не считая ночных экипажей, привлекать которые к этому вылету не станем, — развивал замысел генерал В. В. Ермаченков. — Наносить удар непосредственно по самолетам противника будут 10 И-15бис, 3 Ил-2 и 2 И-153. Ударную группу поведет Войтенко; следующую впереди нее четверку И-16 — Денисов. Самолеты И-16 эскадрилий Нихамина и Коробицына обеспечивают непосредственное прикрытие ударной группы, а «яки» эскадрильи Любимова пройдут двумя шестерками на удалении 1 — 2 километров и с превышением 500 метров относительно группы непосредственного прикрытия.
Генерал сообщил, что одновременно по аэродрому
Аскания-Нова нанесут удар подразделения ВВС 51-й армии.
— Готовность к нанесению удара — завтра, 21 сентября, с рассветом, время вылета получите дополнительно.
