оперативной линии являлись: осуществление по указанию резидента связи с агентами; проведение работы по вербовке новых агентов; подбор мест встреч, тайников и мест для установки сигналов. Одновременно с этим ему поручалась работа по сбору и обработке информации, касавшейся военных и военно-технических вопросов, а также давались указания по организации работы и соблюдению конспирации.
К месту назначения Поляков выехал 17 мая 1951 г. Вместе с ним следовала его жена и сын Игорь.
По прибытии в Нью-Йорк Поляковы поселились в дешевой гостинице, летом снимали дачу, а на осенне-зимний период – квартиру, материально жили скромно, т. к. у Полякова была довольно небольшая зарплата. Денег едва хватало на питание и приобретение минимума необходимых вещей из предметов одежды.
Поляков сразу приступил к работе. Трудился он много и самозабвенно. Первое время он тщательно изучал Нью-Йорк, пешком исходил пойти весь город. Позднее он стал брать с собой жену для прикрытия от наружного наблюдения спецслужб США. Они посещали отдельные магазины, где с целью маскировки покупали недорогие товары. Посещал «Трент» парки, где он проверял сохранность тайников, ставил какие-то сигналы.
Осенью 1951 г. в США свирепствовал грипп. У Поляковых тяжело заболел гриппом, давшим осложнение на мозг, сын Игорь. Его поместили сначала в больницу, расположенную рядом с дачей, а затем мальчик был переведен в госпиталь им. Рузвельта. Врачи госпиталя предлагали сделать ему черепно-мозговую операцию, но согласия на это получено не было, т. к. предлагаемый путь лечения был очень дорог, порядка нескольких тысяч долларов. Поляков возбудил ходатайство перед центром об откомандировании жены в Москву в связи с тяжелым заболеванием сына. Руководством ГРУ оно было удовлетворено.
В октябре 1951 г. жена Полякова – Киселева, получив заключение о необходимости проведения соответствующих консультаций в Москве, выехала вместе с больным ребенком в СССР. За проезд жены с ребенком и за лечение его в США Поляков выплатил представительству 1 тысячу долларов.
После лечения сына в Москве, Н. П. Киселева оставила его родителям мужа, проживавшим в Подмосковье, и в июне 1952 г. возвратилась к мужу в Нью-Йорк. Здесь нужно отметить, что осложнения после гриппа сказались на здоровье Игоря, он рос болезненным мальчиком и в 1964 г. шестнадцати лет от роду умер.
На службе у Полякова все складывалось хорошо, командование резидентуры им было довольно, в коллективе он заслужил авторитет, вел себя вежливо, скромно, тактично. Но вдруг в октябре 1953 г. на партактиве представительства СССР в ООН он допустил промах, чуть не стоивший ему всей дальнейшей карьеры. На партактиве с докладом о позиции советской делегации по вопросам разоружения на 8-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН выступил постоянный представитель СССР в ООН А. Я. Вышинский. В прениях попросил слова и Д. Ф. Поляков. В коротком по времени выступлении он заявил, что предложения СССР сократить имеющиеся вооружения па одну треть, высказываемое в течение длительного времени, уже надоело мировой общественности, как он выразился, «набило оскомину» и старо в своей основе. Поэтому это предложение нуждалось в изменении и к решению связанных с разоружением вопросов необходимо подходить по-новому. С удивлением смотрел на молодого разведчика А. Я. Вышинский. В глазах советского дипломата стоял вопрос: «Что он говорит? В своем ли он уме»?
Сразу после окончания партактива Вышинский вызвал к себе резидента ГРУ и поставил перед ним вопрос, как он выразился, «неофициально» о доверии Полякову. Нужно отметить, что резидент, как мог защищал своего сотрудника. Он сослался, что это выступление не вызвано его настроением, объяснял все это молодостью, незнанием вопроса и неумением правильно излагать свои мысли. Вышинский согласился с резидентом, но решил побеседовать с Поляковым. На следующий день он вызвал его к себе и долго растолковывал ему мотивы необходимости постановки вопроса о разоружении на одну треть. Поляков был согласен во всем с Вышинским и в объяснительной записке написал, что расценивает свое выступление как неуместное и неподготовленное и благодарен товарищам, которые помогли разобраться в этом вопросе.
23 октября 1953 г. резидент ГРУ сообщил в центр, что 17 октября с. г. Поляков на партактиве в представительстве выступил с враждебной по форме критикой позиции в вопросе разоружения. Но осознав свою ошибку признал свое выступление неуместным. Руководство ГРУ никаких выводов по данному факту не предприняло. Полякову повезло.
Вышинский А.Я.
Летом 1954 г. Дмитрий Федорович уехал в отпуск в СССР, где прошел дополнительную подготовку по плану, которым предусматривалось изучение задач и объема работы офицера спецразведки, работающего с легальных позиций, ознакомление с задачами и работой спецразведки, а также с конкретными задачами группы по обеспечению нелегальной разведки нью-йоркской резидентуры ГРУ. В самый последний момент перед выездом в США было произведено укрупнение резидентур и в прошлом резидентура по нелегальной разведке влилась в качестве группы в состав Нью-Йоркой резидентуры ГРУ. Поляков был направлен на должность заместителя резидента ГРУ – руководителя группы по нелегальной разведке. Должность прикрытия поднялась – он становится начальником секретариата представителя СССР в ВШК ООН.
К месту службы Поляков убыл 11 октября 1954 г. Нужно отметить, что в 1955–1956 гг. режим слежки за работниками резидентуры в Нью-Йорке резко усилился. В этих тяжелых условиях значительным подспорьем в «отрыве» от слежки являлось хорошее знание работы американских контрразведывательных органов и знание города, в связи с чем удавалось проводить все операции по связи в отсутствии наблюдения контрразведки. С появлением в распоряжении Полякова автомашины слежка стала осуществляться одной-двумя бригадами, следовавших на автомашинах. Вскоре ему стало ясно, что проверяться и «отрываться» от слежки на машине гораздо труднее, чем без нее. Поэтому при выходе на агентурные мероприятия, он машиной старался не пользоваться или же, выезжая на ней, затем оставлял ее в каком-нибудь месте и уже окончательную проверку на слежку производил при следовании пешком.
Чувствуя свое бессилие, агенты ФБР стали предпринимать меры по выживанию его из США. Так, они не раз пытались столкнуть его автомобиль своими машинами в глубокий бетонированных
