«Открытие памятников происходило 29 декабря 1837 года. В И часов все войска, составляющие Санкт-Петербургский гарнизон, выстроились на Адмиралтейской площади. В полдень государь император со свитою своею, объехав ряды воинов, повел их на Невский проспект. Поровнявшись с памятником Барклая, государь остановил войско, которое сделало на караул и воскликнуло “Ура!” полководцу, начавшему военные действия в 1812 году и через двадцать месяцев приведшему русскую армию к Парижу. Потом государь таким же образом остановился у памятника Кутузова и отдал честь военачальнику, сокрушившему в сердце России силу непобедимого дотоль завоевателя, изгнавшему его из пределов наших и положившему начало всем дальнейшим успехам, к бессмертной славе русскаго оружия» [117. С. 118].
А всего за несколько дней до этого знаменательного события, 16 (28) декабря, на 45-м году жизни скончался Б. И. Орловский. Не дожил до открытия памятников и прославленный литейных дел мастер Академии художеств В. П. Екимов.
Памятники «чести народа и благодарности отечества героям» находятся в композиционном единстве с архитектурным ансамблем окружающей их площади, отлично гармонируют с колоннадой собора, как бы продолжая ее в сторону Невского проспекта. Этому способствуют, с одной стороны, умело выбранные общие размеры памятников, с другой стороны, — соотношение величины статуй и их гранитных пьедесталов.
Никаких украшений на постаментах нет, лишь на лицевых гранях выбиты лаконичные надписи: «Фельдмаршалу князю Кутузову-Смоленскому. 1812» и «Фельдмаршалу князю Барклаю-де-Толли. 1812, 1813, 1814 и 1815».
Высота фигуры Барклая-де-Толли составляет «4,29 метра, общая высота памятника — 7,74 метра» [63. С. 149].
Памятник в Тарту (Эстония)
В то время, когда Б. И. Орловский уже практически закончил работать над статуей Барклая-де-Толли, возник вопрос о возведении еще одного памятника в Дерпте (Тарту), где полководец бывал довольно часто.
К составлению «рисунка сего монумента» была привлечена многочисленная группа членов Императорской академии художеств «по части скульптуры и архитектуры», и конкурс выиграл талантливый скульптор Василий Иванович Демут-Малиновский (1779–1846).
Памятник Барклаю-де-Толли был решен им в виде большого бронзового бюста, поставленного на пьедестал из красного полированного гранита. Подножие памятника скульптор со всех сторон украсил исполненными из бронзы атрибутами военного снаряжения того времени: знамен, элементов обмундирования и вооружения. Он установлен в центре Тарту, на склоне холма Тоомемяги, в маленьком сквере, разбитом на площади, носящей имя полководца. Рядом возвышается церковь Святого Дионисия.
В верхней части пьедестала золочеными буквами выполнена надпись: «Генералу-фельдмаршалу князю Барклаю-де-Толли». Ниже на мраморной доске находится другая надпись: «Незабвенному полководцу от войск под начальством его состоявших, в память военных подвигов 1812, 1813 и 1814 годов. Сооружен в 1848 году».
Михаил Богданович изображен в военном мундире. Через плечо переброшен плащ. Характер осанки и движение головы создают образ человека сурового, замкнутого, ушедшего в самого себя.
Из-за смерти В. И. Демут-Малиновского 16 июля 1846 года, памятник был сооружен архитектором Аполлоном Феодосиевичем Щедриным и воздвигнут на средства офицеров, служивших под начальством Барклая-де-Толли. Торжественное открытие монумента состоялось 11 ноября 1849 года.
Памятник в Риге (Латвия)
19 сентября 1911 года Рижская городская дума во главе с обер-бургомистром Георгом Армитстедом также решила соорудить в Риге памятник Барклаю-де-Толли. Дума ассигновала на эти цели 25 тысяч рублей, и столько же по подписке собрали местные жители.
Место для памятника было выбрано великолепное — в сквере около Кафедрального собора, на углу Александровского бульвара и Елисаветинской улицы.
На объявленный конкурс было представлено более сорока проектов памятника, большинство из которых было прислано из-за границы — в частности, из Германии, Франции, Венгрии и Финляндии.
11 июня 1912 года газета «Рижская мысль» писала по поводу представленных на конкурс проектов:
«Невелика скульптура наших дней, и требовать от нее многого не приходится, но неудовлетворенность большинства выставленных в городском художественном музее проектов памятника Барклаю-де-Толли превосходит все ожидания. <…> Главная масса поражает своим однообразием. Двадцать, если не больше, фигур созданы по одному и тому же избитому образцу — пьедестал из камня или железа, и статуя Барклая всюду одна и та же, с лишь немного видоизменяющеюся головой. Большинство фигур негармоничных, малоестественных, отличающихся грубостью членов и небрежностью линий; все они тяжелые, неудачно коренастые, с грубым лицом. <…> Есть на выставке и около десятка групп, но все они, за исключением одной, неудачны. <…> Группа № 25 единственная, которая позволяет глазу отдохнуть, от остальных же проектов веет непроходимой скукой» [128. С. 253].
Жюри в составе профессора скульптуры Роберта Дица из Дрездена, академика и скульптора Санкт-Петербургской академии художеств Р. К. Залемана и рижского городского архитектора Рейнгольдта Шмелинга единогласно отдало свои симпатии трем проектам памятника Барклаю-де-Толли одного и того же автора — профессора скульптуры Вильгельма Вандшнайдера (1866–1944) из Берлина, присудив ему все три первые премии.
Та же «Рижская мысль» писала:
«Все три проекта задуманы… очень просто: на каменном пьедестале высится во весь рост и в военном генеральском костюме статуя Барклая-де-Толли; разница между отдельными проектами в позе и одеянии. № 40, получивший первую премию, изображает Барклая в шинели, опирающегося на саблю обеими руками и глядящего мужественно и просто вперед. Художник сумел придать выражению этой статуи много благородства и величия, нисколько не нарушая правдивости и натуральности. Памятник прост, естествен и гармоничен, в нем много вкуса, образцовая выдержка линий и законченность деталей; компоновка прекрасная; стиль вполне выдержанный. № 36, получивший вторую премию, изображает Барклая в боевом одеянии, без шинели: левая рука его опирается на саблю, правая со свитком… лицо вполоборота к туловищу и более чем следует надменное. Этот проект выполнен тоже образцово, но в нем правая рука в плече и левая в целом едва заметно дисгармонируют с осанкой. Но памятник производит вполне выгодное впечатление. № 39, получивший третью премию, дает того же, что и два первых, Барклая, но во французской позе со скрещенными на груди руками, задумчиво глядящего вдаль; на этой модели лицо Барклая наименее надменное, и весь он как будто иной» [128. С. 254].
