Ст. 41. Иудеи ропщут, что Он назвал Себя хлебом, сшедшим с неба. «Разве мы не знаем, — говорят они, — что Он Иисус, Сын Иосифа; мы знаем и отца и Мать его? Как же Он говорит: «Я сошел с неба?» Господь отвечает: «Не ропщите между собою: никто не может прийти ко Мне, уверовать к Меня, если не привлечет его ко Мне Отец, пославший Меня, и Я воскрешу его в последний день» (повторяет несколько раз: Я воскрешу его в последний день, чтобы показать осязательно будущее воскресение).
Ст. 45—51. Есть писано во пророцех: и будут вси научени Богом (ныне это время), поэтому-то ны и слышите так часто проповедников. Всяк слышавый от Отца и навык, приидет ко Мне. Не яко Отца видел есть кто (не подумайте), токмо Сый от Бога (Сын Божий и Дух Святой), Сей виде Отца. Аминь, аминь глаголю вам: веруяй в Мя иматъ живот вечный. Аз есмь хлеб животный: отцы ваши ядоша манну... и умроша: Сей есть хлеб сходяй с небесе, да, аще кто от него яст, не умрет: Аз есмь хлеб животный, сшедый с небесе: аще кто снесть от хлеба сего, жив будет во веки: и хлеб, егоже Аз дам, Плоть Моя есть, юже Аз дам за живот мира.
Как ясно учение о необходимости и действительности причащения христиан под видом хлеба и вина истинного Тела и Крови Христовых! Имей это в голове.
Ст. 52—55. Пряхуся между собою жидове (и ныне многие препираются с собственными помыслами), глаголюще, како может Сей нам дати Плоть Свою ясти? Рече же им Иисус: аминь, аминъ глаголю вам: аще не снесте Плоти Сына Человеческаго, ни пиете Крове Его, живота не имате в себе. Ядый Мою плоть и пияй Мою Кровь имать живот вечный, и Аз воскрешу его в последний день (как часто повторяется последний день: как, значит, он несомненен). Плоть бо Моя истинно есть брашно, и Кровь Моя истинно есть пиво.
Господь ставит в сравнение Плоть и Кровь Свою с нашею пищею и питием! Как бесконечно далеко оставляют за собою Плоть и Кровь Христовы, как духовная пища и питье, — обыкновенную нашу пищу и питье и как по преимуществу Плоть и Кровь Господа заслуживают названия брашна и пива человеческого, или пищи и пития! Обыкновенные пища и питье насыщают только тела наши, и то ненадолго: мы в день несколько раз вкушаем; притом как бы кто ни утучнял себя пищею, непременно должен когда-нибудь помереть: обыкновенная пища не сильна для того, чтобы продлить жизнь человека навсегда; она дана только для временного питания и подкрепления нашего стихийного растительного состава, как соки, получаемые растениями из земли, только известное время питают их и поддерживают их жизнь, и растения от времени и влияния стихий, наконец, пропадают. — Не таково брашно, и не таково пиво, которые дает нам вкушать Сын Божий: ядый Его Плоть и пияй Его Кровь имать живот вечный, как вечен Сам Он, и воскреснет в последний день для этой бесконечной жизни. Ядый Его Плоть и пияй Его Кровь в Нем пребывает, и Он в нем. Якоже посла Его живый Отец, и Он (Спаситель) живет Отца ради: то и ядый Его, жив будет Его ради.
Ст. 60. Многие из учеников Его, выслушав это, сказали: Жестоко слово сие: и кто может его послушати? Узнав об этом Своим Божественным всеведением, Господь говорит им: «Это ли вас соблазняет? А что, если вы увидите Сына Человеческого восходящим туда, где Он был прежде, — на небо к Отцу Своему? Поверите ли хотя тогда, что Я — точно есмъ хлеб, сшедый с небесе? Дух оживляет (то есть Мое учение духовное, а не плотское, не о плотском), а плоть нимало не пользует (если бы Мое учение было плотское, о плотском, оно не приносило бы пользы): слова, которые Я говорил, суть дух и жизнь. Но есть из вас некоторые, которые не верят им». — Пред обедней хорошо было бы всегда читать эту главу.
Многие из учеников, соблазнившись таким учением Спасителя, перестали ходить за Ним. Горько было это для Господа; в этой горести Он с упреком сказал двенадцати ученикам Своим: «Не хотите ли и вы оставить Меня? » (Это можно сказать некоторым пастырям, которые если не устами, то делами говорят иногда: «Жестоко слово сие: и кто может его послушати?» Идут потому вспять и не ходят за ним, то есть позволяют себе все). Не хотите ли и вы уйти? Симон Петр отвечает: «Господи! К кому нам идти? Ты имеешь слово жизни вечной! В мир ли, к людям ли мы пойдем? Но что мы найдем у них, кроме суеты и тления? Никто из них не скажет того, что Ты скажешь, и так, как Ты. Такой сладости слова мы еще не ощущали никогда, никогда. Мы уверовали и погнали, что Ты — Христос, Сын Бога Живого».
Гл. 7, ст. 4. Никтоже в тайне творит что, и ищет сам яве быти.
Кто скрывается от взоров людских, тот, верно, не желает, чтобы его видели. Тайная добродетель.
Братия Спасителя говорили Ему: «Пора Тебе показать Себя миру». Господь: «Еще не пришло для этого время Мое: для вас всегда время, всегда пора».
Так иногда недальновидные люди говорят людям умным, действующим весьма обдуманно: пора тебе сделать то и то. Но им надобно отвечать то же, что Спаситель: Божественная премудрость знает, когда что нужно сделать.
Ст. 7. Не может мир пенавидети вас, Мене же ненавидит, яко Аз свидетельствую о нем, яко дела его зла суть.
Когда не тронешь страстей человеческих или людей, живущих в похотях мира, тогда они спокойны в отношении к нам, а когда затронешь их, тогда начинают они реветь, пениться и подниматься на нас, как волны моря. Так нас не очень любит мир, потому что мы свидетельствуем, яко дела его зла суть.
Ст. 12. Овии глаголаху, яко благ есть: инии же глаголаху: ни, но льстит народы.
Так и ныне о добродетельном человеке бывают разные толки: одни говорят, что он хороший, прямодушный, искренно преданный добродетели человек; а другие говорят: нет, неправда: он обманывает народ притворным видом добродетели.
Ст. 23—24. Аще обрезание приемлет человек в субботу, да не разорится закон Моисеов, на Мя ли гневается, яко всего человека здрава сотворих в субботу? Не судите на лица, но праведный суд судите.
Есть люди, которые строгость закона делают средством подыскаться под другими, пользуясь его двусмысленностию.
Ст. 46. Николиже тако есть глаголал человек, яко Сей Человек.
Так говорили слуги архиереев и фарисеев (то есть младенцы Христовы). А эти: еда и вы прелщени бысте? Еда кто от князь верова в Онъ, или от фарисей? Но народ сей, иже не весть закона, прокляти суть (ст. 47—49).
А вы хорошо знаете закон, что тогда как в нем пишется везде об Иисусе Христе, вы не знали этого и не уверовали в пришедшего Мессию, о Котором писал Моисей, Пророцы и Псалмы? Вы не знаете, точно, закона: следовательно, по справедливости вы, а не они прокляты.
Гл. 8. Однажды утром Господь пришел в храм Иерусалимский; народ стекался к нему во множестве. Спаситель сел и стал учить его. Чтобы иметь что-нибудь сказать на Него, подыскаться под <?> Ним, книжники и фарисеи привели к Нему и выставили среди народа женщину, захваченную в прелюбодействе; а в Ветхом Завете прелюбодеев закон велел побивать камнями. Вот они спрашивают Его: «Моисей велел побивать таких камнями, а Ты что скажешь? Ты любишь по какой-то власти отпускать грехи людям: не отпустишь ли и ей? — это была их тайная мысль. — Но если отпустишь, тогда Ты будешь в противоречии с Моисеем, и мы будем иметь что глаголать на тебя, уличим Тебя. Если же велишь ее побить камнями, тогда будут иметь повод упрекнуть Тебя в жестокости; а для прослывшего в народе Милосердым и это будет ударом. Но вернее, что Ты простишь ее; тогда Ты в наших руках. Делай, как найдешь лучшим». Что же Господь? Смотрите, с каким торжеством Он минует засаду. В то время, как спрашивали суда Его над женщиною, Он, наклонившись, писал перстом на земле, не обращая внимания на них. Может быть, Он думал в это время о злобе книжников и фарисеев как в отношении к Нему, так и к женщине, но в то же время и об их слепоте, по которой они видят только чужие грехи, а своих не замечают. Последующие слова Его ответа показывают, что Он, точно, думал об этом. Между тем книжники и фарисеи настойчиво требовали суда Его над женщиною. Господь выпрямился и сказал им: «Кто из вас без греха, тот пусть первее бросит на нее камень». После этого опять наклонился и стал писать на полу, чтобы дать им возможность потихоньку убраться всем, потому что в это время совесть так начала обличать их в собственных грехах, что они стали выходить поодиночке от старших до последних, так что наконец остался только Иисус и женщина. Господь опять выпрямился и сказал ей: «Где твои доносчики? Никто не осудил тебя? Потому что они сами виноваты?» — «Нет», — отвечала она. Господь: «И Я тебя не осуждаю: иди и с этих пор больше не греши».
