Чего я меньше всего ожидала, так это поездки в Англию, о чем я ему и сказала. — Послушай, — ответил Горовиц. — Мы хотим, чтобы кто — нибудь слетал за полцены, и ты — единственная из сотрудников, кому еще нет двадцати одного и кто может поехать. Так что ехать — тебе. Буквально уже на следующий вечер я с копией фильма Джона Леннона «Сооружение» выехала в большом лендровере через огромные деревянные ворота и по змеившейся дороге — к дому Леннонов, Титтенхерст Парку. Даже в темноте этот старый, величественный дом выглядел огромным. Внутри его Джон и Йоко разрушили кое — где стены и соединили маленькие комнаты в большие современные залы. Каким — то образом казалось, что внутренности дома во вражде с его наружностью. Меня удивляло, зачем кому — то нужно покупать красивый старинный дом только для того, чтобы разрушить в нем все ради ультрасовременного лоска.
Через несколько минут после моего прибытия в комнату вошли Джон и Йоко. Они выглядели очень уставшими. — Привет, Мэй, — сказала Йоко. — Как добралась? — Отлично, — ответила я. — Хорошо, что ты приехала, — сказал Джон. — Спасибо, — поблагодарила я. — Увидимся завтра, — сказала Йоко, и они ушли. Интервью окончено.
Я прошла в кухню, где наткнулась на Дэна Ричтера. Пока я делала кофе, Дэн рассказал о жизни в Титтенхерсте, в частности, о том, что произошло за неделю до моего приезда. Среди поклонников Джона были, как он их называл «фанаты», которые НАСТОЙЧИВО стремились увидеть его лицом к лицу. Один из них, которого я назову Стивеном, прислал множество телеграмм из больницы для душевно больных где — то на юго — западе, утверждая, что он может «вылечиться», только взглянув в глаза Джона. Дэн предсказал, что однажды Стивен появится у их ворот. Не мудрено, что как только Стивена выписали из больницы, он нашел Титтенхерст Парк и стал поджидать Джона. Джон не хотел видеть его. «Я не хочу, чтобы кто — то считал, что я могу вылечить его. Я — Джон, всего лишь Джон," — сказал он и оставался затворником в доме. Полицейские то и дело убирали Стивена с дороги, но куда бы они не закидывали его, он снова приходил к дому и торчал тут день за днем. — Я не знаю, что с ним делать, — сказал Джон Дэну. — Не хочется обижать его, но я хочу, чтобы он ушел отсюда. Дэн попытался убедить Джона, что единственный способ избавиться от Стивена — это посмотреть ему в глаза. Джон еще больше расстроился. Дэн продолжал убеждать его, и наконец, после долгих дискуссий, Джон уступил. Затем у Дэна появилась мысль заснять эту встречу для фильма «Imagine». Джон снова уперся. Он не хотел эксплуатировать Стивена. Но Дэн убедил его, что поскольку этот фильм должен был быть кинодокументом его жизни — а это был довольно необычный момент в его жизни — то такая съемка будет оправданной. А позже они смогут решить — использовать или нет этот эпизод в фильме, когда он будет закончен. В назначенный день, под прицелом съемочной группы, Джон пошел к воротам. Стивен подошел к Джону и вперил свой взгляд ему в глаза. Джон тоже смотрел на него. Стивен молчал. Он не мог поверить, что его мечта свершилась. Он пытался найти какие — нибудь слова, но был слишком ошеломлен, чтобы говорить. Он продолжал таращиться на Джона, в течение длительного времени. Затем, со слезами на глазах, он повернулся и медленно пошел по дороге. Больше его не видели. Дэн, съемочная группа и Джон — все поняли, что Джон «вылечил» Стивена. Джон повернулся и пошел назад в дом. Он был потрясен этим инцидентом, и молва о поразительном исцелении продолжала будоражить поклонников.
* * *На следующее утро после своего приезда я снова была на кухне, когда вдруг туда вбежала группа детей. Среди них был Джулиан Леннон, сын Джона от его первой жены, Синтии. Джулиану было восемь лет, и он был маленьким для своего возраста. Он был жутко похож на своего отца, и его глаза были такими же проказливыми и умными. — Доброе утро, Джулиан, — сказала я, протягивая руку. Он вежливо пожал ее. — Поиграйте со мной, — сказал он. — Валяйте, — раздался чей — то голос. — Джон и Йоко все равно не встанут до полудня. У вас много времени. — Я последовала за Джулианом, который шел прямо к спортивному автомобильчику, стоявшему рядом с домом. — Я прокачу тебя, — сказал он. Он уселся на место водителя, и я села рядом с ним. — Тебя легко напугать? — спросил меня Джулиан. — Нет.
Джулиан ехал быстро. Единственным его намерением было напугать меня. Он несся на огромные камни и объезжал их в последнюю минуту. Он делал вид, что собирается врезаться в дерево. Заманив меня в машину, он вознаградил меня с лихвой. Я действительно была очень напугана, но ухитрялась смеяться вместо того, чтобы кричать. Когда Джулиан увидел, что не может напугать меня, он успокоился. К тому времени как я вернулась домой, день официально начался. Дом был наполнен людьми, и никто из них, похоже, не знал, что делать. Садовник, дворники, горничные, шофер, секретарша Леннонов — все просто слонялись по дому. Они ждали распоряжений от своих хозяев, которые еще сегодня не показывались. Съемочная группа тоже похаживала взад и вперед. Им было нечего делать, пока Джон и Йоко не встали. «Поверишь, или нет, — сказал Дэн, — но это самое легкое время дня, пока они не встали.» Затем он добавил: «Ты видела систему сигнализации против ограбления?» Я последовала за ним к пульту возле лестницы. Дэн объяснил, что эта система в отличие от других была сделана так, что запирала находившихся в доме. «Ночью, после того, как Джон и Йоко лягут спать, последний, кто ложится, должен включить эту кнопку. Тогда никто не сможет войти в их спальню, и они не смогут выйти из нее без того, чтобы не включилась сигнализация. Когда она включается, то звонит и в полицейском участке, и через какие — то минуты полиция уже здесь.» Вскоре в комнату влетели Джон и Йоко. Джон был, как никогда, в спешке. У Йоко был чрезвычайно напряженный вид. — Ты осмотрела дом? — спросила она меня. — Конечно. Он очень красивый. — Тебе показали сигнализацию против грабителей? — Да. — Не правда ли, здорово? Я не знала, что ответить людям, которым нравилось быть пленниками в своем собственном доме. После того, как они торопливо переговорили со своей съемочной группой, Йоко попросила меня подняться с ней наверх. Несколько маленьких комнат были объединены в большое пространство, которое было пустым за исключением матраса возле одной стены. С этого матраса можно было увидеть красивое озеро. Я подошла к окну и посмотрела на него. — Джон хотел видеть воду, когда он встает… — сказала Йоко. — …Поэтому я заставил их соорудить для меня озеро. Оно почти настоящее, только дно резиновое, — закончил Джон, смеясь. — Взгляни на нашу ванную, — сказали они. Я последовала за ними в ванную комнату. Она была больше, чем комната, в которой я жила вместе с моей мамой. В ванне могли удобно разместиться четыре человека — такое увидишь разве что в голливудских мюзиклах. — Какая большая ванная, — сказала я. — Очень большая, — сказал Джон счастливо. — Это большая ванная, — эхом отозвалась Йоко. — Кто — нибудь объяснил тебе, что за фильм мы снимаем? — спросил Джон. — Нет. — В общем, в этом фильме я — Эррол Флин, а Йоко — Рита Хейворт. Теперь нам надо переодеваться. Спускайся вниз и жди нас. — Вам нужна моя помощь? — спросила я. — Нет, — сказала Йоко, — не сейчас. Позже!
