Он в скором времени уезжает на родину. У него сильное желание повидать вас и благословить вашу больную дочь иконою. Адрес его следующий: СПб. 2-я Рождественская, 4. Живет у священника Ярослава Медведя»[26].
Очередная запись с упоминанием имени «старца» в дневнике Государя появляется только через два месяца:
«9-го декабря. Суббота.
Утро было занятое от 10 – до часу. В 3 часа приняли Эмира с сыном и простились с ним. Гулял, день был светлый, начало подмораживать. В 6 час. принял Лангофа. Читал до 8 ч. Обедали Милица и Стана. Весь вечер они рассказывали нам о Григории»[27].
Таким образом, за 1906 год царская чета виделась с Григорием Распутиным два раза, из них лишь однажды «старец» был у них в гостях. Сестры-черногорки пытались упрочить дружбу с Царской семьей, имея, в том числе, личные интересы, как например, испросить «монаршее разрешение» разведенной Анастасии Николаевне на заключение брака с великим князем Николаем Николаевичем. Хотя с точки зрения строгих канонов православной церкви и принятых в то время правил такой брак не допускался или, по крайней мере, считался нежелательным; этому намерению также препятствовал закон о престолонаследии.
Великий князь Константин Константинович 6 ноября 1906 г. с укоризной по этому поводу записал в дневнике: «Узнал с ужасом от жены, которая была на гусарском празднике, что Стана Лейхтенбергская разводится с Юрием и выходит замуж за Николашу!!! Разрешение этого брака не может не представляться поблажкой, вызванной близостью Николаши к Государю, а Станы к молодой Государыне; оно нарушает церковное правило, воспрещающее двум братьям жениться на двух сестрах»[28].
Жизнь Григория Ефимовича Распутина, фаворита семьи последнего Российского императора, всегда была окутана множеством загадок, легенд, сплетен и анекдотических вымыслов. Своеобразно и каламбурно на этот счет изложила писательница Н.А. Тэффи (Бучинская) в воспоминаниях, метко заметившая, что Распутин «весь словно выдуманный, в легенде жил, в легенде умер и в памяти легендой облечется. Полуграмотный мужик, царский советник, греховодник и молитвенник, оборотень с именем Божьим на устах»[29].
Прежде всего это касалось его биографии. Даже в 1915 г., когда тобольская жандармерия заинтересовалась Григорием Ефимовичем, помощник начальника Тобольского губернского жандармского управления в Тюменском, Ялуторовском и Туринском уездах ротмистр В.М. Калмыков в своем секретном донесении назвал приблизительный возраст Распутина – около 38 лет, т.е. 1877 года рождения. Однако по архивным документам удалось установить, что Распутин родился 10 января 1869 г. Интересна и история, связанная с его фамилией. В архивах среди документов императора Николая II сохранилось прошение Григория Распутина от 15 декабря 1906 г.: «Ваше Императорское Величество. Проживая в селе Покровском, я ношу фамилию Распутина, в то время как и многие односельчане носят ту же фамилию, отчего могут возникнуть всевозможные недоразумения.
Припадаю к стопам Вашего Императорского Величества и прошу дабы повелено было мне и моему потомству именоваться по фамилии “Распутин Новый”.
Вашего Императорского Величества верноподданный
Григорий»[30].
Просьба вскоре была удовлетворена. В материалах Покровского волостного правления Тобольской губернии (на родине Григория Ефимовича) за 1908 год есть примечание против фамилии Распутин: «Григорию Высочайше разрешено именоваться по фамилии “Распутин Новый”. Предписание Тобольской Казенной палаты от 7-го марта 1907 г. за № 9136 в деле № Ц/1907 г.».
Приставка к фамилии появилась при следующих обстоятельствах: когда наследник цесаревич Алексей Николаевич впервые увидел «старца-странника», он назвал его «новый», тем самым выделив из круга ему уже знакомых лиц приближенных.
В дневнике императора Николая II за 1907 год имеется следующая запись:
«6-го апреля. Пятница.
Утром шел дождь. В 10 1/2 поехали в экзерциргауз на церковный парад л.-гв. Сводно-Казачьего полка. В первый раз по его сформировании видел полк в полном составе. Завтракали с офицерами во дворце. Перед отъездом снялись группой на подъезде. Принял три доклада. Гулял и работал на льду.
После чая пошли на другую сторону наверх и там имели радость повидать и поговорить с Григорием [Распутиным]! Обедала Аня [Вырубова]. Долго принимал Столыпина»[31].
Спустя чуть более двух месяцев еще одна подобная запись императора о Распутине:
«19-го июня. Вторник.
Такая же тропическая жара. Утром погулял с Аликс. Имел два доклада. Завтракали: д. Алексей и Сергей Мих[айлович], В 3 часа поехали с Аликс в ее двуколке на Знаменку. Встретили Стану на террасе перед дворцом, вошли в него и там имели радость увидеть Григория [Распутина]. Побеседовали около часа и вернулись к себе. Принял Извольского. Обедал Хан-Нахичеванский (деж.). В 9 1/2 отправились с Аней [Вырубовой] на «Дозорном» за Кронштадт как вчера и вернулись к 12 час. Море было идеальное»[32].
По поздним воспоминаниям Анны Вырубовой, которые она написала в монастыре на территории Финляндии, 20 лет спустя после гибели Царской семьи, имеются следующие строки: «В первый год пребывания в С.-Петербурге “чудотворца” принимали с большим интересом. Помню, однажды я была в гостях в доме одного инженера, где он тогда жил. Старец сидел между пятью епископами – все образованные и культурные люди. Они задавали ему вопросы по Библии и хотели знать его интерпретацию глубоких мистических тем. Слова этого совершенно неграмотного человека интересовали их (четыре из посещавших его тогда епископов были впоследствии убиты; три еще живы, один из них в России. Я не хочу называть их имен). В течение двух первых лет жизни Распутина в С.-Петербурге многие обращались к нему с полным доверием, испрашивая его руководства в духовной жизни. Среди таких людей была и я.
Распутин был очень худ, с проницательными глазами и большой шишкой на лбу, под волосами, – молясь перед образами, он всегда ударялся головой об пол. Когда о нем начали распространять различные слухи, он собрал среди друзей деньги и поехал на год как паломник в Иерусалим поклониться Гробу Господню. Через много лет после этого, когда я была в Валаамском монастыре в Финляндии, я встретила там монаха, теперь уже покойного. Это был отец Михаил, духовник монастыря. Он рассказывал мне о своей встрече с Распутиным в Иерусалиме, когда старец, вместе с другими паломниками, направлялся к Гробу Господню. <…>
Как я говорила, вначале не только Их Величества, но и высокие духовные лица интересовались словами старца. Помню, как одно такое лицо говорило мне, какое впечатление произвело на всех, когда однажды Распутин, обращаясь к одному из них, совесть которого была нечиста, сказал: “Почему ты не покаешься в своем грехе?” Тот, к кому были обращены эти слова, смертельно побледнел.
