А поскольку таким делом занимаются политруки, то, без сомнения, на них глядя, и другим захочется испробовать силу в качестве такой методы. У меня такие сведения есть». Маргелов настоял на исключении ретивых политработников из партии. Лишённые партийных билетов, они продолжали службу, но уже командирами взводов». (Б. Костин. Маргелов.)
В воскресный солнечный день 22 июня 1941 года к командиру батальона, который находился до полудня на купальне, прибежал вестовой и передал записку. В ней было написано только одно слово: «Война!», но Маргелов понял гораздо больше…
Между тем труды Василия Филипповича не прошли даром. Сам он неоднократно будет рассказывать, как «однажды во время артобстрела он вышел на открытое место — и тут его сбивают с ног и закрывают своими телами трое его бойцов — как бы осколок в Батю не попал!» Это и была та самая высшая благодарность за его честную службу…
* * *
Теперь уже можно смело сказать, что служба Маргелова в пехоте шла практически одновременно с рождением и развитием советских воздушно-десантных войск. Только он сам тогда ещё не знал и не мог думать об этом. Но, сопоставляя факты его биографии, невольно возникает именно такое ощущение… Воздушно-десантные войска шли словно за его спиной, то приближаясь, то удаляясь на расстояние, чтобы однажды столкнуться лицом к лицу, соединившись навсегда.
Мистика? Может быть и так. Но ничего случайного в нашей жизни не бывает…
Как известно, день воздушно-десантных войск был установлен 2 августа, в честь первого парашютного десанта. 2 августа 1930 года, во время учений Московского военного округа под Воронежем, с самолёта «Фарман-Голиаф» ВВС РККА был сброшен десант под командованием комбрига Леонида Минова.
Он же считается первым парашютистом Красной Армии. Как пишет Ю. Ненахов: «По заданию тогдашнего начальника ВВС РККА П. И. Баранова в 1929 году в составе Амторга (советской торговой делегации в США, занимавшейся, в частности, закупкой парашютов для нужд военной авиации) он побывал в Америке и совершил там три прыжка с парашютом (по сути, не имея специальной подготовки). Во время пребывания комбрига в Буффало, где находился завод компании «Irvin», изготовлявшей парашюты и снаряжение для военных лётчиков, ведущий представитель фирмы Форд (Ford) предложил ему самому опробовать качество предлагаемого товара, что Минов и сделал.
Пережитые ощущения настолько захватили его, что по прибытии в СССР комбриг развернул активную деятельность по пропаганде парашютного дела, в том числе неоднократно совершив показательные прыжки».
Леонид Григорьевич Минов (1898–1978) — советский лётчик, планерист и парашютист.
В 1916 году ушёл добровольцем на фронт, воевал в полковой разведке. С 1920 года в авиации. Окончил: школу лётчиков-наблюдателей в Москве (1920), военную школу лётчиков в Зарайске (1921) и высшую школу военных лётчиков в Москве (1923). Был инструктором, начальником лётной части 1-й московской высшей школы красных военлётов. Занимался изучением методики слепого полёта, в процессе чего были разработаны кабины для слепых полётов и тренажное кресло для наземных тренировок.
Около двух лет проработал в торгпредстве СССР во Франции, где исполнял функции авиационного атташе.
В 1928 году на совещании руководящего состава ВВС РККА выступил за обеспечение всего лётного состава парашютами, после чего в 1929 году был командирован в США для ознакомления со спасательной службой авиации. 13 июля 1929 года совершил свой первый прыжок в Буффало. Второй прыжок совершил на Калифорнийских соревнованиях парашютистов, где занял 3-е место, приземлившись в 35 метрах от центра круга. После выполнения третьего прыжка получил диплом парашютиста.
«26 июля 1930 года участники сборов ВВС Московского военного округа собрались на воронежском аэродроме, — рассказывает Ж. Чайкина. — Л. Минову предстояло выполнить показательный прыжок перед лётным составом авиабригады. «Мой прыжок действительно удался. Приземлился легко, недалеко от зрителей, даже на ногах устоял. Встретили аплодисменты. Откуда-то взявшаяся девушка вручила букет полевых ромашек», — вспоминал позднее Минов. Прыжок 26 июля стал первым учебно-тренировочным прыжком с парашютом в СССР. Якову Мошновскому не повезло — его парашют снесло на строящееся здание — снимать пришлось с помощью пожарной лестницы. Эта неудача не отразилась на настроениях участников сборов. Многие лётчики, видя инструкторов целыми и невредимыми, тоже изъявили желание прыгнуть. Всего с двухмоторного самолёта «Фарман-Голиаф» было выполнено 59 тренировочных и показательных прыжков. Во время проведения сборов снимался документальный учебный фильм «Парашют», ставший надолго наглядным учебным пособием при подготовке парашютистов».
Об успешных прыжках доложили начальнику ВВС РККА П. И. Баранову «и тут же получили новое задание: за два-три дня подготовить десять — пятнадцать человек для группового прыжка. «Было бы очень хорошо, если бы оказалось возможным по ходу воронежского учения продемонстрировать выброску группы вооружённых парашютистов для диверсионных действий на территории противника», — прокомментировал своё задание Баранов.
Леонид Григорьевич Минов и Яков Давидович Мошковский с энтузиазмом восприняли предложение начальника ВВС. Из числа наиболее опытных курсантов, уже совершивших тренировочные прыжки, они отобрали десять добровольцев. В их число вошли Мухин, Филиппов, Пойдус, Фрейман, Черкашин, Кухаренко, Захаров, Коваленков, Поваляев.
Высадку десанта решено было произвести с самолёта «Фарман-Голиаф». В те дни он был единственным самолётом, освоенным для прыжков. Его преимущество перед имевшимися в авиабригаде бомбардировщиками ТБ-1 заключалось в том, что десантникам не требовалось вылезать на крыло — парашютисты выпрыгивали непосредственно в открытую дверь. При этом курсанты находились в кабине все вместе, что имело немаловажное психологическое значение для новичков.
Так как грузоподъёмность самолёта «Фарман-Голиаф» не позволяла брать на борт более семи человек, было принято решение произвести десантирование в два этапа, для чего группа была разбита на две подгруппы, одну из которых возглавил Минов, вторую группу возглавил Яков Мошковский. Длинноствольное оружие и боеприпасы было решено выбросить с трёх самолётов Р-1 на грузовых парашютах.
Подготовку к десантной операции закончили 31 июля. Каждый боец знал своё место в самолёте и свою задачу на земле. Снаряжение десантников, состоящее из основного и запасного парашютов, было уложено и тщательно подогнано по фигуре бойца, оружие и боеприпасы упакованы в подвесные мешки и короба грузовых парашютов.
