В конце концов было решено, что Гесс продолжит подготовку к полету, держа Гитлера в курсе дела.
И Гесс принялся за работу. Me-110, с которым он уже освоился, имел ограниченный радиус действия. Гесс попросил профессора Мессершмитта прикрепить два дополнительных бака с горючим под крыльями и один – под фюзеляжем. А баки, после того как они опустеют, можно будет сбросить. Гесс попросил также установить на самолете радио повышенной чувствительности и так хорошо освоил полет по приборам и навигационному радиолучу, что старший радиотехник на заводе по производству «Мессершмиттов», господин Мортзипен, рассказал об этом главному летчику-испытателю этого завода, капитану Штору. Тот, с свою очередь, сообщил личному пилоту Гитлера, генерал-лейтенанту Гансу Бауру. Несомненно, у всех этих людей зародились кое-какие подозрения, поэтому Баур не очень удивился, когда через четыре недели встретил Гесса в берлинской квартире Гитлера и первый заместитель сказал ему:
– Баур, покажите мне карту запретных воздушных зон.
Эта карта имела гриф «совершенно секретно». На ней были изображены зоны, в которых германским летчикам летать категорически запрещалось. Баур имел строжайший приказ никому ее не показывать, но он подумал, что заместитель фюрера не входит в категорию лиц, на которых распространяется этот запрет.
В целом Гесс совершил над Аугсбургом около тридцати учебных полетов продолжительностью по два часа.
В январе 1941 года он имел долгий разговор наедине с профессором Хаусхофером, во время которого продемонстрировал ему, как он ознакомит с германскими мирными предложениями герцога Гамильтона. Хаусхофер сообщил Гессу, что ему три раза снился сон, в котором он видел своего ученика летящим в самолете в каком-то неизвестном, но очень важном направлении. А в другом сне ему привиделось, как Гесс входит в какой-то большой замок, стены которого обиты клетчатой тканью.
После этого разговора Гесс позвонил Гитлеру по правительственному телефону и сообщил, что сегодня после обеда улетает в Британию.
Когда Гесс, в сопровождении своего адъютанта Карлхайнца Пинтша, приехал на аэродром, самолет Me-110 был уже заправлен и подготовлен к полету. Гесс достал из своего портфеля два письма. Одно было адресовано Гитлеру и носило пометку «лично», другое предназначалось для адъютанта.
– Сверим часы, – сказал Гесс. Когда это было сделано, он приказал: – Ждите меня здесь. Если через четыре часа я не вернусь, вскройте адресованное вам письмо. Там сказано, что вам надо будет сделать. А вот это письмо вы отвезете фюреру и передадите ему лично в руки.
После этого они обменялись партийным приветствием, и Гесс подошел к самолету, забрался в кабину и улетел.
Пинтш уселся в служебный «Мерседес» шефа и стал ждать. Спереди сидели личный шофер Гесса и его детектив. Сгущались сумерки, и трое мужчин разговаривали и курили, радуясь, что догадались надеть теплые куртки.
Прошло долгих четыре часа, и Пинтш начал беспокоиться о своем хозяине. Но он подождал лишних пятнадцать минут и только после этого вскрыл адресованное ему письмо. Он прочитал его при свете фонарика.
Пинтш догадывался, что странные учебные полеты Гесса связаны с чем-то особенным, но содержание письма поразило его до такой степени, что он сначала даже не поверил. Гесс писал, что улетел на своем Ме-110 в Шотландию. Руки Пинтша затряслись, лицо побелело, а когда его спутники спросили, что с ним, он молча протянул им письмо. Они прочитали его при свете приборов.
Наступила долгая, изумленная тишина. Трое мужчин смотрели друг на друга, отказываясь верить в то, что они узнали. И тут раздался слабый звук приближающегося самолета.
Гессу пришлось вернуться. У него сломался элерон, и он не смог набрать нужную высоту, чтобы перелететь через горы. Ему пришлось повернуть назад.
Гесс увидел, что письмо к Пинтшу вскрыто, а подчиненные ведут себя очень скованно. Плохо, что его тщательно скрываемая тайна перестала быть тайной.
– Отвези меня домой, – велел он шоферу. А затем сказал Пинтшу: – Нам с вами предстоит долгий разговор. После него вы объясните водителю и детективу, что произошло. А пока никому не говорить – никому, слышите! – о том, что узнали сегодня.
Надо было сохранить план полета в Шотландию в тайне. Но Гессу, должно быть, и в голову не пришло, что три его попутчика могли заподозрить его в измене, решив, что он задумал переметнуться к врагу.
Дома Гесс провел Пинтша по лестнице из полированного дерева к кабинет своего секретаря. Это была комната, расположенная под свесом крыши, и здесь им никто не мог помешать. Он подробно рассказал адъютанту о причинах, которые заставили его принять решение о полете в Шотландию, и убедил его, что все это делается ради блага Германии.
Однако Пинтш все еще сомневался.
– Но если Гитлеру все известно, то зачем же отвозить ему письмо, сообщающее о том, что вы улетели?
Гесс объяснил, что если его миссия потерпит неудачу, то Гитлер должен будет сделать вид, что ничего не знал о готовящемся перелете в Шотландию.
Сомнения Пинтша в верности Гесса уступили место восхищению его мужеством. Он верил, что его начальник готов пожертвовать своей жизнью ради фюрера. Он заверил Гесса в том, что всегда будет помогать ему, и поклялся, что шофер и детектив будут молчать о том, что им довелось сегодня узнать.
Через несколько недель Гесс снова попытался улететь, но погода так сильно ухудшилась, что ему пришлось вернуться домой.
И только на вторую субботу мая 1941 года синоптики дали хороший прогноз, и Гесс снова решил рискнуть.
Глава 5
ВЫЛЕТ НАЗНАЧЕН НА 18 ЧАСОВ
Капитан Карлхайнц жил в полумиле от Гесса, на той же самой стороне Хартхаузерштрассе, в пригороде Мюнхена. В субботу 10 мая 1941 года рано утром его поднял с постели телефонный звонок. Его маленькие дети – сын и дочь – уже проснулись и играли в детской, когда он, натягивая халат, проходил по коридору.
– Доброе утро, Пинтш, – услышал он в трубке напряженный голос Гесса. – День настал. Прогноз погоды благоприятный. Я буду ждать тебя в половине третьего. Захвати с собой свежий прогноз. Вылет в восемнадцать часов.
– Отлично, господин Гесс, – ответил Пинтш, дрожа от возбуждения. Он прекрасно понимал, что ему предстоит принять участие в событии, которое окажет огромное влияние на судьбу его родной страны.
В то утро Гесс решил не занимать себя никакими делами. Он надел серый штатский костюм, быстро прошелся по лужайкам мимо бассейна и отправился в кабинет. Здесь он некоторое время слушал радио. Это был приемник фирмы «Сименс», постоянно настроенный на волну Калуннборга, датской радиостанции, контролируемой немцами. Во время ночных музыкальных программ она посылала закодированные сигналы фашистским летчикам, которые летели бомбить Британию и сверяли по ним свой курс. Он стоял у открытого окна, медленно и ритмично дыша, после чего растянулся на полу в йоговской позе полного расслабления. Он освоил способы релаксации в детстве, когда жил в Египте и наблюдал, как арабы-погонщики верблюдов готовятся к долгому и опасному переходу через пустыню. Гесс также прочитал много книг, посвященных учению йогов, и так усердно следовал ему, что перед нацистскими съездами, когда ему надо было выступать перед огромной аудиторией, он запирался в пустой комнате за час до начала съезда и расслаблялся, успокаивая свои нервы.
