Александр Омельянюк - Возвращение блудного сына

Ведь его прабабушка по отцу и деду как раз носила такую фамилию, являясь одной из многочисленных наследниц одной из ветвей огромного генеалогического древа этого славного рода.

До приезда Рауля в Аргентину жизнь русской общины, державшейся на представителях прежних волн иммиграции, была весьма оживлённой.

Русские аргентинцы оставили весьма заметный след в истории страны. Они были людьми мыслящими, отличались яркостью и силой характеров. Но старое поколение русских иммигрантов уже ушло, а среднее поколение в основном уехало в США. Молодое же поколение иммигрантов себя ничем существенным пока не проявило.

Однако в годы своего пребывания в Буэнос-Айресе Рауль заметил существенный приток в страну мигрантов из стран Восточной Европы и России, в том числе высококвалифицированных специалистов. Эта вялотекущая волна эмиграции началась с перестройкой в СССР и в разных формах продолжалась по сей день. Но она теперь могла способствовать возрождению русской диаспоры в Аргентине.

Последнему переселению русских в Аргентину способствовал успех этой страны в экономике и политические изменения в Мире. И что особенно удивило Рауля, так это доброжелательное отношение жителей страны к прибывающим в неё мигрантам. Но теперь местные власти не заботились о новых переселенцах из России.

Периодически передаваемая Гектором в Москву информация, в том числе о русской диаспоре в Буэнос-Айресе, ещё в августе 1997 года была невольно проверена на практике, приехавшей сюда экспертной группой Департамента Международных связей правительства Москвы.

Она провела опрос среди представителей различных волн русской иммиграции в Аргентину в самой столице и в провинции Мисьонес.

Опрошены были также представители местных органов власти и учёные-слависты, а также изучены материалы русскоязычной газеты «Наша страна».

Экспертами этой группы было сделано заключение, что современная аргентинская нация с соответствующим ей самосознанием возникла путём ассимиляции миграционных потоков на основе этнического и культурного согласия и их аккультурации.

По сведениям, постепенно добытым Раулем из открытой печати и из других источников, в 1999 году в Буэнос-Айресе проживало около ста тысяч русскоязычных мигрантов и их потомков. Но в столице они проживали не колонией, а разрознено, за исключением русского жилого массива, основанного ещё казаками, в пригородном района Шварцвальде. В городке Овера, в провинции Мисьонес у границы с Бразилией, половина жителей – выходцы из России и их потомки, до сих пор соблюдающие русские праздники и русские традиции. Русские общины были так же в Барилоче и в Росарио. Но значительная часть выходцев из России и их потомков всё же проживали в сельской местности и занимались сельским хозяйством.

В городах же русские принадлежали, в основном, к средним слоям общества, работая в двух или даже трёх местах: инженерами, служащими, преподавателями, рабочими, обслуживающим персоналом.

Кому-то из них удалось стать мелкими бизнесменами. Было и много пенсионеров.

Как и все национальные меньшинства, земляки Рауля тоже стремились к некоторому объединению, причём в различных формах.

Прежде всего, это были православные храмы и русские клубы.

О наиболее популярных из них в Буэнос-Айресе Раулю удалось постепенно узнать.

Это были клубы имени известных русских литераторов Белинского, Горького, Маяковского и Островского.

Рауль прекрасно знал и понимал, что для русского человека было очень важно общение с земляками, людьми одной культуры, одной веры. Такое общение было для русских людей отдушиной, позволявшей несколько уменьшить или заглушить чувство тоски по родине.

Сюда они приходили отдохнуть часто целыми семьями – на концерты, послушать лекции, музыку, потанцевать, просто поговорить.

Общение между русскими происходило не только в клубах, но и в православных храмах, где после церковной службы верующие общались и за чашкой чая.

Но, вместе с объединяющим всех общением, русской диаспоре в Буэнос-Айресе было присуще и разобщение на идеологической и исторической почве.

Наиболее активной и сплочённой частью русской диаспоры в Буэнос-Айресе была монархическая эмиграция из России. Она объединяла несколько сотен потомков бывших белых, имевших свою церковь, дом престарелых, школы для детей, и газету «Наша страна», являвшуюся единственным в Южной Америке изданием на русском языке.

Она была основана в сентябре 1948 года и имела правомонархическую ориентацию, защищая идеи «Белого движения» и «Освободительного движения народов России», считая белую эмиграцию духовной основой возрождения Российского государства и единственным гарантом выживания «русской национальной идеи» в России и за её рубежами.

Газета имела пятидесятилетний опыт существования и обширную сеть корреспондентов на местах, но из-за возникших финансовых проблем сейчас оказалась на грани закрытия.

Своим неофициальным участием в газете «Наша страна» Рауль пытался помочь ей не только делом, но и советом.

По его мнению, если бы эта газета была деидеологизирована, то вполне смогла бы существенно расширить круг своих читателей и корреспондентов. А затем стать не только источником информации в экономической и культурной областях, но и стать основой консолидации русской диаспоры в Аргентине.

Другой частью русской диаспоры в Аргентине были старообрядцы, но их не было в столице, потому Рауля они не интересовали. Однако он знал, что в их семьях с высокой рождаемостью стабильно сохраняются вековые русские традиции. При этом они не отставали от современного уровня научно-технического прогресса.

По сравнению с другими национальными меньшинствами в Буэнос-Айресе среди русских был меньший процент преступности. При этом по уровню образования и доходам они были впереди представителей других диаспор, всего добившись своим трудом.

Но в деятельности русских общин появились и существенные отрицательные моменты. Распад СССР и образование новых независимых государств на территории ранее в него входивших республик, спровоцировал процесс этнического размежевания в этих общинах. Особенно это проявлялось во взаимоотношениях между русскими и украинцами. И это теперь стало приводить к сужению социальной базы теперь уже собственно российской диаспоры.

Отрицательным моментом являлась и относительная малочисленность и раздробленность русских объединений в Аргентине по сравнению с армянскими, арабскими и еврейскими объединениями. Причём эта, характерная для русских объединений, слабая консолидация была характерна как для традиционного исторического, так и нового зарубежья.