После меня взял слово председатель Совета министров д-р фон-Зейдлер; он прежде всего подчеркнул необходимость немедленно заключить мир и затем остановился на вопросе о создании украинского коронного владения Австрии, особенно с точки зрения парламентской. Председатель Совета министров заявил, что несмотря на то, что со стороны поляков следует ожидать резкой оппозиции, он рассчитывает, что большинство в две трети голосов палаты поддержит соответствующий законопроект. Он не скрывает от себя, что решению вопроса будут предшествовать жестокие прения и борьба, но еще раз подчеркнул надежду получить поддержку большинства, состоящего из двух третей голосов рейхстага, несмотря на польскую делегацию. После Зейдлера говорил венгерский председатель Совета министров д-р Векерле.
Он начал с того, что одобрил мое решение не делать украинцам уступок за счет русин, населяющих Венгрию. Невозможно разделить население Венгрии на основании строго проведенного принципа национальности. К тому же русины, населяющие Венгрию, находятся на слишком низком для умелого использования национальной независимости уровне культуры. Д-р Векерле настойчиво предупреждал против опасности такого вмешательства извне; он заявил, что опасность такого шага была бы крайне велика, что она приведет нас к наклонной плоскости, и что мы должны крепко настаивать на систематическом отклонении двуединой монархией всякого вмешательства извне. Одним словом, Векерле все же высказался против точки зрения председателя австрийского совета министров.
Тогда я взял слово вторично и заявил, что я отдаю себе полный отчет в громадном значении и в опасностях этого шага. Совершенно верно, что он приведет нас к наклонной плоскости, и никак нельзя предвидеть, где мы остановимся в нашем падении. Я поставил д-ру Векерле прямой вопрос, как должен поступить ответственный руководитель внешней политики, если и председатель австрийского Совета министров, и оба министра продовольствия говорят ему, что венгерской продовольственной поддержки хватит в лучшем случае на три месяца, и что если мы и по прошествии их не найдем пути для получения необходимых зерновых продуктов извне, то катастрофа совершенно неизбежна. Когда Векерле стал мне на это возражать, я со своей стороны заявил, что если он, Векерле, снабдит Австрию зерном, то я первый стану на его точку зрения, но пока он настаивает на своем категорическом отказе и не желает ничем помочь нам, мы находимся в положении человека, оказавшегося в третьем этаже загоревшегося дома и желающего выпрыгнуть из окна. Человек этот в ту минуту не задумается над тем, не переломает ли он себе при этом обе ноги, он предпочтет верной смерти шанс на спасение. Если положение фактически таково, что мы через два месяца окажемся без всякого продовольствия, то мы должны предусмотреть все последствия, могущие произойти из такого положения вещей. Д-р Зейдлер вторично просил слова и поддержал меня по всем пунктам.
В течение дальнейших прений обсуждался вопрос о вероятности неудачи австро-польского разрешения вопроса, в связи с украинским миром, и с новой конъюнктурой, которая должна создаться ввиду этого. В связи с первым вопросом попросил слова начальник отделения д-р Гратц. Он подчеркнул, что австро-польское разрешение вопроса обречено на неудачу, независимо от признания украинских требований, просто потому, что претензии Германии делают его неосуществимым. Независимо от громадных территориальных урезок русской Польши, немцы требовали подавления польской промышленности, права совладения польскими железными дорогами и государственными землями и перенесения части военного долга на Польшу. Мы не могли согласиться на присоединение к нам ослабленной такими методами и еле дышащей Польши, которая, конечно, оставалась бы при этом сама крайне неудовлетворенной. Д-р Гратц защищал ту точку зрения, что было бы благоразумнее вернуться к программе, обсуждавшейся уже раньше в общей своей схеме, к проекту, предоставляющему объединенную Польшу Германии, компенсируя за это двуединую монархию присоединением к ней Румынии. Д-р Гратц развивал эту точку зрения очень подробно, император затем сделал сводку высказанных мнений в таком духе, что прежде всего необходимо стремиться к миру с Россией и Украиной, и что с последней необходимо вступить в переговоры на основе раздробления Галиции. Вопрос о том, не следует ли окончательно бросить австро-польское разрешение вопроса, не выяснен окончательно, а только отложен.
К концу заседания слово попросил министр объединенных финансов Австрии и Венгрии, который, подобно д-ру Векерле, предостерегал против принятия австрийской точки зрения. Буриан подчеркнул, что война несомненно внесет изменение во внутреннюю структуру двуединой монархии, но для того, чтобы достигнуть действительно плодотворных результатов, она должна обязательно исходить изнутри, а не извне. Далее он подчеркнул, что если австрийской точке зрения на раздробление Галиции на две части все же суждено победить, то установление соответствующей формы этого раздробления будет иметь большое значение. Барон Буриан посоветовал ввести соответствующий параграф не в официальный договор, а в секретное добавление. Он, Буриан, считает, что единственная возможность ослабить тяжелые последствия линии поведения, намеченной австрийским правительством, заключается в применении именно такой тактики.
Таковы найденные в моем дневнике записи, касающиеся совещания. Итак, австрийское правительство не только заблаговременно высказало согласие на намечаемое соглашение с Украиной, но, больше того, согласие это последовало по прямому наказу, по усмотрению и под ответственностью самого правительства.
28 января 1918 г.
Вечером прибыл в Брест.
29 января 1918 г.
Прибыл Троцкий.
30 января 1918 г.
Первое пленарное заседание. Нет сомнения, что революционное движение в Австрии и в Германии до крайности повысило надежды петербуржцев на переворот. Мне кажется, что возможность добиться соглашения с русскими почти что исключена. По настроению русских чувствуется, что они рассчитывают на наступление мировой революции в течение ближайших недель, и их тактика сводится к тому, чтобы выиграть время и выждать этот момент. Заседание не имело никаких серьезных результатов, одни только колкости, которыми обмениваются Кюльман и Троцкий. Сегодня первое заседание комиссии по территориальным вопросам. Я буду председательствовать и поставлю на обсуждение наши территориальные проблемы.
При настоящей конъюнктуре для нас интересно только то, что отношения между Петербургом и Киевом заметно ухудшились и большевики уже вообще больше не признают самостоятельности киевской комиссии.
