И пусть пройдет немалый срок —
Мне не забыть,
Что здесь сомнения я смог
В себе убить.
В тот день шептала мне вода:
«Удач — всегда!..»
А день... какой был день тогда?
Ах да — среда!..
Песня режиссеру понравилась, но в фильм он ее не включил. Говорухину показалось, что песни не могут органично войти в фильм и вообще снижают драматизм происходящего на экране.
Высоцкий обиделся. До этого обычно его песни выкидывало из фильмов кинематографическое начальство. А тут — режиссер, друг...
Состоялся разговор:
— Я знаю, почему ты не вставил мои песни.
— Почему?
— Хотел посмотреть, получится ли у тебя без меня...
Не получилось — фильм прошел по экранам незаметно, никто его не помнит, кроме альпинистов. Говорухин потом жалел о том, что не ввел песни в фильм.
Обе песни не погибли. Высоцкий часто будет исполнять их в своих концертах: «Хорошая песня, в отличие от человека, может жить долго. Хорошие люди много нервничают, беспокоятся, страдают, переживают и потому помирают раньше чем плохие. А с песней наоборот — если она того стоит, ей можно продлить жизнь. Чем больше ее поют, тем дольше она живет».
Кроме того, вторую песню Высоцкий в 76-м году приспособил к морской тематике для фильма Говорухина «Ветер надежды», заменив «снега», «гранит» и «льды» на «волны», «глубины» и «океан». Это был некий компромисс, связанный с «трудоустройством» песни. В первом случае идет речь о тех, чьи имена «снега таят», во втором случае о тех, чьи имена хранит дно океана; в первом варианте герой свято верит «в чистоту снегов и слов», во втором — верит уже «в чистоту глубин и слов» и т. д. К счастью, таких компромиссов и приспособленческих моментов у Высоцкого наблюдается крайне мало.
Участие Высоцкого в съемках фильма «Белый взрыв» заранее не планировалось, но по времени съемки совпали с круизом Владимира и Марины по Черному морю. Они заехали в Алушту к Говорухину, и тот предложил другу сняться в небольшой роли политрука. В это же время там оказался И.Кобзон, который приехал поддержать свою жену Людмилу Гурченко, снимавшуюся в главной роли. Свободное от съемок время проводили вместе.
Кинопробой в этом году закончилось участие Высоцкого в фильме режиссера Л.Головни «Эхо далеких снегов».
И еще одна обидная неудача.
О ней рассказал кинорежиссер Э.Рязанов: «В 1969 году я намеревался снять фильм по знаменитой пьесе Ростана «Сирано де Бержерак». Я пробовал многих актеров, и тогда мне пришла в голову мысль — надо на главную роль французского поэта XVII века взять нашего современного поэта, и предложил роль Евгению Евтушенко.
И вот, в это самое время мы с женой были в театре — сейчас уже не помню в каком. И вдруг я увидел, что впереди на ряд сидят Владимир Высоцкий и Марина Влади. Володя перегнулся, поздоровался и говорит:
— Эльдар Александрович, это правда, что вы собираетесь ставить «Сирано де Бержерака»?
-Да.
— Вы знаете, мне бы очень хотелось попробоваться.
— Понимаете, Володя, я не хочу в этой роли снимать актера, мне хотелось бы снять поэта.
Я совершил, конечно, невероятную бестактность, ведь Володя уже много лет писал. Правда мне он был известен по песням блатным, жаргонным, уличным — по своим ранним песням... Он еще, действительно, не приступил к тем произведениям, которые создали ему имя, создали его славу.
— Но я же тоже пишу.
Сказал он это как-то застенчиво. Я про себя подумал: «Да, конечно, и очень симпатичные песни. Но это все-таки не в том большом смысле поэзия», но промолчал.
Относился я к нему с огромным уважением и как к артисту, и мы договорились, что сделаем пробу.
Мы репетировали, он отдавался этому очень страстно, очень темпераментно. Сняли кинопробу. Тогда картину мне закрыли, причем сделали это грубо, категорично, диктаторски».
Действительно, Рязанов кроме Высоцкого пробовал на роль Сирано очень талантливых актеров: И.Смоктуновского, О.Ефремова, А.Миронова, С.Юрского... Но, отвергнув одного поэта, выбрал другого — Е.Евтушенко, и неудачно. А Высоцкому пришлось всю жизнь убеждать многих в том, что он поэт не только поющий, но, прежде всего, — пишущий, что его творчество не самодеятельность театрального актера, а настоящая поэзия.
Г.Полока:
«Сейчас широко распространено мнение, что жизнь Высоцкому усложняли чиновники. Это заблуждение: не меньше помех ему создавали коллеги по актерскому цеху, да и наш брат — кинематографист».
В мае в Москву собиралась приехать Марина по своим киношным делам.
Высоцкий в разговоре с Золотухиным: «Завтра буду убираться... Марина приезжает... Будет жить у меня... наверное. Решил я купить себе дом... тысяч за семь... Три отдам сразу, а четыре в рассрочку. Марина подала эту идею... Дом я уже нашел со всеми удобствами... обыкновенная деревянная дача в прекрасном состоянии, обставим ее... У меня будет возможность там работать, писать. Марина действует на меня успокаивающе...»
Идея купить или построить дом появилась в связи с тем, что жить у Нины Максимовны было тесно и неудобно, снять квартиру на долгий срок было трудно. С покупкой или постройкой было тоже не просто — Марине не разрешалось жить в большинстве окрестностей Москвы, как иностранке... Несмотря на все препятствия, желание иметь загородный дом остается в силе, а пока — маленькая комната в квартире в Черемушках на улице Телевидения. Марина на свой вкус оформляет это временное убежище, чтобы там можно было жить и работать, старается ладить с Ниной Максимовной.
Вспоминает сосед Высоцких еще по Первой Мещанской М.Яковлев: «Однажды Нина Максимовна пришла к моей тете и рассказала:
— Представляете, возвращаюсь после работы усталая, вымотанная... Падаю на стул, вытягиваю ноги и руки. И вдруг Марина — кинозвезда с мировым именем — стягивает с меня сапоги. Меня это тронуло до слез».
Но жить с матерью было неудобно, не хотелось себя и ее стеснять. Пришлось снимать квартиры. Сначала на Большой Садовой улице, потом — на Фрунзенской набережной, на Матвеевской.
В этот приезд Марина пытается пробить у председателя Комитета по кинематографии А.Романова только что написанный Высоцким киносценарий под названием «Удивительная история очень молодого человека из Ленинграда и девушки из Шербура». По словам Марины, Романов был в восторге, несмотря на фамилию автора. Дальше председательского восторга дело не пошло...
