Северная дорога в Сирию лежит вдоль моря и намного длиннее, чем восточная Бейрут-Дамаск. Но последняя тогда была очень опасна из-за бомбёжек. Чтобы израильские летчики не палили по транспорту с россиянами, прямо на территории посольства на крыши автобусов краской рисовали российский триколор.
А что в это время делала Москва — официальное руководство? У большинства российских политиков были летние отпуска. Путин отдыхал в Сочи после саммита «большой восьмёрки» в Санкт-Петербурге 15–17 июля. Да, 18 июля — перед самым отдыхом — была встреча президента с членами правительства в Кремле. Говорили и о способах эвакуации россиян из Ливана. Для телекамер. Пиарились.
Глава МИД Сергей Лавров был не похож на себя. Вначале заявил, что со всеми россиянами, которых планируется эвакуировать — а это полторы тысячи человек — «установлен контакт». Потом оговорился:
— Усугубляется положение тем, что часть наших граждан (ничего себе «часть» — ещё столько же — Э.М.) охватить этой операцией невозможно — поскольку они на юге Ливана проживают и оказались отрезанными от столицы Бейрута. Какой-либо надёжной связи и, тем более, сообщения транспортного найти пока не удалось.
— А через Израиль их нельзя… как бы… [вывезти]? — спросил чушь Владимир Владимирович.
— С израильской стороной мы в постоянном контакте. Они сообщили, что наиболее безопасным является наземный маршрут, — солгал Сергей Викторович.
Солгал профессионально. Однако тут же проговорился — непрофессионально:
— У нас есть предложения Франции и Греции — безвозмездно принять наших граждан на борт их судов…
Но поняв, что сам себе противоречит, глава МИД стал изворачиваться — дескать, что морской путь «менее надёжный».
После этого компания перешли к более приятным темам — воспоминаниям о прошедшем в Санкт-Петербурге саммите, раздаче наград чиновникам, работавшим над его организацией, об «освоении финансирования» на восстановление Чечни, то есть банальном роспиле и так далее: шутили, иронизировали. У всех у них начинался отдых. Они заслужили.
Опять звонит Пётя Орлов. Поздоровался со мной недовольно. Понял, что он надолго и сказал, что если у него ничего срочного, то я занят — у меня была съёмка.
«Он-то чего боится? Мне же будут говорить».
Пожаловался на Орлова вечернему выпуску. Там успокоили:
— Да не обращай внимания на него. Он же хоть и дурило, но безобидный.
Коллеги «обсасывали» тему эвакуации ещё несколько дней. Однажды вечером, наконец, смог посмотреть по спутниковой тарелке эфир «России» и «Первого канала». Утром, увидев Олега Грознецкого с «Первого», с иронией ему:
— Ну, как — у вас в эфире всё ещё продолжается «самая масштабная со времён Великой Отечественной войны эвакуация»?
Коллега всё понял — он хотя и любит накалить страсти в своих материалах, нагнать жути, но парень хороший и очень неглупый.
— Олег, тема-то была новостью только два дня. Когда людей отсюда забирали. По крайней мере, если её делать в таком… ммм… жизнеутверждающем ключе. Ты сам-то не устал одно и тоже ваять?
— Мне руководство сказало, чтобы мы продолжали делать эту тему. Не все же до Москвы пока добрались. Кажется… А у тебя нет знакомых оставшихся здесь в Бейруте россиян?..
«Думаете, никто из коллег не понимал? Все всё понимали. Как же так можно — против своих же. «Русская баба ещё нарожает» — как для царя, как для первого секретаря, так и для президента не народ, а пушечное мясо, разменная карта. И я ещё рефлексировал! Что Салманов? Что Нахичеванский? Если к своим такое отношение? Если великий Андрей Платонов, чтобы выжить, работал дворником — под конец жизни, умирающий от туберкулёза. Если Цветаеву довели до того, что в голодном отчаянии согласна была мыть грязную посуду Литфонда. Кто я-то такой? О чём я думал? Кому эта лапша предназначена? Им, на Западе? Смешно. Тогда — своим? Зачем? Вам не народ нужен, а стадо? Это позор, хуже захвата советского посольства израильскими восками в Бейруте в 82-ом году».
Через восемь дней нашей работы заменить нас приехали корреспондент Евгений Сандро (Примаков) и оператор Антон Передельский, которым я передал все свои наработки, незаконченные темы. И в тот же день я узнал, что, наконец-то, до Ливана добралась первая съёмочная группа ТВЦ. ТВ Цирк.
После Ливана надо было уезжать из России. Теперь вот жалею. Буржуи долго переманивали, деньги предлагали хорошие, командировки, правда, продолжительные обещали, но интересные. Так нет, остался. Ведь Кул (Кулистиков — Э.М.) звонил в тот же день, когда я вернулся в Москву: «Ты — мужик! Если что, заходи, поболтаем». А Антон Хреков перехватил в коридоре на восьмом этаже: «Такие материалы нам и надо делать в будущем»…. и даже цитировал часть текста одного из моих репортажей по памяти. Я был ошеломлён! Хреков? Да от него «спасибо» не дождёшься. Я же просто работал и не считал, что делал что-то героическое — мне в Ливане были интересны истории людей, их жизнь на фоне войны, а не военные сводки, кульбиты и интриги политиков. Даа. И я поверил. Знал бы прикуп, жил бы… в Лондоне. Лишь Пиво просто:
— Молодец. Спасибо. Но надо ещё поработать над собой.
«Это тебе, Лёха, спасибо! — подумал я тогда. — Это ты меня в прайм-тайм пустил и вообще выездным сделал».
И вдруг во время нашего разговора замечаю краем глаза — чьи-то ноги в чулках, что-то рыжее выбежало из-за угла перед комнатой вечернего выпуска, оттиснув Алексея, обняло меня и… и стало целовать. В щеку, потом — в другую.
— Татьяна Ростиславовна? Это Вы?
— Что же ты приехал и не заходишь, не звонишь???
— Да я… собственно, к Вам и шёл, — так и было, думал зайти под самый конец; оставил её на десерт.
— Ты — молодец!! Очень хорошо поработал! И Владимир Михайлович (Кулистиков — Э.М.) тобой очень доволен! Я в тебе не ошиблась!
Я покосился на Пиво, Пиво — на меня, и, усмехнувшись, он ушел в ньюсрум. Эх, Лёха, Лёха, Алексей.
Source URL: http://ostankino2013.com/livan-ne-imejushhaja-analogov-jevakuacija-nashih.html
— Надо куда-нибудь отсюда валить, — сказал корреспондент НТВ Вадим Фефилов и опрокинул в себя не-помню-сбился-со-счёта-очередную добрую порцию виски.
— Валить? Куда-нибудь? — поморщился я, наблюдая за действием коллеги и представляя, а главное, чувствуя количество виски, текилы и пива в моём организме. — Хорошо здесь. Жарко, море. Отработали нормально. Скоро в Москву.
Турция. Анталья. Третий час ночи. Мы сидели вдвоём с Вадимом во внутреннем дворике очень уютного гестхауса Доган-отель. Был конец августа 2006 года.
