258
23 ноября (5 декабря) 1812 г. в Сморгони в семь часов вечера Наполеон провел последнее совещание со своими маршалами. На нем присутствовали Бертье, Мюрат, Лефевр, Мортье, Бессьер, Даву, Ней и Богарне. Именно тогда Наполеон объявил, что решил оставить армию и вернуться в Париж. Император намеревался ехать с небольшой свитой — сопровождать его будут только Дюрок, Коленкур, Лобо, камердинер мамелюк Рустам и поляк-переводчик. Охрану Наполеона должен обеспечивать небольшой эскорт неаполитанской кавалерии. Наполеон со своими приближенными передвигался в трех экипажах — дормезе (хорошо обустроенной теплой карете, где можно было спать) и двух колясках. Сам император собирался ехать инкогнито, под видом первого секретаря Коленкура. Для всей армии отъезд Наполеона должен был оставаться секретом в течение нескольких дней. Официально сообщалось, что император уехал в Варшаву.
Некоторые историки пытались и пытаются изобразить отъезд Наполеона из армии в декабре 1812 г. как постыдное бегство, верх низости и дезертирство, сравнивая это с тем, как в 1799 г. он бросил свою армию в Египте. Однако почти все современники (в том числе и французские маршалы) и большинство позднейших историков соглашаются с тем, что поступок Наполеона был необходимым и разумным шагом. Пребывание императора вместе с остатками своей армии не являлось теперь столь необходимым, как ранее. После переправы через Березину Наполеон был уверен, что его маршалы смогут обеспечить последние этапы отступления. Между тем необходимость присутствия императора в Париже становилась все более очевидной. Наполеону необходимо было начинать реорганизовывать остатки своих войск и собирать новую армию для продолжения войны, позаботиться об укреплении своей пошатнувшейся власти (заговор Мале служит тому ярким подтверждением). Существовала также реальная опасность того, что после поражения Великой армии в России союзники Наполеона изменят ему (это в особенности касалось Австрии и Пруссии). Наполеон нуждался в том, чтобы контролировать процессы, происходящие в вассальных Франции странах Европы, и не допустить начала крушения Империи. Таким образом, его отъезд в Париж был весьма оправдан.
(Несомненно, отъезд был оправдан, так же как несомненно и то, что он вызвал в армии глубочайшее уныние и упадок духа. Бросать при необходимости свои войска на произвол судьбы, как отработанный материал, было вполне в духе Наполеона еще в египетскую компанию. Император Франции отнюдь не был идеалистом и никогда не страдал излишней сентиментальностью. Но если рассматривать дело в исторической перспективе, отъезд Наполеона привел к затягиванию войны, огромным жертвам со всех сторон, особенно бесплодным для Франции и, наконец, к полному краху претензий Франции на европейское лидерство — прим. Константина Дегтярева)
Неожиданное возвращение Наполеона в Париж вызвало настоящую сенсацию. Как и следовало ожидать, приезд императора ослабил пораженческие настроения, начавшиеся распространяться во Франции после получения известий о гибели Великой армии.
Надо заметить, что многие наполеоновские военачальники выступали против того, чтобы Наполеон назначил Мюрата командующего армией. Многие, в том числе и Коленкур, высказывались в пользу Евгения Богарне. Мюрат, безусловно, был лично храбрым человеком (об этом говорит хотя бы то, что он сам водил кавалерию в атаки). Однако он не смог при трудном отступлении, в крайне тяжелых условиях проявить необходимых организаторских и административных качеств. Евгений же, в ходе похода в Россию, отличился как способный и талантливый полководец, имел авторитет в войсках. Но Бертье поддержал кандидатуру Мюрата, и это повлияло на решение Наполеона.
24 ноября (5 декабря) 1812 г. температура воздуха упала до −20 °C, 8 декабря было −26 °C.
На пути между Сморгонью и Вильно французская армия потеряла около 20 тысяч человек, скончавшихся от голода, холода, обморожений и истощения.
В Вильно остатки французской армии вошли 24 ноября (8 декабря).
В Вильно французы обнаружили 4 миллиона продовольственных пайков, большое количество спиртного, склады с оружием, одеждой и амуницией.
Надо отметить, что в Вильно многие французские солдаты, получив доступ к спиртному, напились до бесчувствия и замерзли насмерть на улицах. Некоторые, пытаясь пробраться к продовольственным складам, были задавлены в толпе.
На Панарском холме отступавшие французы бросили все, что могло бы им помешать при отходе: большую часть транспорта, пушки и даже денежный ящик армии, в котором было 10 миллионов франков.
У Нея было около 2 тысяч солдат, собранных из разных частей.
В Ковно французы обнаружили 42 пушки, но не было лошадей, чтобы увезти их. Вся эта артиллерия досталась неприятелю.
(Все-таки, даже комментируя воспоминания противника, не следует забываться настолько, чтобы называть русские войска неприятельскими — прим. Константина Дегтярева)
