Февраль 1986
Ты когда-то учил меня петь и играть на гитаре,
Ты был строен, красив и всесилен, как бог Саваоф.
Ты говорил мне, что жизнь так сложна
И что в ней выдержка очень важна
И что в жизни везет
Только тем, кто идет вперед.
Ты когда-то учил меня жить и служил мне
примером.
И, внимая советам твоим, я старался как мог.
Ты шутил и смеялся от сердца
Над моею наивностью детской
И, открыв мне глаза,
Разобраться во многом помог.
Мой старший брат, мой брат,
Ну почему же ты теперь не рад
И в глазах твоих нет ни участья,
Ни любви, ни печали, ни счастья?
Мой старший брат, мой брат,
Ну встряхнись, ну оглянись назад.
Ведь ты же много и знал и умел,
Ну когда ж ты успел все растерять?
Развела нас с тобою судьба по разным дорогам,
И не раз я сбивался с пути и блуждал в темноте.
А то, что ты называешь везеньем,
Мне давалось трудом и терпеньем
И стремленьем к своей,
Путеводной своей звезде.
Вот сидим мы напротив друг друга — глядим
осторожно.
Я искал этой встречи, а встретив тебя — не узнал.
Ну скажи перед тем, как проститься,
Ты скажи, как могло так случиться,
То, что я себя в жизни нашел,
А ты — потерял?
Ведь ты когда-то учил меня жить и играть
на гитаре,
Ты был строен, красив и всесилен, как бог Саваоф,
Говорил мне, что жизнь так сложна.
Июнь 1985
Я в детстве был примерный мальчик,
По всем предметам успевал,
Решал безумные задачи
И все как надо понимал.
Читал я правильные книги,
Как образцовый пионер,
Учителя меня любили
И приводили всем в пример.
Ну как же всем им плохо стало,
А завуч просто занемог,
Когда я в руки взял гитару
И начал шпарить в стиле рок.
Читать неправильные книги
Я стал тайком по вечерам,
На дискотеках лихо прыгать
И посещать на Пасху храм.
«Ну что случилось, что такое,
Вселился в парня сатана». — «Да», —
Кричали хором педагоги,
А завуч плакал у окна.
«Ведь был такой хороший мальчик,
На скрипке полечку играл,
Решал безумные задачи
И все как надо понимал».
Но они не понимали
То, что понять я сразу смог,
На разрисованной гитаре
Играя запрещенный рок,
Читая книги не такие
Тайком от всех по вечерам,
На дискотеках лихо прыгая
И посещая Божий храм.
Когда над миром солнце всходит
И пробуждается рассвет,
Я наблюдаю за природой
И только в ней ищу ответ.
Иду себе своей дорогой
И, как за флаг, держусь за мысль,
Что нет мудрее педагога,
Чем наша собственная жизнь.
С самим собой наедине
Побыть неплохо, если знаешь,
Что сам себе не помешаешь
Побыть с собой наедине.
Поговорить без суеты,
Поспорить, но без раздраженья,
И перейти без разрешенья
В любой момент с собой на «ты».
Не думать, как и что сказать
В момент душевного волненья,
И без малейшего стесненья
Поплакать и похохотать.
А если хочется молчать —
Молчи, коли молчать приятно,
Поскольку некому превратно
Твое молчание понять.
1983
Голос любви моей...
ласковый, нежный...
Вдруг окликнул, заставил
на миг, хоть на миг замереть.
Зазвучал он в тишине
недопетою песней...
Голос любви моей,
как ты мог уцелеть?..
Память развеяли случайные встречи,
Монотонность чужих голосов
В суете долгих дней и ночей.
А сегодня, в этот час,
Столько счастья на плечи —
Голос любви моей,
Тайной грусти моей.
Голос любви моей... поздний, напрасный,
Ты звучишь, как последний аккорд,
Без надежды мне сердце согреть.
Пусть мне грустно в этот час,
Но я все-таки счастлив,
Голос любви моей, что ты
Смог уцелеть.
«Я в жизни так не ждал письма...»
Я в жизни так не ждал письма
Ни от кого и ниоткуда...
Так в жизни ждут несбыточного чуда,
Но твердо верят, что произойдет —
Взойдет Звезда, она взойдет
Над бременем страданий и скитаний,
Над бременем ошибок и незнаний...
Я верил в ту Звезду.
Я ждал письма.
Но ты,
наперекор всем грезам,
Наперекор ночам, к несчастью, — слезным,
Наперекор судьбе, борьбе с собою,
В жестоких спорах с собственной судьбою —
Ты — не писала мне.
А я все ждал письма.
Так где же смысл в событиях текущих?
Так где же мысль? — В объятиях бездушных
Погрязла, утонула в скучном сне,
Какие там уж мысли обо мне...
Какая там Звезда? Какие грезы?
Какие, к черту, искренние слезы,
Коли, себя не расхлебав до дна,
Ты ищешь утешенья в этом мире
В каком-то затаившемся вампире,
Которому ты вовсе не нужна...
Прости... Я, может быть, жесток немного,
Но я, увы, совсем не недотрога,
Который лицемерит каждый час
В порыве страстных чувств, увидев вас.
С тобою я пожил...
И мне хватило,
Чтобы не захлебнуться в силах,
Пытавшихся нас разлучить...
Пройдут года...
И, может, ты встретишь парня,
На меня похожий он будет чем-то...
Но в нем ты не узнаешь того мальчишку,
Кто тебе был дорог,
Того ребенка, кто твой полог
целовал...
Он был дурак,
Он был простым ребенком,
И телом и душой он был настолько тонким,
Что ты его не можешь позабыть,
Хотя и потеряла нить,
Связавшую его с тобою,
Его судьбу с твоей судьбою,
Которой ты не угадала смысл, —
И мысли и дела твои — все вниз
Упали камнем безвозвратным,
Но ты меня не понимай превратно...
Я просто ждал письма.
Что значит «ждал»?
Я жду его сегодня,
И я еще надеюсь, что с любовью
Играть нельзя...
И потому сама, наверное,
Ты ждешь письма,
Написанного искренней рукою,
В котором захлебнутся жгучей болью
Все беды иссякающего дня,
В котором, я надеюсь, ты поймешь меня.
Сочи, «Жемчужина», 1979