Хасбулатов все более открыто присваивает себе функции, не свойственные спикеру парламента. Он выезжает в различные регионы России, где собирает совещания руководителей местных структур власти. На этих совещаниях даются указания, проводится инструктирование и принимаются решения по вопросам, входящим в компетенцию Президента и правительства.
Все чаще и в личных разговорах, и в публичных выступлениях Хасбулатов и люди из его окружения напоминают о том, что по Конституции (ст. 16) всенародно избранный Президент является лишь высшим должностным лицом исполнительной власти, а не главой государства, что функции главы государства в России выполняет Президиум Верховного Совета и его Председатель.
В Германии сотрудники аппарата федерального канцлера рассказали мне полуанекдотическую историю о том, как в период своего визита в Бонн в 1992 году Хасбулатов требовал, чтобы его принимали по протоколу как главу государства. Педантичные немцы сослались на то, что в России есть Президент и соответствующие правила (почетный караул и т. п.) применяются только в случае его визита. Хасбулатов в ответ долго объяснял своим собеседникам особенности государственного устройства России, где, в отличие от других стран, не один, а два высших должностных лица государства: Президент – глава исполнительной власти, Председатель Верховного Совета – глава законодательной власти и государства.
Желаемого результата он не достиг – принимали его как спикера парламента,- но этот случай наделал немало шума, вызвав удивление и насмешки в дипломатической среде, а также нанеся немалый ущерб репутации нашей страны.
Я неоднократно встречался с Хасбулатовым не только в Москве, но и в Петербурге, куда он регулярно приезжал на заседания Межпарламентской ассамблеи СНГ, председателем которой был избран. Обычно в период каждой очередной сессии Межпарламентской ассамблеи я как мэр города, в котором аккредитована Ассамблея, давал обед в честь глав парламентов стран СНГ. Меня неприятно удивили и насторожили разговоры участников этих приемов о будущем президентстве Хасбулатова. Как бы в шутку его спрашивали: когда он возьмет власть в свои твердые руки?! Хасбулатов отшучивался, но было видно, что разговоры эти доставляют ему удовольствие.
Так шаг за шагом создавалась атмосфера, открыто враждебная Президенту и правительству, формировались идеология и тактика двоевластия, с мечтами об утверждении всей полноты власти Советов, а следовательно, и персональной власти Хасбулатова, пребывавшего на самой вершине советской пирамиды. Именно эта политика привела Верховный Совет и съезд к трагическому и постыдному концу, но самое главное – она довела страну до опаснейшей грани, за которой уже только гражданская война.
Теперь, ретроспективно, лучше понимаешь, что это была продуманная тактика действий, направленная на то, чтобы парализовать работу исполнительной власти, сопровождаемая усиленной критикой Президента, правительства и их якобы неспособности решать возникающие проблемы.
Имена Ельцина, Гайдара, Чубайса, Федорова ежедневно предавались анафеме с трибуны Верховного Совета. Если вспомнить, что к этому времени депутаты наконец добились (так давно желаемого для них) телевизионного парламентского канала, то этот поток лжи, клеветы, безосновательных обвинений и провокационных призывов ежедневно выливался на головы россиян.
В сложившейся ситуации стала очевидной необходимость предпринять серьезные шаги, чтобы изменить политическую обстановку в пользу продолжения реформ.
В конце февраля, собравшись на очередное заседание Президентского совета, мы обсуждали извечный российский вопрос: что делать дальше? Все члены Президентского совета были крайне обеспокоены линией, проводимой руководством Верховного Совета, а также позицией вице-президента. Руцкой к этому времени полностью порвал с Президентом и правительством и принял позу обличителя членов правительства и администрации Президента в коррупции и злоупотреблениях, потрясая пресловутыми одиннадцатью чемоданами разоблачительных документов. Поэтому Президентский совет единодушно высказался за принятие срочных и серьезных шагов по оздоровлению обстановки.
Необходимо было ускорить процесс разработки новой Конституции и в связи с этим провести досрочные выборы парламента, усилить позиции исполнительной власти и поддержать правительство, создав ему условия для нормальной работы. Кроме того, необходимо было внести определенные коррективы в тактику и методы проведения экономической реформы, усилив ее социальный аспект и ужесточив борьбу с преступностью и т. д. Но главное – в условиях, когда противостояние различных ветвей власти достигло крайней степени ожесточения, необходимо было обратиться к народу и провести референдум по вопросу о доверии Президенту и другим структурам власти, по вопросу о принятии новой Конституции – найти политический выход из создавшейся ситуации.
К сожалению, решить этот конфликт общепринятыми в демократических государствах легитимными методами уже не представлялось возможным, так как с подачи Хасбулатова в действующую Конституцию Российской Федерации были внесены поправки, запрещающие роспуск парламента и объявляющие любые действия Президента по роспуску парламента государственным преступлением.
Возник законодательный и политический тупик. Ситуация ухудшалась с каждым днем. Поэтому идея проведения общенародного референдума как прямого обращения к народу за поддержкой в решении проблем, с которыми не может справиться существующая власть, представлялась единственно возможным выходом из создавшегося положения.
Многим памятно выступление Ельцина в марте 1993 года с обращением к народу и драматические события, последовавшие сразу же за этим выступлением. Понимая важность предстоящего выступления Президента, члены Президентского совета при обсуждении этого вопроса особо обращали внимание на элемент внезапности, на то, чтобы текст выступления и предлагаемые Президентом меры не ушли к оппозиции и в печать до их обнародования.
Наши опасения были обоснованны: такое уже многократно случалось, когда проекты документов, еще не подписанные Президентом, становились достоянием гласности и вызывали резко негативную реакцию общественности. К сожалению, так произошло и на этот раз. Кто-то из президентского окружения передал в руки Руцкого и Хасбулатова проект указа и текст выступления Президента.
Поэтому оппозиция была готова к этому выступлению и среагировала мгновенно. Спустя полчаса после выступления Президента россияне увидели на экранах телевизоров пресс-конференцию Хасбулатова, Руцкого и Воронина, к которым присоединились Председатель Конституционного суда Зорькин и Генеральный прокурор Степанков. Все они проявили трогательное единодушие в осуждении положений еще не опубликованного указа Президента и содержания его выступления. Заклеймили выступление Президента как антиконституционное, как попытку государственного переворота. Требовали призвать Президента к ответу. Это была спланированная оппозицией акция, за которой последовали выступления в средствах массовой информации и уличные выступления. Истины ради необходимо признать, что тексты указа и выступления Ельцина, к сожалению, существенно отличались от тех рекомендаций, что были сделаны на Президентском совете и с которыми Борис Николаевич согласился.
