Нострадамус следует здесь западноевропейской эсхатологической традиции, отраженной в «Апологетической поэме» Коммодиана (875–884):
Предпишет, чтоб идолам вознесли они бы куренья,
И чтобы никто не мог скрыться, все облачились в венки.
Тогда кто из верных откажется, примет счастливую смерть,
В противном же случае станет одним из толпы.
Тогда не будет и дня мира, прекратится жертва Христу,
Повсюду льющаяся кровь, которую описать невозможно,
Господствуют слезы, немеет рука, сжимается сердце, —
Хотя все эти несчастья и полагаются мученикам, —
На море, на земле, на островах и даже в тайниках
Их, разыскавши, найдут, поведут [на закланье, ] как жертву.
О «кончине» золотого века при монархе-садисте упоминал Светоний (Тиберий, 59):
Цезарь конец положил золотому Сатурнову веку —
Ныне, покуда он жив, веку железному быть.
Эта же эпиграмма цитируется Нострадамусом в альманахе на 1556 год (РР II, 2). Примечательно в этой связи замечание Нострадамуса в альманахе на предыдущий, 1555 год: «Один [правитель] на протяжении восьми лет будет [подобным] Траяну, затем станет Нероном» (РР I, 440; Траян был олицетворением мудрого и умеренного правителя). В 1555 году исполнялось восемь лет со дня восшествия на престол Генриха II. Неужели провансальский пророк прочил Генриху и императорскую корону христианского Запада, и позорный венец «матереубийцы» одновременно?
Зверства Нерона описаны и в катрене 9—53:
Le Neron jeune dans les trois clieminees
Fera de paiges vifz pour ardoir getter
Heureux qui loing sera de telz menees,
Trois de son sang le feront mort guetter.
Молодой Нерон в три печи
Прикажет бросить пажей, чтобы сжечь их живьем.
Счастлив тот, кто будет далеко от этих событий.
Трое из его крови устроят ему смертельную ловушку.
В трех катренах подряд Великий мучитель является, как говорится, в полный рост. Здесь его биография сходна с жизнеописанием Калигулы (12–41 н. э.), римского императора, печально прославленного как садист и маньяк-убийца. У Нострадамуса (катрен 10—9) новый Калигула – испанец:
De Castfflon figuieres jour de brume,
De feme infame naistra souverain prince
Surnom de chausses perhume luy postliume,
One Roy ne feut si pire en sa province.
Во время зимнего солнцестояния в крепости Фигераса
От порочной женщины родится высший правитель.
Прозвище от сапог [дано] ему, последнему ребенку,
Никогда не было столь дурного короля в его стране.
Фигерас – город в Испанских Пиренеях (там, кстати, в 1904 году родился Сальвадор Дали). В катрене допущена сюжетная контаминация: в день зимнего солнцестояния (лат.: bruma) родился не Калигула, а Нерон. «Порочная женщина», Агриппина, тезка достойной родительницы Калигулы, была матерью Нерона. Проводя детство в военных лагерях, в одежде простого солдата, будущий император Гай получил прозвище Калигула (лат.: caliga – «сапожок»). В Древнем Риме прозвище postumuis, «последний», давалось ребенку, родившемуся после смерти отца, а также последнему отпрыску. Постумием был Калигула, а также Нерон.
10-10
Tasclie de murdre enormes adulteres,
Grand ennemy de tout le genre liumain
Que sera pires qu'ayeulx, oncles, ne peres
En fer, feu, eau, sanguin & inhumain.
Запятнанный убийством, потрясающими прелюбодеяниями,
Великий враг всего рода человеческого.
Какой ужас [случится] с дедами, дядьями и отцами
В стали, огне, воде; кровожадный и бесчеловечный.
Таким образом, новый Калигула пересекает французскую границу по Пиренеям и атакует Савойю.
10-11
Dessoubz Joncliere du dangereux passage
Fera passer le postliume sa bande,
Les monts Pyrens passer liors son bagaige
De Parpignam courira due a tende.
Опасным [горным] перевалом под Ла-Хункерой
Проведет последний ребенок свое войско;
Пересечет Пиренейские горы, не взяв с собой военного багажа,
Из Перпиньяна атакует герцога в Танде.
Испанский город Ла-Хункера (по-французски Жонкер) находится севернее Фигераса; Перпиньян пребывал в составе испанских владений до 1659 года. Танд – савойский город к северо-востоку от Ниццы. Опасный перевал Пертюс ведет из Ла-Хункеры в Перпиньян.
Америка, которой, согласно современным толкователям Нострадамуса, посвящено немало катренов, в «Пророчествах» упоминается лишь единожды, в сверхзагадочном контексте и в связи с Антихристом:
10-66
Le chef de Londres par regne PAmerich,
L'isle d'Escosse tempiera par gellee:
Roy Reb auront un si faux antechrist,
Que les mettra trestous dans la meslee.
Глава Лондона посредством царства Америки.
Шотландский остров окаменеет в мороз.
Король [и] мятежник получат лживейшего Антихриста,
Который всех их вовлечет в схватку.
Не факт, что последнее слово первой строки значит именно «Америка»; слова Americh нет ни в одном словаре. Появление Антихриста относит катрен к последним временам; в то же время Англия и Шотландия, два протестантских королевства, в XVI веке постоянно боролись за главенство в Британии. Не исключено, что король, мятежник и Антихрист – одно и то же лицо, а именно Генрих VIII, разорвавший связь с папским престолом. Но тогда непонятно, при чем тут Америка: в XVI веке Англия еще не принимала участия в колонизации Нового Света.
Ближе к концу «Пророчеств» тема конца света звучит все отчетливей. В катрене 10–71 близкий финал мира и «Великий Четверг» отождествляются:
La terre & Pair gelleront si grand eau,
Lors qu'on viendra pour jeudi venerer,
Ce qui sera jamais ne feut si beau,
Des quatre pars le viendront honnorer.
Земля и воздух заморозят массу воды,
Когда обожествят Четверг.
То, что будет, никогда не было столь красиво.
Его восславят четыре части [света].
Повторим цитату из книги Ришара Русса: «Истинная зима мира будет такой же, как и зима в нашем обыденном понимании, – холодной и влажной».[173] Это же, кстати, относится к окаменевшей от мороза Шотландии из предыдущего катрена.
Знаменитый катрен 10–72 предсказывает новую эпоху Возрождения в 1999 году:
L'an mil neuf cens nonante neuf sept mois
Du ciel viendra un grand Roy deffraieur
Resusciter le grand Roy d'Angolmois.
Avant apres Mars regner par bon lieur.
В седьмом месяце 1999 года
Небесный великий царь-устрашитель
Воскресит великого короля Ангумуа,
[Который будет] до и после Марса править удачливо.
Длительное время толкователи считали этот катрен пророчеством третьей мировой войны и угрозы с Востока: Angolmois полагали анаграммой слова Mongolois, «монголы». На самом же деле «небесный великий царь-устрашитель» (или, если читать по изданию 1568 года – «царь-искупитель»), то есть Господь, присылает на Землю второго Франциска I, воина, ценителя образованности и покровителя искусств, короля Французского и герцога Ангулемского. Ангумуа или Анголмуа (лат.: Angolisma), как часто называли этот город в XVI веке – например, в «Путеводителе по дорогам Франции» Шарля Этьена, – столица Ангулемского графства, вотчины Ангулемской ветви династии Валуа, к которой принадлежал Франциск.
