169
[168] Новый летописец С 76.
[169] РИБ Т 1 Стб 123-124, Budzilo Jozef Woina moskiewska wzmecona i prowadzona z okazji falszywych Dymitrow od 1603 do 1612 r. Opracowanie Janusz Bylinski i Jozef Dlugosz Wroclaw, 1995 S 70.
[170] Тюменцев И. О. Смута в России С 78.
[171] Дневник Марины Мнишек С 89-90.
[172] Мархоцкий Н. История Московской войны / Подг текста Е. Куксиной М, 2000 С 27-28.
[173] Буссов К. Московская хроника С 96.
[174] Записки гетмана Жолкевского Прил С 191-192.
[175] Мархоцкий Н. История Московской войны С 35.
[176] Берх В. Царствование царя Михаила Федоровича и взгляд на междуцарствие СПб, 1832 Ч 1 С 129, 133.
[177] Скрынников Р. Г. Смута в России С 201-202 Версию Р. Г. Скрынникова поддерживает также И. О. Тюменцев. Тюменцев И. О. Смута в России С 75-76. Компромиссный, но такой же малоубедительный вариант считать Лжедмитрия II еретиком, исповедующим взгляды "жидовствующих", предлагает английская исследовательница профессор Морин Перри Perre М. Pretenders and popular monarchism in early modem Russia The False the Time of Troubles Cambridge, 1995 P 158-159.
[178] ААЭ T 2 № 91 С 186-187, № 94 С 191-192.
[179] Буссов К. Московская хроника С 97.
[180] Pamietmki Samuela i Boguslawa Maskiewiczow (wiek XVII) / Opracowal, wstepem i przypisami opartrzyl A Sajkowski Redakcja i slowo wstepne W Czaplinski Wroclaw, 1961 S 118.
[181] Платонов С. Ф. Очерки по истории Смуты С 267-268.
[182] Сб РИО Т 137 С 420.
[183] Новый летописец С 76.
[184] Сб РИО Т 137 С 398.
[185] Там же С 456.
[186] Дневник Марины Мнишек С 101-102.
[187] Сб РИО Т 137 С 483.
[188] См Флоря Б. Н. Три письма о событиях Смуты //Архив русской истории Вып 3 М, 1993 С 161-176.
[189] Сб РИО Т 137 С 427-456.
[190] Дневник Марины Мнишек С 104.
[191] Сб РИО Т 137 С 535.
[192] Там же С 562.
[193] Там же С 636-656.
[194] В общем (лат.).
[195] Дневник Марины Мнишек С 111-112.
[196] Там же С 113-114.
[197] Сб РИО Т 137 С 656-668,674-692.
[198] См Biblioteka Muzeum Narodowego im Ksiazat Czartoryskich w Krakowie № 2101 S 70-105, Сб РИО T 137 С 698-719, Тюменцев И О Смута в России С 183.
[199] Сб РИО Т 137 С 719.
[200] Там же С 719-725.
[201] Теннади Г. Н. Портреты Лжедмитрия I и Марины Мнишек // Русская старина 1876 Кн 15 С 873-874 См также Ровинский Д. А. Материалы для русской иконографии Т 4 С 124-130.
[202] Дракохруст Е. И. Иконографические источники, освещающие польскую интервенцию начала XVII века//Труды Государственного исторического музея (далее – ГИМ) 1941 Вып 14 С 41-42.
[203] См Sprawozdama Komisji Histom Sztuki 1903 T VII S CXVI-CXX, Kopera F Malarstwo w Polsce od XVI do XVIII wieku Krakow, 1926 S 196, Mankowski T Lwowski cech malarzy w XVI i XVII wieku Lwow, 1936 S 56, Gebarowicz M Poczatki malarstwa historycznego w Polsce Wroclaw, Warszawa, Krakow, Gdansk, 1981 S 56-57.
[204] См Gebarowicz M Poczatki malarstwa historycznego S 55.
[205] Воспроизводятся все особенности написания, например «V» в значении «и».
[206] Соловьев С. M. История России С 481, Пирлинг П. Димитрий Самозванец С 415.
[207] Сравним изображение на картине с посольским отчетом и записками других очевидцев. Описание начала церемонии совпадает и в отчете послов, и в «Дневнике Марины Мнишек», и в «Записках» Станислава Немое вс кого: «Впереди шли полторы сотни дворян в парчовой одежде» («Дневник»); «впереди шли, парами, человек сто, нечто вроде дворян (их они называют “боярскими сыновьями”), а за ними около шестидесяти думных бояр, все в парчовых армяках, вложивши руки в рукава…» (Немоевский). Действительно, на полотне знатные люди в богатой московской одежде и шапках возглавляют процессию. «За ними шли приближенные с бердышами, четыре дворянина, которые находились при царе, а пятый с мечом» («Дневник»); «за боярами шли четверо в белом бархате… с широкими секирами на плечах, а перед самым великим князем мечник Михайло Шуйский» (Немоевский). Послы Николай Олесницкий и Александр Госевский также сообщают имя мечника – эту должность, как известно и по русским источникам, занимал в царствование самозванца знаменитый князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский. А дальше – самое интересное, триумф не только Мнишков, но и посла Николая Олесницкого, который провожал по правую руку царя, шедшего «в короне и богатой одежде». По левую руку изображен глава Боярской думы князь Федор Иванович Мстиславский (Станислав Немоевский ошибочно посчитал, что это «дядя» царя Михаил Нагой) – как и положено, в московской одежде, в отличие от посла, шедшего, естественно, в польском костюме. «Царицу» Марину Мнишек, «одетую по-московски, в парчовом, вышитом жемчугом платье по лодыжки, в подкованных червонных сапожках» (Немоевский), провожали отец, «пан воевода», по правую руку и княгиня Прасковья Ивановна Мстиславская по левую. Это соответствовало и коронационному церемониалу, выработанному канцелярией царя. Но есть в этой части картины и такие детали, о которых можно прочитать только у послов. Это стоявшие в отдалении в рыцарских доспехах «немцы» и польская рота в своей униформе. Кроме того, послы описали иноземную охрану – восемь человек с бердышами, шедшими по краям ковровой дорожки, по которой вели в Успенский храм царя и царицу (Станислав Немоевский тоже упоминал «немцев-алебардников», шедших «по сторонам» процессии).
