Многое из прочитанного в юности материализовалось в базилике Сакре-Кёр, в Соборе Парижской Богоматери, Эйфелевой башне, Триумфальной арке, Соборе Александра Невского, Лувре — когда-то королевском дворце, Колонне Трояна и ещё во множестве достопримечательностей, в которых утопает этот город.
Елисейские поля, где то ли после героической смерти отдыхают великие воины, то ли бурлит жизнь, как и всегда, бурлила, площади Пигаль, Тертр, кабаре Мулен Руж, Лидо — место феерического наслаждения, танцы на грани искусства и эротизма, и прочее, прочее, прочее.
А вечером медленно фланируя по глади Сены на речном трамвайчике, разглядывая пройденное и посещённое днём, сидя в обнимку, с гудящими от приятной усталости ногами на верхней открытой палубе, весело мечтая о возможном будущем, мы действительно становились единым целым, и не только предугадывая одно и тоже. Вернётся ли то время? Останется ли Париж прежним? Станем ли мы его желанными гостями, если вообще станем?!
Но как всегда, наступало время и мысли же возвращались к печальным прошлым будням и, разумеется, таким же предстоящим.
Кроме магазинов, магазинчиков и бутиков, посещение которых сопутствует любой поездке, гастрономическая тема во Франции неповторима, хотя я и не сторонник сравнивать, а просто люблю изредка наслаждаться. Здесь я впервые попробовал икру морского ежа, поедать которую можно лишь месяц в году, разумеется, ублажал и обнаружившуюся слабость к устрицам, правда, мы не гурманили с выбором вин, а выбирали средненькое, считая, что аристократом нужно родиться, а не становиться им как-нибудь, или с появлением денег и возможностей, изображая из последних сил, обманывая себя и окружающих.
Неплохо, когда есть возможность красиво одеваться, но лучше удобно и аккуратно. Приятно иметь вычурные дорогие украшения, но для меня предпочтительнее иметь то, чем постоянно пользуешься или то, что имеет для тебя какой-то определенный смысл, или ценность, скажем перстень с чуть голубоватым сапфиром, с отделкой кабошон, через который хорошо виден мальтийский крест…
Ну, а пища, само собой, должна быть здоровой, вкусной, свежей и необильной, машина — та, которая обслуживает тебя, а не наоборот, жилище-достаточное, близкое к реальной мечте и удачное сточки зрения выгодного вложения — таково мое мнение, может, и необязательно верное. Всё это не касается людей с повышенным статусом и запросами, где им, «бедолагам», удержаться крайне тяжело и редко возможно, хотя знавал я и среди них людей самодостаточных и скромных.
1996 год плавно перетёк в 1997-й под эгидой скрытого столкновения между Буториным и «Аксёном». Не знаю, что каждый из них думал по этому поводу, но некоторая тень от их противостояния легла и на задачи, которые ставили передо мной. Это затяжное единоборство, начавшееся ещё Ананьевским и им проигранное, продолжалось на протяжении нескольких лет, и ещё продолжится и выльется в несколько смертей, из которых я знаю только о двух: Зайчикова — «Зайца», очень близкого к Сергею человека, занимавшего в структуре «Измайловских» одно из первых мест, и второго, кажется, его названного брата и одного из немногих входившего в личное окружение, тогда еще просто авторитета, а сегодня «Вора в законе» и просто успешного человека.
Прямого отношения к этим смертям я не имел, хотя, признаюсь, некоторые нюансы мне известны, о чем предпочитаю говорить честно, предполагая подобную честность и со стороны, когда-то нам противостоящей.
Ося работал над этой темой не покладая рук. Десяток, а, может, и больше человек было привлечено к поиску и физическому устранению найденных, я сам лично видел показанные мне отчёты ФСБшной «наружки», с отрезанными шапками названия ведомства и адресата, сопровождавшиеся пояснениями Олега Пылёва и его же устными комментариями. На листках подробно описывались передвижения автомобиля «Гранд Чероки» Зайчикова, маршруты передвижения, места встреч и их фигуранты, с уточнением марок и номеров машин, ими используемых. Интересно отметить, что преследования были не всегда удачными из-за скоростной езды с грубыми нарушениями ПДЦ водителем, что заставляло преследователей «отпускать» преследуемого, дабы не «засветиться».
Моей задачей был только «глава» Измайловского «профсоюза». Несколько раз я выслеживал его, но не был готов действовать моментально, а иногда считал и ненужным. Своеобразие этих обоюдных взаимоотношений, о которых он мог лишь подозревать, с его стороны было именно предположение о возможных чьих-то действиях по его устранению, но без какой-либо конкретики, и моих, как раз таки имеющих чётко обозначенную цель. О наших «встречах» осведомлён был только я, поэтому эти строки могут быть несколько шокирующими не только для него, но и для людей его окружавших и даже родственников.
В конечном итоге для постоянной готовности был приобретен минивэн «Форд-эконолайн-350», оборудованный под съем любой аудио-видео информации, а главное — «работы» по цели из любого места, расстояния и положения, из практически любого стрелкового оружия, сразу по обнаружении объекта или в результате его длительного ожидания.
Кроме тайников под стволы: снайперской винтовки, пистолета-пулемёта с ПББС и пистолета, — которые обретались внутри этой «музыкальной шкатулки», скрытые в чревах мощной акустической системы и огромной люстры на потолке, служившие безотказно верой и правдой, хоть и вынимались на свет не часто, но в случае уже непосредственной «охоты».
Там был и холодильник, и бар, на который, прежде всего, обращали внимание любопытные милиционеры, а также биохимический туалет, тоже вещь необходимая, но служившая второстепенным задачам, изредка он оборудовался взрывным устройством для уничтожения этого дивного передвижного средства.
Также в машине можно было подогреть пищу, пользоваться аппаратурой слежения, записи и перехвата в эфире. С десяток красиво установленных тумблеров и кнопочек управляли «стопами», сигнализаторами заднего хода, сигнализацией и переключением аккумуляторов, дистанционным заводом двигателя, громкоговорителем и всякими другими необходимыми прибамбасами. Всё это стоило в несколько раз дороже автомобиля и могло быть обнаружено лишь при очень глубоком обыске, но мой внешний вид, манера общения и, конечно, привычка коррумпировать в тот период практически любого представителя власти, имеющего вопросы, давали гарантию не только качественной работы, но и безопасности, а если еще прибавить греческое гражданство и права…
Трижды эта машина была «в работе»: дважды я стрелял из неё, но это была череда акций по демонстрации своей «работы», а ещё точнее — для отчётности о проведённой работе, вызванные настойчивостью «начальства» и его небезопасным нетерпением, к которым относились и три взрыва. Один из них из-за пресловутого человеческого фактора закончился трагедией для людей вообще не имеющих отношения к этому противостоянию, правда, к тем взрывам я имею совсем косвенное отношение, примерно такое же как производители оружия к преступлениям им совершаемым…
