Какой бы характер ни принял этот союз, не может быть никаких сомнений по поводу празднования. Было два приема: один для семьи и близких друзей в плавучем ресторане на Неве, а второй – на следующий день в гостинице «Москва», только для коллег Путина из КГБ, которые не хотели раскрывать себя перед незнакомыми людьми. В медовый месяц они отправились в то же место, где случилась их первая близость, в Сочи, и позже Людмила удивила их общих друзей, признавшись, что ее муж сделал медовый месяц «настолько романтичным, насколько это только возможно». Новобрачные стали жить с его родителями, которые, к счастью, переехали в двухкомнатную квартиру на проспекте Стачек, в Автово, районе новостроек на юге города. Окна кухни были расположены так высоко, что, сидя за кухонным столом, можно было видеть только «стену перед глазами». Владимиру Спиридоновичу дали эту квартиру как инвалиду войны, когда он уволился с завода в 1977 году. Комната новобрачных была площадью 20 квадратных метров, чуть больше чем половина той комнаты, в которой вырос Путин, а звукоизоляция стен в доме, построенном с минимальными денежными затратами, не особенно позволяла им уединиться. По советским стандартам тех времен, тем не менее, они считались относительно зажиточными людьми. У Владимира все еще был «Запорожец», и он очень любил прокатиться по городу вместе со своей новоиспеченной женой. Ему всегда нравилось водить, и позже, когда он уже занимал пост Президента, один из его водителей говорил: «Ему хотелось бы сесть за руль лимузина, когда мы едем на высокой скорости на его дачу или в аэропорт, но он знает, что в отличие от нас не обладает навыками, необходимыми для предупреждения угрозы со стороны террористов. И все равно это его расстраивает».
Уже вскоре после свадьбы Людмила обнаружила, что у ее мужа есть и другие недостатки, кроме вспыльчивости. Забывшись на минуту, она однажды описала его как «настоящего адепта мужского шовинизма», жалуясь на то, что он ожидал от нее, что она будет выполнять всю работу по дому. (Хотя это может серьезно удивить людей в зарубежных странах, где такое поведение посчитали бы «консервативным», в России это все еще остается нормой и считается совершенно приемлемым.) Кроме того, он однажды сказал своему другу, что для мужчины хвалить свою жену – означает портить ее. «Он подвергал меня испытаниям все то время, что мы прожили вместе, – скажет она позже биографу Путина Олегу Блоцкому. – Я постоянно чувствую, что он наблюдает за мной и проверяет, правильные ли я принимаю решения». И, недвусмысленно указывая на то, что именно позже стало главным стрессом ее супружеской жизни, добавит: «Для него очень сложно готовить, он отказывается есть блюдо, если ему не нравится в нем даже малейший ингредиент. Он никогда не хвалит меня, и поэтому я совершенно перестала готовить». Но сейчас это был их медовый период, и она уже ждала первого ребенка, когда в сентябре 1984 года Путина отправили в Москву для дальнейшего обучения в Краснознаменный институт КГБ СССР имени Ю. В. Андропова. Людмила переехала в однокомнатную квартиру на севере Ленинграда и продолжила учиться в университете. В Институте КГБ студентам давали псевдонимы, начинавшиеся на ту же букву, что и их фамилии. Так товарищ Путин стал товарищем Платовым. В курс входили испытания физической выносливости и сообразительности. Были ночные парашютные прыжки, обучение тому, как избавиться от преследования и как передавать закодированную информацию посредством шпионских тайников.
Людмила навещала его раз в месяц, и он тоже несколько раз приезжал домой. В одну из таких поездок он умудрился сломать руку. «Какой-то кретин достал его в метро, и он вмазал ему, – говорит близкий друг Путина Сергей Ролдугин. – Он очень беспокоился, что его преподаватели ему этого не простят». Первая дочь Путиных, Мария, которую назвали в честь матери Путина, родилась 28 апреля 1985 года, когда ее отец был в отпуске. Сергей Ролдугин забрал маму с дочкой из роддома, и вместе с Путиным и своей женой Ириной они поехали на дачу его тестя в Выборге, где и отпраздновали рождение ребенка.
Путин окончил Институт КГБ в июле 1985 года. Хотя его «аналитический склад ума» был высоко оценен, он получил негативную характеристику за то, что вел себя замкнуто и необщительно, а также за то, что обладал тем, что называется «пониженным чувством опасности». Эта последняя черта считалась серьезным недостатком. Агенты должны быть напряженными в критических ситуациях, чтобы хорошо реагировать на происходящее, а невозможность чувствовать страх блокирует поступление адреналина в кровь. «Мне пришлось долго работать над моим чувством опасности», – говорит он.
Теперь, разменяв четвертый десяток, он был обученным агентом внешней разведки и жаждал работать вне СССР и защищать страну от врагов. Он поглощал информацию от своих старших коллег по КГБ, вернувшихся из-за границы, – не ярых сталинистов, а тех, кто имел опыт совсем другой жизни. «Они были, – отмечал он, – поколением с совершенно другими взглядами на жизнь, ценностями и мнениями».
Однажды он забросал своего друга, который работал в Афганистане, въедливыми вопросами по поводу советской оккупации, которой в России интересовались многие. Путин хотел знать, правда ли то, что его подпись была нужна для запуска ракет по афганским целям. Ответ поразил его: «Я сужу о результатах моей работы по количеству документов, которые я не подписал». Это было сумбурное время. 11 марта 1985 года, спустя лишь три часа после внезапной смерти Константина Черненко, генеральным секретарем КПСС был выбран Михаил Горбачев. Почти сразу же он объявил о перестройке (противоречивой реструктуризации экономики) – процессе, призванном оживить застойную советскую экономику, – и всего через несколько месяцев к перестройке прибавилась гласность (свобода слова), демократизация и ускорение (увеличение скорости экономического развития).
Путин получил шанс самому разобраться, что к чему, когда КГБ направил его на работу в Восточную Германию. С самого начала было понятно, что в Институте КГБ его готовят к работе в Германии, так как его заставляли продолжать изучение языка. Вопрос был только в том, будет ли это Германская Демократическая Республика (ГДР) или Федеральная Республика Германии (ФРГ). Чтобы попасть в ФРГ, кандидат должен был проработать в московском центре два года. Путин говорит, он решил, что было лучше уехать сразу же, так что он – теперь завершивший подготовку КГБшник – без возражений принял это назначение, собрал вещи и поцеловал на прощание Людмилу.
Глава 3. Дрезденская драма
Первым назначением майора КГБ В. В. Путина была должность старшего сотрудника резидентуры в Дрездене, городе, поднявшемся словно феникс из пепла после разрушения вследствие бомбардировки зажигательными бомбами, произведенной Военно-воздушными силами Великобритании в 1944 году (между прочим, по приказу Сталина), а теперь ставшем вторым по важности городом в Восточной Германии, даже несмотря на то, что географически он ближе к Праге, чем к Берлину. Это было подходящее время для того, чтобы там оказаться. Противостояние между Востоком и Западом разгоралось из-за размещения ракет СССР и НАТО, и самым центром идеологической борьбы была Германия, разделенная в 1945 году на коммунистический Восток и капиталистический Запад.
