– Ты не расстраивайся. Самое худшее уже позади. Жаль, конечно, что Ник не приедет. Но все равно все будет хорошо! Ты как, нормально? – я продолжала произносить «правильные» слова, хотя и понимала, что они ничем не помогут. Ей сейчас очень тяжело, и единственное, что могло бы помочь – это встреча с любимым человеком. Но он не приедет.
Ира ничего больше не сказала, и притихла, свернувшись в комочек на одеяле.
От дикого волнения меня начала колотить дрожь. Пальцы рук заледенели, ногти приобрели лиловый оттенок. У меня всегда так бывает, когда сильно волнуюсь.
На душе было гадко и хотелось выть. Не подумайте, что это метафора, – мне и в самом деле хотелось задрать голову и завыть от тоски и отчаяния, как воют волки в холодную ночь.
Очередной скрежет замка. Открывается дверь.
Сердце стукнуло и провалилось.
Вошли Яна с Настей. Позади них топтались охранники.
– Екатерина Гладкова и Мария Мугос.
Я еле как доволокла ноги до двери: слушаться они не хотели.
«Господи помоги! Господи помоги! Господи помоги! Господи-помоги-господи-помоги-господи-помоги…!» В голове настойчивым молоточком стучала лишь эта фраза-заклинание.
Нас провели по коридору в комнату, напоминающую офис солидной компании. Меня посадили в один конец помещения, Марию – в другой.
– Хотите кофе, сигарету? – вежливо поинтересовался переводчик.
– Да, пожалуйста. И то и другое, – ответила я благодарно.
Мужчина принес мне кофе в картонном стаканчике и дал сигарету. Я с жадностью прикурила и отпила кофе. Напряжение, кажется, понемногу стало отпускать.
– Ваше полное имя, дата рождения, – произнес он. Все это время он лишь переводил вопросы, задаваемые полицейским, сидящим за столом напротив меня.
– Екатерина Алексеевна Гладкова. Шестнадцатое июня тысяча девятьсот восемьдесят первого года.
– Где вы работаете?
– Город Кунсан. Америка-таун. Клуб «Стерео», – чеканила я без запинки.
– Как долго вы там проработали?
– Один месяц, – вздохнув, ответила я.
Переводчик посмотрел на меня с нескрываемым удивлением, но промолчал.
– Кем вам приходится Джейсон Шеппард? – задал он очередной вопрос.
Теперь уже настала моя очередь удивляться: «откуда он знает его имя?».
Но потом я вспомнила, что при осмотре номера его также просили предъявить документы и переписали все данные в протокол.
– Он мой друг.
– Вы встречались? Он ваш парень?
– Да, мы встречались.
– Как долго?
– Около трех недель.
– У вас были сексуальные отношения?
– Нет, не было.
Я отвечала спокойно, без пауз и лишних эмоций. Благо, после рассказа Ирины я уже была готова к подобным вопросам.
– А почему не было?
– Я не хотела торопиться.
– Но он же вам нравился? Так почему не было? – настаивал он на своем. Похоже, им очень хотелось услышать подробности нашей интимной жизни. А вот фиг вам! Я не собиралась выдумывать того, чего не было, только затем, чтобы потешить их нездоровое любопытство.
– Меня мама учила, что до свадьбы себя хранить надо. Вот поэтому и не было, – ответила я. Надеюсь, они не заметили иронии в моем голосе.
– И ваш парень не возражал?! – он даже не пытался скрыть недоверия.
– Не, он у меня джентльмен.
– И у вас ни разу не было секса?! – полицейский, как и переводчик, все еще отказывался мне верить.
– Не было, – упорно стояла я на своем. – Вы ведь простыни из номера именно для этого забрали, – чтобы проверить, был у нас секс или не было. Зачем еще и меня по сто раз об этом спрашиваете?! – не выдержала я.
– Ну ладно, ладно… Вы утверждаете, что с Джейсоном у вас были серьезные отношения. Как часто вы встречались? Что делали?
– В парк ходили гулять, обедали в ресторане, просто так по Кунсану гуляли… – принялась перечислять я.
– А он вам подарки делал? – прервал меня полисмен.
– Ам-м… цветы дарил, – после секундной паузы выдала я.
– И это – все? – протянул он разочарованно. – Ни ценных подарков, ни денег он вам не дарил?
Ах, вон к чему он клонит! Пытается прознать, встречалась я с Джейсоном просто так, аль за дорогие подарки да за деньги. Ну-ну…
– Нет, ничего ценнее цветов не дарил. Но они краси-и-и-ивые были, ужас! Лилии. Я люблю лилии, – я уже не могла удержаться от сарказма.
Тут что-то всплыло в моей памяти, мозги зашевелились активнее, еще активнее: лилии, лилии… что-то такое, связанное с ними… Боже, ну да! Ведь я вытянула из корзины лилию с двумя цветками, а Светка сказала, что это – плохая примета! Вот черт! Права была. Яркая вспышка воспоминаний пронеслась в моем сознании, и я «уплыла» в события недельной давности.
Вот мы гуляем по Кунсану. Я периодически подношу цветок к лицу и вдыхаю немного резковатый, но абсолютно неповторимый, особенный запах лилий. Джейсон держит меня за руку и шепчет какие-то глупости, приятные и понятные лишь нам двоим… В моей голове проносились наши встречи, прогулки, чувства, возникшие так неожиданно и поглотившие меня целиком.
– Значит, подарков он вам не делал. А на работе он вам выпивку покупал? – был задан очередной вопрос, но я его даже не заметила, «уплыв» туда, где мне было так хорошо.
– Прошу прощения! – сквозь дымку воспоминаний до меня, наконец, донесся голос переводчика, заметно повысившего тон.
Я «вынырнула» в реальность:
– Да, извините. Что вы сказали?
– Покупал ли ваш друг выпивку вам на работе? – переспросил он.
– Нет, я вообще редко пью, а на работе – тем более.
– У вас есть совместные фотографии?
– Да, но у меня забрали их. При аресте, – напомнила я.
– Одну минутку, – переводчик извинился и отошел.
Полисмен остался сидеть на месте, продолжая разглядывать меня с откровенным презрением.
«Не верит, – подумала я. – Ну и ладно, я здесь не для отпускания грехов».
Переводчик вернулся минут через пять с бумажным пакетом. Вскрыл его и извлек на свет мои вещи: кошелек, фотографии, блокнот.
– Эти фотографии? – спросил переводчик и посмотрел на меня.
– Да, эти.
Он стал просматривать фотографии: вот мы в Кунсане, в парке, в «Стерео». Я неожиданно вспомнила, что на одной из фотографий мы сидим за столом, и передо мной стоит сок. Вот черт!
Естественно, он обратил внимание именно на нее.
– Что это за напиток? – спросил он сухо.
– Коктейль. Мы ходили в бар до работы, и я выпила коктейль. Праздник был.
– А что в коктейле, какой это был бар и что за праздник?
– Коктейль обычный: сок, немного ликера и что-то еще. Название бара не помню. А праздник был – Первое Сентября, – с ходу соврала я, не моргнув и глазом.
– Это вы до работы сфотографированы или после?
– До.
Хм, и к чему это он клонит? – пока не понимала я.
