Эта ломка старого и укладывание нового отразилась и на флоте, создав перспективы быстрого его развития и технического совершенствования. Огромная работа по реорганизации флота, благодаря талантливости и инициативности передовых представителей русского народа на флоте, осуществлялась более оригинальными методами и смелее, чем в странах Западной Европы.
Один за другим появляются смелые технические проекты. На страницах «Морского Сборника» того времени из номера в номер публикуются сообщения об изобретениях морских офицеров. Адмиралы А. А. Попов и Г. И. Бутаков, ломая унизительную традицию, решительно поднимают голос против раболепного, некритичного отношения к преимуществам иностранной военно-морской тактической и изобретательской мысли.
Постепенно, — с развитием промышленности, создаются новые классы мощных по тому времени боевых кораблей (паровых, обшитых броней), появляется дальнобойная артиллерия, совершенствуется созданное впервые в России минное дело, возникают новые боевые средства, разрабатывается впервые в мире тактика броненосного флота.
Одновременно, в связи с отменой крепостного права и проведением военной реформы, устанавливаются новые принципы обучения личного состава флота, изменяется система комплектования, возникают новые отношения между офицерским и рядовым составом флота. Но наряду с возникающим новым существовало и боролось за старое все отживающее, консервативное, реакционное. Прежде всего цеплялись за старое на флоте представители феодально-крепостнических кругов. Бороться с ними было трудно. Они составляли верхушку флота, занимали в нем командные посты.
Все же Балтийский флот реорганизовался довольно быстро и представлял к концу шестидесятых годов уже серьезную боевую силу.
На Черном море военного флота не существовало. По предложению адмирала Ф. П. Врангеля[20] было решено строить винтовой быстроходный. торговый флот. В 1857 году основывается, завоевавшее вскоре широкую популярность, Русское общество пароходства и торговли (РОПИТ). Общество обслуживало порты Черного и Средиземного морей.
Однако, как бы быстроходны и маневренны ни были пароходы РОПИТ'а, замена ими в случае необходимости военных кораблей представлялась невозможной.
Россия искала случая избавиться от тягостных условий Парижского договора. И такой случай, наконец, настал. Удачно воспользовавшись поражением Франции в франко-прусской войне (1870–1871 гг.), Россия заявила об отказе от выполнения договора и стала сооружать на Черном море военные корабли.
Борьба за обладание Черным морем возобновилась. Однако увеличение русских морских сил шло медленно. Строительство свелось к сооружению адмиралом Поповым, при участии лейтенанта Макарова, плоскодонных круглых тихоходных «поповок». Имевшие некоторое значение в качестве пловучих береговых батарей для защиты портов, «поповки» совершенно не годились для боя в открытом море. Было на Черном море еще несколько тихоходных деревянных корветов и железных шхунок, но для серьезного боя они не могли быть использованы. Пароходы РОПИТ'а, обладавшие хорошим по тем временам ходом, и колесная царская яхта «Ливадия» — вот все, что плавало под русским флагом в Черном море.
Вновь приступать с такими средствами на море к разрешению одного из двух «основных вопросов» своей внешней политики царское правительство не решалось.
А этим «основным вопросом» был вопрос о проливах, и Константинополе. Еще Николай I, называя султанскую Турцию «больным человеком», предлагал Англии разделить ее. Царь выговорил право обосноваться в Константинополе за уступку Англии принадлежащих Турции Египта и района Суэца. Англия, отлично понимая, что утверждение России в Константинополе парализует британские торговые пути в Средиземном море, распространит русское влияние на Балканы и страны Ближнего Востока и нанесет непоправимый удар английским колонизаторским интересам, резко отказалась от такой сделки. С тех пор традиционной политикой Англии стала поддержка Турции против России. Поэтому Англия и приняла деятельное участие в войне 1853–1856 гг.
Потерпев поражение в Восточной войне, царское правительство вовсе не собиралось отказываться от своих планов на Ближнем Востоке и Балканах.
В начале семидесятых годов внещне-политические обстоятельства сложились для царской России благоприятно. Франция Наполеона III была разгромлена в 1870 году Пруссией, Англия, оставшаяся без своего союзника, не рисковала снова выступить в «защиту» Турции. Дипломатической поддержкой или, во всяком случае, нейтралитетом бисмарковской Пруссии, объединившей после франко-прусской войны многочисленные княжества в единое государство, царская дипломатия себя обеспечила. На Балканах и Ближнем Востоке руки у царской России были развязаны.
И несмотря на то, что Россия к новой войне с Турцией не была готова, обстоятельства заставили ее начать эту войну.
Ближайшим поводом к русско-турецкой войне 1877–1878 гг. послужили события в балканских странах, находившихся под владычеством Турции.
Летом 1875 года произошло восстание христианского населения против гнета и поборов турок, сначала в Герцеговине, а затем и в Боснии. Идея национального объединения всего южного славянства под главенством России пропагандировалась уже давно. Именно потому восставшие встретили горячее сочувствие и обещание вооруженной поддержки со стороны Сербии и Черногории. В России восстание также встретило живой отклик в обществе. В особенности в среде славянофилов, возглавляемых Иваном Аксаковым.
Борьба на Балканах разгоралась. В мае 1876 года восстание вспыхнуло и в Болгарии, где тайный национальный комитет объявил, что пробил час освобождения болгар от ненавистного турецкого ига. Турецкие войска со зверской жестокостью подавили восстание. В одном Филиппопольском округе они в несколько дней вырезали двенадцать тысяч человек.
Резня в Болгарии произвела потрясающее впечатление на общественность Европы и России и была умело использована царской дипломатией.
Война славянских народов во главе с Россией против турок казалась неизбежной. Однако была сделана лицемерная попытка уладить дело миром. Канцлеры трех империй — Горчаков (Россия), Бисмарк (Германия), Андраши (Австро-Венгрия), — собравшись в Берлине, разработали так называемый «Берлинский меморандум», по которому от Турции требовалось проведение реформ в пользу христианского населения балканских стран. Эти требования были составлены так, что, осуществив реформы, Турция становилась объектом международного контроля, в котором России принадлежала руководящая роль. Англия вновь встала на путь дипломатической «защиты» Турции. Во всей своей остроте снова выявились противоречия между английскими и русскими интересами на Ближнем Востоке. В России впрочем отлично понимали, что на этот раз Англия вступить в войну на стороне Турции не решится.
