— Говорите всем, что я ваш знакомый бизнесмен, занимающийся организацией новой фирмы, — пояснил Бен.
— Какой именно фирмы?
— По продаже автоматов-продавцов.
Крогеры недоуменно переглянулись.
— Чепуха какая-то! — выпалила Хелен.
— Ну почему же? Мои автоматы будут торговать бутербродами, фломастерами, лекарствами, которые не требуют рецептов врачей. Со временем они наводнят весь Лондон и дадут мне миллионные прибыли. Это позволит открыть собственный банк! А вы говорите — чепуха…
Увидев направлявшегося к столу официанта с подносом, Хелен жестом дала знать об этом Лонсдейлу. Тот, быстро сориентировавшись, перевел беседу на бытовую тему, а когда официант закончил сервировку стола и оставил их одних, сказал с наигранной патетикой:
— Я буду трудиться в поте лица, не зная ни сна, ни отдыха, но обязательно стану миллионером!
— Зачем вам это нужно? — невольно перешел на «вы» Питер. — Вы же сами не раз предупреждали нас, что коммерческая деятельность не самоцель, а лишь средство для обеспечения условий ведения разведработы. Или перед вами поставлена теперь другая задача — заработать валюту для страны?
— Нет, Пит, основная Цель моего приезда сюда — тоже разведывательная. Хотя мои миллионы действительно пригодятся моему народу!
Возбужденная его патриотическим пафосом, Хелен негромко зааплодировала.
Питер укоризненно посмотрел на нее.
— Ничего, ничего, Пит. Это, кстати, тоже входит в сценарий нашей встречи, — защитил ее Лонсдейл. — Что же касается моих будущих миллионов, то я исхожу из реалий нынешнего дня. Автоматы по продаже мелких товаров очень нужны Англии, задыхающейся от нехватки рабочих рук. И еще учтите: я очень удачливый человек. А удачливым всегда везет!
Тут уже не выдержал и Питер:
— Тогда тост за первый миллион бизнесмена Гордона Лонсдейла.[20]
Осушив бокал, Лонсдейл, обращаясь к Питеру, спросил:
— Ну, а теперь о том, как у вас дела?
Возникла пауза.
Гордон терпеливо ждал, зная неторопливую манеру Питера отвечать на вопросы.
— Общая картина выглядит неплохо, — медленно начал Питер. — Осталось сделать, как выразился бы художник, лишь несколько заключительных мазков…
— Ну, а если чуть-чуть поконкретнее?
— Это можно… Должен сказать о главном: мы научились правильно делать дело. Уже закупили много редких книг. Недавно оформили заказ в Нидерландах на изготовление собственного каталога, который разошлем потом по всему миру. Это позволит заполучить расположение клиентов весьма высокого международного уровня…
— Но они уже и есть у нас, — вставила Хелен.
— Кто же? — заинтересовался Гордон.
— Двое американцев, бельгиец и два француза. Так что фирму Крогеров знают уже не только в Англии.
— Это совсем неплохо, — удовлетворенно заметил Лонсдейл.
Питер засветился горделивой улыбкой:
— В Лондоне нам уже поступило предложение о вступлении в Ассоциацию букинистов Великобритании. А это весьма престижно!
Гордон налил в рюмки джина:
— За ваши успехи, друзья!
— Спасибо, Гордон. Мы очень рады, что ты будешь теперь нами руководить.
Отпив глоток джина, Питер откинулся на спинку стула и надолго ушел в себя.
— Ты чего задумался, Пит? — прервал его размышления Гордон, знавший эту его особенность.
На сей раз на губах Питера появилась блуждающая виноватая улыбка.
— Да так… Вспомнил отца… Пять лет назад я сказал ему, что уезжаю по заданию партии на два-три месяца. Он, как сейчас помню, кивнул тогда головой, а потом сказал: «Я буду ждать тебя, Моррис. Буду крепиться до тех пор, пока снова не увидимся…» А теперь, выходит, я обманул его, — Губы Питера задрожали. Но он нашел в себе мужество проглотить слезу, вспомнив при этом наказ отца: «Когда тебе станет невыносимо тяжело от тоски и горечи, то ущипни себя!» — Как ты считаешь, Гордон, — твердым голосом продолжил он, — я имею право получить за пять с лишним лет хотя бы короткий отпуск, чтобы слетать на денек к отцу?
Вопрос застал Лонсдейла врасплох. Что сказать на это? Он долго молчал. А Питер настаивал:
— Ты понимаешь, мне надо навестить его, пока он жив…[21]
Хелен тоже поддержала его просьбу, несколько раз кивнув головой.
— Я, Пит, разделяю твое беспокойство за отца, — наконец отозвался Лонсдейл. — Но ехать в Штаты тебе никак нельзя… Вас могут там разыскивать обоих… Я, конечно, доложу твою просьбу Центру и попрошу через возможности Марка навести справки о его здоровье.
— Неплохо было бы, если бы Марк попросил отца, как я уже говорил тебе однажды, собственноручно написать мне письмо в несколько строк, чтобы я мог убедиться, что он жив.
— Хорошо, Пит, я попрошу его и об этом, — заверил Гордон.
— И все же я не хотел бы терять надежды когда-нибудь посетить отца, — упрямо продолжал Питер. — Я, конечно, понимаю, что появляться нам в Штатах опасно, но мы готовы даже изменить свою внешность…
Эти слова несколько ошеломили Лонсдейла. Отрицательно покачав головой, он твердо заявил:
— Нет, Пит, на такой шаг, как пластические операции, Центр никогда не пойдет!
— Почему?
— Да потому, что вас все равно могут узнать. Поверь мне, Пит, не стоит рисковать.
Ничего не сказав в ответ, Питер подлил себе джина в бокал, поднял его и, оперевшись локтем на стол, с нескрываемой тоской и печалью стал разглядывать его на свет.
Лонсдейл, долив джина в бокалы себе и Хелен, предложил выпить за здоровье присутствующих.
Настроение у Питера после выпитого бокала немного улучшилось. Он понимал, что Лонсдейл прав: Центр действительно откажет им в поездке в Америку. Переключившись на деловой тон, он спросил:
— Послушай, Гордон, ты помнишь, на последней встрече в Париже мы говорили о подборе и изучении двух-трех кандидатов для последующей вербовки?
Лонсдейл заинтересованно кивнул.
— Так вот, один кандидат уже есть. А еще один находится на «дозревании».
— Кто же тот первый?
— Книготорговец, как и я.
— Наверно, тоже разведчик, как и ты. И тоже по заданию британской разведки изучает тебя, а ты — его.
Питер с удивлением посмотрел на своего патрона:
— Ты угадал, Гордон: Чамберс Льюистон! — бывший офицер МИ-6.[22] У него по сей день много знакомых среди сотрудников МИ-5[23] и МИ-6.
— Прекрасно. Я займусь им после того, как легализуюсь. А пока продолжай изучать второго кандидата и подбирай третьего. А сейчас, — Лонсдейл посмотрел на часы, — отведенное нам по сценарию время для встречи уже истекло. В следующий раз я звоню вам по телефону в офис на Стрэнде, называюсь Арнольдом и интересуюсь новыми поступлениями исторических фолиантов. Вы говорите, что кое-что поступило. Тогда я спрашиваю: «Когда к вам лучше подъехать?» Вы называете дату, но встреча должна состояться не в этот день, а на другой, в шестнадцать ноль-ноль у северо-восточного угла магазина «Би-энд-эйч» на Оксфорд-стрит. Если у меня вдруг возникнет необходимость срочно встретиться с вами, то я сам называю время и место…
