Из письма первого парторга совхоза «Киевский» Утегена Кабазиева в студенческую многотиражку «Радянский студент»:
«30 человек — бригада строителей — жили некоторое время в Атбасаре, получали прибывающие в совхоз стандартные дома. Переправлять туда им газеты и журналы мы, признаться, позабыли.
Заходит ко мне прораб и говорит недовольно: — Живем как на необитаемом острове. Негоже это, парторг.
Ошибку свою мы, конечно, исправили. А Рагузова я сразу приметил: инициативный, напористый, беспокоится о людях. Поговорил с членами бюро. Утвердили его агитатором. И не ошиблись. Он оказался настоящим вожаком и умелым воспитателем.
И вообще в нем была очень сильна общественная жилка. Все стенгазеты, наглядная агитация для совхоза делались с его участием. Особенно популярной была в совхозе стенгазета «Окно сатиры», которую оформлял Василий.
Мне часто приходилось говорить с Рагузовым. Он хорошо разбирался в политике, любил литературу и искусство. Рассказывал нам о семье, показывал фотографии жены и сыновей. Был простым, скромным, веселым человеком. Любил шутку. Я прошел войну, но могу сказать: он был бесстрашным, когда нужно было защищать интересы коллектива, принципиальным коммунистом.
В связи с этим вспоминаю один случай.
Среди вновь приехавших оказалось несколько хулиганов и лодырей. Они пьянствовали, дрались, отлынивали от работы. Мы принимали всевозможные меры, стараясь приобщить их к труду, но, увы, они продолжали вести себя по-прежнему. Созвали общее собрание. Держали они себя, однако, вызывающе, развязно, кричали, что в совхозе, мол, нет условий для работы.
В это время в палатку вошел Рагузов с друзьями. Послушав минуту-другую крикунов, Василий сказал веско:
— Предлагаю отобрать у хулиганов комсомольские путевки и уволить их из совхоза. Чистое дело надо делать чистыми руками.
Собрание дружно поддержало прораба».
Из писем Василия Рагузова:
«Поручена мне ответственная задача — строительство совхозного городка. Думаю, что справился с этой работой на первых порах неплохо. Помогли и знания, полученные в институте. Во всяком случае, мой участок — по планировке — оценен лучше аналогичных участков в других совхозах. Представь себе, Симочка, как тяжело было начинать на голом месте, где, может быть, не ступала нога человека. И потом, не хватает инструментов, материалов, мало людей… Вставать приходилось с жаворонками, в четыре часа, иногда в полпятого, ложиться в двенадцать, в час. Ночью приходили машины с грузами (транспорт работает круглосуточно) — приходилось подниматься.
Зато приятно сейчас, после всего пережитого в первые недели, уже видеть скромные плоды своего труда. Приятно и отрадно понимать, что первый столб вбит твоими руками, первый выброшенный кубометр грунта, первый камень, уложенный в фундамент, послужат основой жизни людей, покоряющих природу. Хотелось бы довести начатое дело до конца, а на это потребуется 5-10 лет…»
«Начали строить хозяйственным способом клуб на 140 мест, а также кузницу с электростанцией, временную конеферму, коровник. Построили водокачку, буровую (вода хорошая). Приступили к строительству еще восьми домов. Свой дом оставил на весну, нет стенового материала. Работает почта, устанавливается радиоузел, действует рация…»
Не правда ли, приведенные отрывки из личных писем больше похожи на докладную записку? Количество домов, объектов, объемы выполненных работ — все это, чем ежедневно и еженощно жил целинный прораб. А свой дом оставил на весну — нет (для себя!) стенового материала…
А весной — напряженнейшая страда: пахота и сев, и все остальные заботы и непервоочередные работы перешли временно на второй план. Строителей пришлось послать на помощь полеводам, и прораб Рагузов, удивив всех, добровольно вызвался на время пахоты и сева поработать прицепщиком.
Мощные тракторы с трудом вспарывали спрессованную веками степь. Особенно трудно проложить первую борозду — прямую, длинную, уходящую за горизонт. В один конец вести трактор утомительно долго, особенно ночью. Мерно, убаюкивающе урчит мотор. Тракторист, понаблюдая, управляется ли с непривычным делом новый прицепщик (хорошо управляется — хватка у прораба есть), вдруг запел во все луженое горло. Нет, не от переполнивших его чувств, он поет, чтобы не уснуть.
Днем проще. Днем есть хоть на чем глазу остановиться. Вот парит в поднебесье ястреб — этот знает, чего хочет, и рано или поздно своего добьется: охота — его профессия. На первый взгляд беспомощно судорожными рывками прыгает юркий тушканчик. Если вспугнуть его ночью и захватить в клещи автомобильных фар, он так и будет прыгать в полосе света, боясь свернуть в сторону, в темень, где спасение.
Некоторым водителям понравилось такое развлечение — прибавить газу, настичь и безжалостно раздавить зверька. Один, смеясь, бахвалился: вчера, пока ехал от Атбасара, троих ухлопал. «Зачем? Какая в этом надобность? — спросил Рагузов, невольный свидетель разговора. — Да это же свинство, варварство — губить без нужды беззащитное животное. Давайте прекращать подобные игры. Узнаю — буду наказывать». Прекратили. Слово у прораба, как было всем известно, твердое.
Из писем Василия Рагузова:
«Самое главное — поднял совхоз 30 тысяч га целины, всех больше в Атбасарском тресте и вторым в области. Урожай хороший… Вообще в Казахстане урожай очень высокий везде. В районе все колхозы миллионеры. Весной была степь, а сейчас кругом пахота, все черно. При самом минимальном урожае на будущий год совхоз даст государству около полумиллиона центнеров зерна, и доход будет около 4 миллионов рублей.
В этом году закладываем сад и парк…»
Он не участвовал в закладке сада и парка, не сумел построить домик для семьи, о котором писал Серафиме Васильевне как о деле практически решенном («Скоро, очень скоро мы будем вместе и счастливы…»), он многое не успел, и как же много он сделал за свою недолгую жизнь, какую оставил о себе неизгладимую память в сознании, сердцах тех, кто близко знал его, и миллионов тех, кому стал известен его подвиг, его яркая короткая жизнь.
О подвиге Рагузова Л.И. Брежнев так рассказывает в «Целине»:
«Помню, как всех на целине потрясла гибель студента-заочника… Василия Рагузова. Одним из первых он приехал в совхоз «Киевский» и стал работать прорабом. Способный организатор, хороший товарищ, человек веселого, общительного нрава, он быстро завоевал авторитет и любовь первоцелинников. В один из ясных дней в составе колонны Рагузов вез со станции сборные дома для первой совхозной улицы (ныне — улица его имени. — Б.Ч.). Неожиданно начался необычайной силы буран, длившийся потом несколько суток. Колонна остановилась. Василий решил идти за помощью. Пошел один, заблудился и погиб. Это был мужественный, огромной воли человек».
