могут прокормить сами себя, т. е. в средней и северной России, экономическая деятельность должна ограничиваться использованием обнаруженных запасов» [579].
Как уже отмечалось, для использования нефтяных запасов оккупированных и зависимых стран немцами было образовано акционерное общество «Континентальная нефть». В планируемых к захвату регионах СССР это общество получало на 99 лет монопольное право на разведку, добычу, переработку и сбыт нефти, подземных газов, а также на сооружение и эксплуатацию всех необходимых для этой цели подсобных и вспомогательных предприятий. Кроме того, в его распоряжение должны были поступать все существующие надземные и подземные сооружения, устройства, а также имущество, включая трубопроводы и другие средства транспортировки нефти в оккупированных районах Советского Союза. Для заготовки и переработки сельскохозяйственной продукции на оккупированной советской территории было создано Центральное торговое общество «Восток».
Когда же план «Барбаросса» потерпел крах, и война против СССР приняла затяжной характер, сложилась ситуация, которую гитлеровцы не предвидели при подготовке нападения на Советский Союз. Новая обстановка заставляла высшее нацистское руководство издавать директивы и принимать меры, далеко не всегда сообразующиеся с теми, которые были выработаны в расчёте на молниеносный разгром Советского Союза. Срочно разрабатывались планы экономического использования оккупированных районов уже не после победы, а в ходе самой войны против СССР. Нередко эти планы по-иному, чем раньше, определяли пути экономической эксплуатации захваченных советских областей. Так, планируя войну против Советского Союза, немцы не рассчитывали восстанавливать многие отрасли промышленности на захваченной территории СССР. Однако, осознав, что война принимает затяжной характер, они вынуждены были изменить свои позиции в этом вопросе.
23 января 1942 г. была издана специальная директива министра по делам оккупированных восточных территорий А.Э. Розенберга под названием «Обязательное постановление о восстановлении промышленного хозяйства во вновь занятых восточных областях». В документе указывалось, что восстановлению в первую очередь подлежат те хозяйственно важные области СССР, которые захвачены немцами менее повреждёнными. В этой же директиве перечислялись следующие наиболее важные для оккупантов отрасли экономики и промышленные объекты, подлежащие первоочередному восстановлению: энергетическое и угольно-рудное хозяйство; добыча торфа и горючих сланцев; добыча и переработка нефти; добыча марганцевой руды; производство сырого каучука; заготовка льна, конопли и хлопка; транспортные предприятия и предприятия для выработки транспортных средств; заводы, производящие строительные материалы; предприятия по производству и ремонту сельскохозяйственных машин, орудий для добывания нефти, угля, горючих сланцев, торфа, руды и др.; сталепрокатные и литейные заводы; предприятия по изготовлению деревянных орудий, глиняной посуды и другие виды кустарного производства.
Экономическое развитие СССР никогда не оставалось без внимания правящих кругов нацистской Германии, так как их агрессивные намерения требовали постоянного пополнения разведывательных данных о военно-экономическом потенциале вероятного противника. Для анализа накапливалась самая подробная и, на первый взгляд, малозначительная информация. Тщательность, с которой германские спецслужбы по крупицам собирали подобные сведения, отражает разработанная в августе 1939 г. инструкция гестапо по работе с иммигрантами из СССР. Все они подлежали подробным опросам о социально-экономическом положении в стране. Интересовало практически всё: продукция промышленных предприятий, сырьё и материалы, состояние колхозов и жилищные условия, образ жизни и настроения людей, уровень заработной платы рабочих, рацион питания и как одеваются граждане СССР. Особое внимание уделялось опросу бывших производственников – инженеров и квалифицированных рабочих [580]. Эти специалисты считались ценным источником разведывательной информации, которая играла важную и всё возраставшую по мере реализации агрессивных устремлений роль.
Непосредственная подготовка Германии к нападению на СССР началась с разработки плана «Барбаросса», распоряжение о которой Гитлер отдал в июле 1940 г. вскоре после капитуляции Франции. Выполняя заказ нацистского руководства, германские спецслужбы приступили к разведывательно-подрывному обеспечению будущих боевых действий. Особое значение придавалось экономической разведке. Её координатором стал специально созданный для этого штаб «Россия». Вся проходящая через него информация направлялась для дальнейшей обработки в «Институт геополитики». Тысяча аналитиков занималась там исследованием поступавших материалов – цифра, отчасти характеризующая размах разведывательной деятельности в области экономики.
Штаб «Россия» должен был представлять подробные обзоры о состоянии экономики СССР с указанием производственных мощностей и дислокации промышленных объектов. Нацистское руководство в первую очередь интересовала оборонная промышленность Советского Союза в целом, а также конкретные предприятия, которые имели значительный экономический потенциал [581].
В руководящих документах НКВД-НКГБ СССР того времени к важнейшим объектам подрывных устремлений вражеских спецслужб были отнесены предприятия по переработке нефти, районы её добычи и места хранения нефтепродуктов, а также объекты транспорта, имевшие оборонно-стратегическое значение: аэродромы, мосты, порты, железнодорожные депо, путепроводы, водокачки и другие сооружения.
По мере подготовки окончательного варианта плана агрессии «Барбаросса», утверждённого 18 декабря 1940 г., и приближения сроков его реализации, разведывательная деятельность противника всё более активизировалась и с каждым месяцем нарастала. В конце 1940 г. в управлении военного хозяйства и вооружения высшего командования Вермахта, возглавляемом генералом от инфантерии Г. Томасом, были начаты предварительные разработки экономических мероприятий, связанных с осуществлением плана «Барбаросса». Вскоре для верховного командования германских войск были подготовлены два итоговых документа: «Военная экономика Советского Союза» и «Военно-экономические последствия операции на Востоке». В первом из них на основе сведений разведки были даны характеристики крупных экономических регионов СССР, источников сырья, месторождений нефти, экономический обзор военной промышленности и другие военно-экономические показатели СССР. Во втором документе содержались экономические оценки последствий запланированного нападения на Советский Союз. В частности, утверждалось, что в первые месяцы войны для Германии наступит облегчение как в области продовольственного снабжения, так и сырья, если путём быстрого захвата удастся: а) предотвратить уничтожение запасов материальных ценностей; б) захватить неразрушенными нефтяные промыслы Кавказа; в) решить транспортный вопрос [582].
Анализируя имевшиеся в распоряжении разработчиков плана «Барбаросса» разведывательные данные, поступившие накануне Великой Отечественной войны из СССР в Германию, следует также подчеркнуть, что среди них преобладали общие, неконкретные характеристики военной промышленности Советского Союза. Военно-морской атташе в Москве капитан 1 ранга В. Баумбах прямо заявил в своем докладе, что точные данные получать «сравнительно трудно» и приходится довольствоваться приблизительными выводами [583]. Низкий жизненный уровень советского населения в конце 1930-х гг. в связи с милитаризацией экономики германское руководство посчитало за верный признак её стагнации. Таким образом, в оценке военно-экономического потенциала СССР противник допустил очевидные просчёты.
Как уже было сказано, устремления германской разведки к СССР вначале были связаны лишь с подготовкой и реализацией плана агрессии «Барбаросса», и разведывательные устремления
