в Петрограде, неблагонамеренные люди, окружавшие Государя Императора, предатели России и отступники от Бога, вынудили Государя «ради России» (обманом) передать свою царскую власть младшему брату его, Великому князю Михаилу Александровичу. Тот ее не удержал… Далее Россия, опрокинув царский трон, быстро погрузилась во мрак: большевики взяли власть. Началась драка белого «февраля» с красным «октябрем»… Ни тем, ни другим самодержавие было не нужно. Государь, его семья и пожелавшие остаться с ними приближенные были арестованы: дворец в Царском Селе был оцеплен системой караулов и превращен в тюрьму. Начался крестный путь великих мучеников русских — Царя Николая Александровича, Царицы Александры Феодоровны, детей их — Цесаревича Алексея, Царевен Ольги, Татьяны, Марии, Анастасии.
В Летописи скита записано, что 22 октября за всенощным бдением зачитана была по печатному тексту проповедь протоиерея Иоанна Восторгова, новомученика 542: «Совершаются величайшие мировые события, — говорится там, — Всемирная война… как бурное огненное пламя залила весь мир… Отчего так быстро рушится такое великое государственное тело? Взят дух от тела, оттого и разлагается оно… Народ настолько помутился в разуме от гордыни сердца, что свергнул с Престола своего законного повелителя — Царя, но не остановился на этом. Бог попустил ему идти еще дальше. Из гордыни родилась злоба, а из той и из другой родилась ненависть к святыне народной — к Православию, и, о ужас, позор — вскормленные и вспоенные духовною матерью, Святою Православною Церковью, ее чада восстали, движимые духом антихриста, на Святую Церковь! Поистине безумен стал народ»…
Жизнь в России стала оскудевать во всех смыслах. Еще труднее стали заботы и о хлебе насущном. В Летописи Оптинского скита от 1 сентября 1917 года записано: «В скиту, по тяжелым условиям пищевого довольствия, хлеба будет выдаваться — 1 фунт на брата ежедневно» 543 (фунт = 400 гр). Да и этот скудный паек доставался с немалыми трудами. Хлеб был дорог, не всегда доступен и за большую цену, и провезти его в большом количестве было почти невозможно. Комиссары еще Временного правительства везде проверяли едва ли не каждую повозку и отбирали хлеб. Скитской цветовод рясофорный инок Мартирий и послушник Иоанн по благословению настоятеля отца архимандрита Исаакия отправились на монастырских лошадях на закупку хлеба, то есть муки или зерна. Они проехали несколько уездов и не нашли ничего. Однако по горячим молениям к Оптинским старцам они нашли нужное количество хлеба, и комиссары как бы не заметили их повозки, в которой были мешки, укрытые сеном… Хлеб этот был нужен не только братии, но и беженцам и детям-сиротам, жившим в оптинских гостиницах.
Глава 36. Всероссийский Церковный Собор 1917 года (восстановление патриаршества). Декрет 1918 года о закрытии монастыря Оптина пустынь. Жизнь обители под видом трудовой артели. Открытие музея в монастыре. Отец Феодосий (Поморцев). Кончина старца Анатолия
В Летописи скита (которую в это время вел иеродиакон Поликарп) 13 августа 1917 года записано: «Сегодня отбыл в Москву для участия в Поместном Соборе Русской Церкви отец настоятель пустыни архимандрит Исаакий… 200 лет не слышала Россия мощного голоса Церковного Собора и наконец имеет услышать его в тяжкую годину лихолетья. Дай Бог, чтобы словеса и деяния Собора прозвучали благовестом над нашей исстрадавшейся Родиной!» 544.
В ходе заседаний название этого Собора переменилось и приняло следующий вид: Священный Собор Православной Российской Церкви. Долго Церковь собирала взносы среди своих чад, чтобы открыть наконец благословленное в свое время Государем Императором Николаем Александровичем столь представительное и необходимое Собрание.
Внеисповедное Временное правительство не только не помогало проведению Собора, но старалось всеми мерами сорвать его, ошельмовать в глазах народа путем лживой информации в газетах. 17 августа было первое заседание, открытое словом митрополита Киевского и Галицкого Владимира (Богоявленского, новомученика). Архимандрит Исаакий, не пропустивший ни одного заседания, был свидетелем и участником деяний Собора. Слышал он, как со временем крепла на Соборе мысль о восстановлении Патриаршества в Русской Православной Церкви. Настоятель Оптиной пустыни, будущий мученик за Христа, явился тогда частицей Соборного разума, вдохновляемого Святым Духом. На седьмом заседании решение о избрании Патриарха было принято. А тем временем в Москве в конце октября началась война, — большевики занимали город, громя его из орудий… В Летописи скита 4 ноября записано: «…в Москве и Петрограде на улицах побоища с кровопролитием. У нынешнего правительства оспаривают власть так называемые большевики-социалисты. От пушечной пальбы пострадали Успенский собор, храм Христа Спасителя, храм Двенадцати апостолов, [Чудов и Вознесенский] монастыри» 545.
18 ноября: «Из Москвы пришло утешительное и желанное сообщение отца Ионы, что Церковный Собор восстанавливает Патриаршество [и] избран новый Московский Патриарх — владыка Тихон. Предварительно избраны были три кандидата… избрание же совершено было посредством жребия. О, если бы в новой Великой Церкви Российской Господь явил нам [второго Ермогена]!» 546.
Тем временем началось разграбление монастырей. 19 ноября 1917 года в Летописи скита отмечено, что «народные комиссары» издали «временный» указ о передаче крестьянам монастырских угодий, что привело к разбойничьему захвату этими последними всего, что было к ним поближе… Болховская дача Оптиной пустыни также была захвачена мужиками вместе со всем имуществом и содержавшимся там скотом… Требовать это назад было бесполезно. Через несколько дней была описана скитская дача.
Архимандрит Исаакий 11 декабря возвратился из Москвы. Церковный Собор прервал свои занятия. 26 декабря 1917 года была разграблена еще одна дача Оптиной пустыни — Курская, а монастырская братия удалена оттуда. В день Рождества Христова в Летописи записано: «Литургисал преосвященный Михей в сослужении настоятеля отца Исаакия, отца скитоначальника [игумена Феодосия] и других священнослужителей из монастырской и скитской братии. По окончании прочитана была грамота Святейшего Патриарха Тихона по случаю вступления его на Патриарший престол, после чего ему возглашено было многолетие» 547.
В Оптиной в навечерие праздника Богоявления (уже настал 1918 года) служил архимандрит Исаакий, а освящение воды совершал епископ Михей. Иеромонахи обходили в монастыре и в скиту келии и все здания, кропя их святою водой. 6-го же января, в самый праздник, литургию служил владыка Михей с отцами Исаакием и Феодосием. Во время службы владыка прочитал слово Патриарха Тихона, сказанное им при настоловании, состоявшемся 21 ноября 1917 года, в котором, в частности, говорилось: «Подобно Давиду, и я мал бе в братии моей, а братии мои прекрасны и велики, но Господь благоволил избрать меня. Кто же я, Господи, Господи, что Ты так возвел и отличил меня? Ты знаешь раба Твоего, и что можно
