И вот оба участника сделки оказались во все том же Люксембургском банке. Рядом с каждым – телохранитель. В сопровождении служащего банка они спускаются в хранилище. Торговец осматривает полотна Тициана и документы, удостоверяющие их подлинность, и открывает сейф. В глубине его Хилл видит тот самый кофр. Однако бдительный телохранитель торговца перехватывает взгляд сыщика. Около сейфа завязывается потасовка. Пуля пробивает руку Хилла, но банковский служащий, заранее проинструктированный полицией, вызывает внутреннюю охрану. Приглашаются понятые, и, придерживая раненую руку, Чарльз Хилл вынимает из сейфа продолговатый кофр. Застежки звякают, и взорам присутствующих предстают свернутые в рулоны холсты Вермеера и Гойи.
Узнав о находке, Альфред Бейт был на седьмом небе от счастья. Правда, в Рассборо-Хаус эти картины так и не возвратились. Сначала они некоторое время пребывали в полиции в качестве вещественных доказательств, ну а затем были включены в число тех 17 живописных шедевров, которые сам Бейт, не желая более рисковать, решил передать в дар Национальной галерее Ирландии. Впрочем, часть коллекции продолжала оставаться в Рассборо, в том числе и «Портрет мадам Бачелли» кисти Гейнсборо. С ним сэр Альфред никак не мог расстаться. Однажды, когда он в очередной раз зашел полюбоваться на старинную красавицу, ему стало плохо. Вызванные доктора отправили Бейта сначала в клинику Дублина, потом перевезли в Лондон. Ставились разные диагнозы, и только слуги в Рассборо-Хаус перешептывались: «Это картины выпили из него жизнь!» В 1994 году Альфреда Бейта не стало. Странно, но в один год с ним ушли и другие участники «живописной драмы»: старый дворецкий задохнулся во сне, а Мартин Кэхилл был застрелен на пороге своего дома, не поделив что-то с сообщниками.
Однако картинная галерея в Рассборо продолжала жить и регулярно принимать посетителей. Вдова Бейта, леди Клементина, распорядилась о беспрецедентных мерах безопасности, с использованием самых современных высокотехнологичных методов. Казалось бы, картинам ничего более не угрожает. Но в один из теплых июньских дней 2001 года, когда леди Бейт преспокойно завтракала на своей половине, раздался сильный грохот, и весь дом содрогнулся. Оказалось, одна из стен была протаранена мощнейшим грузовиком. Из него выскочили трое грабителей в черных масках, которые быстро сняли с разрушенной стены две картины и, бросив их в свою машину, рванули прочь. Вся операция заняла три минуты. Прибывшие минуту спустя полицейские лишь констатировали пропажу «Вида на Флоренцию» Бернардо Беллотто и многострадального «Портрета мадам Бачелли» Гейнсборо, который крали уже в третий (!) раз.
Снова из Скотленд-Ярда был приглашен Чарльз Хилл: третья кража – это же нечто несусветное! Хорошо, что сэр Альфред уже не прознает о таком позоре…
«Надо было отправить портрет Гейнсборо в Дублинскую галерею! – сокрушалась леди Клементина. – Одно останавливало: мой дорогой Альфред так любил его. Говорил, что красавица Бачелли похожа на меня…»
Сыщик ласково погладил руку хозяйки Рассборо: «Не горюйте, мадам! Кажется, я смогу вернуть вам картины, и весьма скоро».
История с новым ограблением оказалась точно такой же, какой Хилл и предполагал. За пару месяцев до этого был убит главарь дублинской мафии, некогда сменивший самого Генерала. Заступивший на его место молодой и горячий Мартин Глэндор должен был доказать, что и он весьма крут. И доказал это весьма необычно – украл картины из собрания Бейта, как когда-то легендарный Генерал. Конечно, кража вышла не столь изящна и добыча не такой большой – всего 2 полотна, а не 18, но «ритуальное ограбление» все же совершено. Впрочем, обо всех этих тонкостях пожилой леди знать не нужно. Зачем ее лишний раз волновать. Нужно просто вернуть ей картины. Вот это Чарльз Хилл и пообещал.
И надо признаться, обещание выполнил быстро. 28 сентября 2002 года портрет Гейнсборо и пейзаж Беллотто с большой помпой вернулись в Рассборо-Хаус. Однако уже с утра Чарльз Хилл позвонил в поместье: «Будьте осторожны, леди Клементина, поставьте усиленную охрану!» Старая леди ответила, улыбаясь: «Что может случиться, если на празднике сам куратор Национальной галереи Ирландии Серджио Бенедетти?»
Но сыщик знал, что говорил. Ведь недавно в дублинской мафии вновь произошел передел сфер влияния, а значит, злосчастному поместью опять угрожало нашествие грабителей. Ведь с легкой руки Генерала ограбление Рассборо стало теперь чем-то вроде обряда инициации для каждого нового «крестного отца» местного преступного сообщества.
Чарльз Хилл не ошибся: через два дня после того, как куратор Национальной галереи укатил в Дублин, свершилось четвертое ограбление Рассборо – дерзкое, как насмешка. В 6 утра воры выбили окно с заднего фасада дома и увезли 5 картин. Правда, почему-то не польстились на несчастную «Мадам Бачелли», зато прихватили «Доминиканского монаха» Рубенса, которого Генерал уже крал в 1986 году!
Весь день полиция носилась за преступниками. Уходя от погони, те сменили 5 машин. Такого не увидишь и в самом захватывающем кино! И хотя бандитам удалось скрыться, через 3 месяца похищенные картины были обнаружены в Дублине при попытке продать их перекупщикам.
Леди Бейт решила больше не искушать судьбу. Конечно, над местной легендой про «живописное проклятие» можно и посмеяться. Но ведь картины в их доме действительно никак не уживались: за четверть века из «злосчастного поместья» исчезало почти полсотни ценнейших полотен. Получилось пророчество на 100 миллионов – не много ли?
Словом, леди Клементина решила далее не рисковать и передать остававшуюся в Рассборо часть коллекции Бейта Национальной галерее. И надо сказать, едва успела это сделать. Ибо 17 августа 2005 года отошла в мир иной, лишь немного не дожив до своего 90-летия.
Даже самые ярые материалисты во все века готовы были обратиться к предсказателям. Особенно часто это случалось в переломные моменты истории. Так американский президент Франклин Рузвельт во время Второй мировой войны имел особую советницу – предсказательницу-ясновидящую Джейн Диксон.
К тому времени она имела уже достаточную известность. Ясновидение Джейн началось с детства. Она родилась 13 января 1918 года в небогатой семье супругов Пинкерт, живших в городке Медворт штата Висконсин. Когда девочке шел всего-то второй год и она только что научилась говорить, произошел странный случай, напугавший ее мать. В то утро девочка сильно капризничала, мать пыталась дать ей разные игрушки. Но малышка, заплакав, вдруг проговорила: «Дай бумажку, у которой черные края!» В эту минуту в дверь постучали. Посыльный принес заказное письмо. Мать вскрыла его и ахнула: перед ней лежало извещение о смерти ее отца в траурной рамке!
