75
Карл Клавки, «О конкурентоспособности сельскохозяйственного мелкого производства» (в «Сельскохозяйственных Ежегодниках Тиля», 1899, выпуск 3–4). Ред.
Сеется только в двух хозяйствах из 4-х; в крупном и среднем – по три хозяйства из 4-х сеют горох.
Следует отметить, что подобное фальшивое приравнивание заведомо неравных величин в мелком и крупном хозяйствах имеет место не только в отдельных монографиях, но и в массовых данных современной аграрной статистики. И французская, и немецкая статистика оперирует с «средним» живым весом, с «средней» ценой штуки скота во всех и всяческих хозяйствах. Немецкая статистика определяет даже по этому приему общую стоимость всего количества скота в разных группах хозяев (по величине площадей), причем однако же делается оговорка, что предположение одинаковой ценности штуки скота в разных группах хозяйств «не соответствует действительности» (S. 35).
Концентрированные корма. Ред.
Интересно, напр., что доход от продажи молока и масла в крупном хозяйстве равняется 7 маркам на морген, в среднем – 3, в мелком – 7. Дело в том, что мелкие крестьяне в своем хозяйстве «очень мало употребляют масла и цельного молока… а мелкое хозяйство IV (расход производимых в хозяйстве продуктов на потребление равен лишь 97 маркам на человека) и вовсе не употребляет» (450). Пусть читатель сопоставит с этим (впрочем, всем, кроме «критиков», давно известным) фактом великолепные рассуждения Герца (S. 113, русск. пер. 270): «Да разве крестьянин ничего не получает за молоко?» «Не крестьянин ли ест свинью?» (откармливаемую молоком). Эти изречения надо почаще напоминать, как непревзойденный образец самого вульгарного прикрашивания нищеты.
Административном округе. Ред.
Leo Huschke в своей работе «Landwirtschaftliche Reinertrags-Berechnungen bei Klein-, Mittel– und Grossbetrieb dargelegt an typischen Beispielen Mittelthüringens» (Jena, 1902, Gustav Fischer) (Лео Гушке. «Исчисление чистого дохода сельскохозяйственного производства в мелких, средних и крупных хозяйствах на типичных примерах Средней Тюрингии» (Иена, 1902, Густав Фишер). Ред.) указывает справедливо, что «можно посредством одного только уменьшения» оценки рабочей силы мелкого земледельца получать такое вычисление, которое докажет его превосходство по отношению к среднему и крупному хозяйству и его способность конкурировать с ними (S. 126). К сожалению, автор не додумал до конца этой мысли и потому не привел в своей книге систематических данных о содержании скота, об удобрении земли, о содержании земледельцев в разных хозяйствах. Мы надеемся вернуться еще к интересной книге г. Гушке. Пока же отметим лишь его указания на то, что мелкое хозяйство выручает низкие цены на продукты по сравнению с крупным (S. S. 146, 155), и его вывод: «мелкое и среднее хозяйство стремилось преодолеть кризис, наступивший после 1892 г. (понижение цен на с.-х. продукты) посредством возможно большего сокращения денежных расходов, а крупное хозяйство – посредством повышения урожаев путем повышения издержек на хозяйство» (S. 144). Расходы на семена, корма, удобрение уменьшились с 1887–1891 по 1893–1897 гг. в мелком и среднем хозяйстве, увеличились в крупном. В мелком эти расходы составляют 17 марок на 1 ha, в крупном – 44 марки. (Примечание автора к изданию 1908 г. Ред.)
Экономический комиссар Диттенбергер. Ред.
Приложение VI: «Краткий обзор результатов по исчислению доходности в обследованных общинах». Ред.
Крупным, средним и мелким крестьянам. Ред.
«Результаты и т. д.» в IV томе «Обследований», стр. 138. Ред.
Г-н Чернов «возражает»: а разве крупный хозяин не притесняет еще более в пище и других расходах своего поденщика? («Р. Б.», 1900 г., № 8, стр. 212). Возражение это повторяет старый, кривенковско-воронцовский, если можно так выразиться, прием подсовывания марксисту либерально-буржуазной аргументации. Возражение имеет смысл по отношению к тому, кто сказал бы, что крупное производство выше не только технически, но и потому, что улучшает (или хотя бы даже делает хорошим вообще) положение работника. Марксисты говорят не то. Они только разоблачают фальшивые приемы прикрашивания положения мелкого земледельца посредством ли огульных отзывов о процветании (г. Чернов о Гехте), или посредством вычислений «доходности» с умолчанием о сокращении потребления. Буржуазия не может не стремиться к этому прикрашиванию, к поддержке иллюзий о возможности для рабочего стать «хозяином», для мелкого «хозяина» получать высокую доходность. Дело социалистов – разоблачение этой лжи и разъяснение мелким крестьянам, что им тоже нет спасения вне присоединения к революционному движению пролетариата.
Право, по которому имущество крестьянского двора переходит безраздельно к одному наследнику. Ред.
Унадингена и Нейкирха. Ред.
Дитвар. Ред.
Мелкий крестьянин – справедливо говорят авторы анкеты – сравнительно мало продает на наличные деньги, а между тем нужда в деньгах у него особенно велика, и недостаток капитала делает для него всякий падеж, град и т. п. особенно чувствительным.
«Крестьянство, – пишет г. Булгаков про Францию XIX века, – распалось на две, уже резко различные между собою, части: пролетариат и мелких собственников» (II, 176). Напрасно только воображает автор, что «распадение» на этом закончилось: оно представляет из себя безостановочно идущий процесс.
Или не менее красноречивыми увертками вроде следующей: «… те многочисленные случаи соединения промышленности с земледелием, когда наемные промышленные рабочие обладают клочком земли…» представляют из себя «не более, как деталь (!?) в народнохозяйственном строе; видеть в этом новое проявление индустриализации земледелия, потери им самостоятельности развития, пока нет (??) никаких оснований, – явление это имеет слишком незначительные размеры (в Германии, напр., на долю промышленников приходится всего 4,09 % сельскохозяйственной площади)» (sic! – II, 254–255). Во-первых, ничтожная доля земли у сотен тысяч рабочих указывает не на то, что это «явление имеет незначительные размеры», а на принижение и пролетаризацию мелкого земледельца капитализмом. Ведь все земледельцы с количеством земли менее 2 ha (хотя число их громадно: 3,2 миллиона из 5,5 млн., т. е. 58,2 %, почти три пятых всего числа) владеют «всего» 5,6 % сельскохозяйственной площади! Не выведет ли отсюда остроумный г. Булгаков, что все «явление» мелкого землевладения и земледелия есть вообще «деталь» и «имеет слишком незначительные размеры»?? Из 5,5 млн. германских земледельцев – 791 тыс., т. е. 14,4 %, – наемные промышленные рабочие, причем громадное большинство их владеет менее, чем 2 гектарами земли, именно 743 тыс., что составляет 22,9 % ко всему числу земледельцев, имеющих менее 2 ha. Во-вторых, г. Булгаков опять, по своему обыкновению, исказил цитируемую им статистику. По недосмотру, он взял с цитируемой им страницы германской анкеты («Stat. d. D. R.», 112 В., S. 49*) цифру земельной площади у самостоятельных промышленников-земледельцев. Несамостоятельные же промышленники-земледельцы (т. е. промышленные наемные рабочие) имеют всего 1,84 % сельскохозяйственной площади. У 791 тыс. наемных рабочих – 1,84 % площади, у 25 тысяч помещиков – 24 % площади. Не правда ли, какая это незначительная «деталь»?
