…Между прочим, ходили анекдотические слухи, что ради достижения искомого результата Кутузов даже рисковал жизнью, грубо нарушая вековые устои Востока. Он тайно посещал «святая святых» (!) – султанский гарем – для переговоров с жившей там Валидэ – матерью султана, имевшей серьезное влияние на сына – Селима III! И «нечестивцу» все сошло с рук, его даже не отправили с ходу в «Семибашенный замок», куда отправляли за гораздо меньшие провинности. Впрочем, если это посещение и имело место, то «реакция» власть имущих отчасти объяснима: ведь в его обществе даже «престарелый 80-летний рейс-эфенди, которого никто не помнил улыбающимся, был весел и смеялся»! В общем, Михаил Илларионович Кутузов был человеком больших возможностей, и если раньше об этом догадывалась его государыня-«матушка», то теперь об этом знали в Оттоманской Порте и светских кругах Москвы и Санкт-Петербурга…
Удачная дипломатическая миссия боевого генерала показала, что его можно смело привлекать к решению различных государственных проблем и польза от этого будет весьма весомая. В карьере Кутузова происходит новый поворот: 15 сентября 1794 г. его – генерал-поручика – определяют Главным директором закрытого военно-учебного заведения для дворянских детей от 13 до 18 лет – Сухопутного кадетского корпуса в Петербурге (по меткому выражению самой государыни-«матушки», «рассадника воинских людей»). Там вели занятия профессора Академии наук! В этом был как «плюс», так и «минус»: ученики получали очень широкое образование (астрономия, архитектура, рисование, танцы и… бухгалтерский учет) и блистали в Европе, но в ущерб военным наукам. И тем не менее его выпускниками в разное время были такие видные фигуры, как П. А. Румянцев, М. В. Долгоруков, А. А. Прозоровский и многие другие, вплоть до А. В. Суворова, пополнявшего здесь свой интеллектуально-профессиональный багаж. В разное время его возглавляли такие выдающиеся фигуры российской политики, как Б. Х. Миних, В. А. Репнин, Б. Г. Юсупов, И. И. Шувалов и И. И. Бецкой – люди особые и, как правило, не только влиятельные, но и более чем обеспеченные! Назначение не было случайным: все прекрасно помнили, что Кутузов сам не только успешно окончил Артиллерийско-инженерную школу, но и продуктивно работал там преподавателем.
Пришло время «подтянуть дисциплину», разобраться с общей запущенностью состояния дел в этом элитном учебном заведении, готовившем будущих славных мужей – защитников Отечества и на поле боя, и на общественном поприще. И надо сразу сказать, что Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов снова полностью оправдал высокое доверие императрицы-«матушки». Уже на первой проверке Кутузов, окинув их грозным взглядом, сказал, как отрубил: «С вами обходились как с детьми, а я буду обходиться с вами как с солдатами!» Зная от своего родственника Ивана Логиновича Голенищева-Кутузова – руководителя Морского кадетского корпуса – все нюансы бытия такого рода заведений, Михаил Илларионович не только провел на вверенном ему посту реорганизацию корпуса, установил строгий режим и усилил практическую направленность обучения, но часто сам читал лекции о тактике и военной истории – этим двум главным, по его мнению, дисциплинам, столь необходимым для воспитания будущих офицеров. В основу обучения он ввел те тактические приемы войны, что положительно сработали в известных ему сражениях XVIII в. и, кроме того, были понятны русскому человеку. Кутузов на деле доказал правильность своих убеждений, воспитав множество способных офицеров, будущих героев Отечественной войны 1812 г. и других войн Российской империи первой половины XIX в., например будущего генерала от инфантерии (полный пехотный генерал) графа К. Ф. Толя, своего, кстати, любимца. Это ему он сказал: «Послушай, брат, чины не уйдут, науки не пропадут. Останься и поучись еще». Толь остался и не прогадал, сделав затем головокружительную карьеру как один из самых образованных офицеров своего поколения.
Одновременно с 1795 по 1799 г. Кутузов командовал войсками и инспектировал в Финляндии на случай войны со Швецией, отношения с которой как были, так и остались прохладными. Кроме того, именно Михаилу Илларионовичу было поручено сопровождать во время «прогулки» по Финляндии внука Екатерины – Константина Павловича, манерами которого та была весьма недовольна: «…со всякой подлостью везде, даже по улицам, обращается с такой непристойной фамильярностью, что я того и смотрю, что его где ни есть прибьют к стыду и крайней неприятности…» Кутузову поручалось ненавязчиво, но твердо привести к повиновению внука Екатерины, отличавшегося экстравагантным поведением.
…Кстати говоря, Екатерина II никогда не забывала о материальной стороне вознаграждения своих «орлов». В дополнение к ранее пожалованному имению Горошки на Волыни с 2,5 тыс. крепостных душ она дарует ему в августе 1795 г. в потомственное владение земли польских шляхтичей на Волыни, участвовавших в восстании Т. Костюшко. Общее число его крепостных только мужского поля стало насчитывать 2667 человек. Уже было, что дать за дочерей в приданое. Супруга Михаила Илларионовича Екатерина Ильинична была в ту пору постоянно при муже или он – при ней (?), по крайней мере они часто бывают в гостях у императрицы-«матушки», которая всячески привечает супруга Екатерины Ильиничны – «мой генерал», «мой Кутузов». Супруге «моего генерала», прожившей немало лет в одиночестве, конечно, было очень по душе пребывание в свете, да еще в таком «антураже»…
А затем с государыней-«матушкой» случился удар, и в четверг 6 ноября 1796 г., она, промучившись 35 часов, умерла, так и не успев передать престол своему любимому внуку Александру. «Завещание» императрицы канцлер А. А. Безбородко предпочел «заиграть»: на престол взлетел «засидевшийся в наследниках» цесаревич Павел Петрович и «показал всем кузькину мать»!
Глава 10
И при новом государе наш «орел» по-прежнему «на коне»!
Казалось, при императоре Павле I облагодетельствованный его матушкой Кутузов будет не в фаворе (в силу ряда причин Павел не жаловал «екатерининских орлов»!), но все обернулось как нельзя лучше: наш ловкий царедворец Михаил Илларионович по-прежнему «на коне»! Кутузов очень тактично обходил стороной циркулировавшую в ту пору при дворе, да и в Европе очень деликатную тему – «Кто был отцом императора Павла I?». Тем более что его покойная матушка сделала ловкий «ход конем» и оставила этот вопрос открытым, а ведь женщина всегда знает, от кого у нее ребенок! Тема сомнительности происхождения очередного «Романова» (на самом деле – Гольштейн-Готторпа) была очень опасной, и умудренный опытом придворных сплетен Михаил Илларионович дальновидно ее сторонился и не прогадал. Он – один из немногих «орлов» государыни-«матушки», кого Павел не «послал к черту на кулички».
