<…>
О выборе натуры и начале съемок «Сталкера» в 2006 году вспоминали члены съемочной группы.
Из: Рерберг Г., Чугунова М., Цымбал Е. Фокус на бесконечность. Разговор о «Сталкере»
<…>
Г. Рерберг: Натура на «Сталкере» выбиралась два раза. В первый раз — в Исфаре. По-моему, нам посоветовал это место Али Хамраев. Нам оно показалось очень интересным, и мы его сразу утвердили. Однако у меня было впечатление, что эта натура, напоминающая лунный пейзаж, Тарковского не очень устраивала, так же как, в принципе, его не устраивал и сценарий. С самого начала мне казалось, что Андрей взял литературное произведение, которое его не устроит. Так впоследствии и случилось. В повести и, соответственно, в сценарии много внимания уделялось всяким тайнам и загадочным эффектам, за счет которых двигался сюжет. У меня было ощущение, что Андрей такого рода подход к фильму уже перерос. Он освоил его и пережил на «Солярисе», а второй «Солярис» делать не хотел.
Маша, вы помните, как и откуда возник этот сценарий, который Андрей бесконечно переделывал?
Е. Цымбал: По моим подсчетам, сценарий переделывался девять или десять раз.
М. Чугунова: По-моему, больше. Двенадцать или тринадцать. Сценарий «Машина желаний» по мотивам своей повести «Пикник на обочине» братья Стругацкие написали для режиссера Георгия Калатозишвили. Но поскольку сценаристы они были неопытные, Андрей Арсеньевич им помогал. Однако по каким-то причинам Калатозишвили фильм снимать не стал — то ли его не запустили, то ли еще что-то случилось, я точно не помню. То же самое произошло и с другим сценарием Тарковского «Ариель, или Светлый ветер», который должен был снимать Валерий Ахадов.
Г. Рерберг: То есть «Сталкер» начался с заказного сценария?
М. Чугунова: Да. Причем даже не со сценария самого Тарковского.
<…>
М. Чугунова: Давайте точно восстановим обстоятельства начала работы над «Сталкером». Андрей Арсеньевич запустился с этим сценарием, на тот момент чужим для него. Запустился поспешно, внезапно, без предварительной тщательной подготовки. К тому же в это время он был каждый день занят репетициями, к которым очень серьезно готовился, и сдачей «Гамлета» в «Ленкоме». Он был весь в «Гамлете», на студию приезжал редко. Параллельно двумя делами заниматься ему было необычайно трудно. У него не было времени как следует сосредоточиться на сценарии. Помните, он из Таллина ездил со съемок на поклоны в «Ленком»? До «Сталкера» Андрей Арсеньевич всегда запускался со сценариями, с которыми несколько лет прожил, где каждую сцену, каждую реплику продумал досконально. А тут он ничего этого не успел.
В последний день лета АН снова от имени обоих братьев вопрошает «Молодую гвардию».
Из архива. Письмо от АБС в МГ
Уважаемый тов. Синельников!
27 июня мы направили Вам категорический протест против намерения зав. редакцией фантастики и приключений Медведева самовластно издать наш сборник «Неназначенные встречи» в составе всего двух повестей «Малыш» и «Трудно быть богом», что является вопиющим нарушением договорных обязательств вверенного Вам издательства.
Прошло уже более двух месяцев, но ответа на наш протест мы от Вас не получили. Между прочим, это уже само по себе является нарушением существующих в нашей стране норм реагирования на письма трудящихся.
В данном случае нас по-прежнему интересует, когда издательство «Молодая Гвардия» выполнит свои договорные обязательства и приступит к изданию нашего сборника в договорном составе (т. е. с включением в сборник повести «Пикник на обочине»). По получении положительного ответа мы в тот же день вернем в редакцию рукопись сборника, которую Медведев счел для себя удобным вторично отфутболить к нам.
В ожидании ответа,
А. Стругацкий
Б. Стругацкий
В сентябрьском номере «Авроры» публикуется статья Евгения Брандиса и Владимира Дмитревского о ленинградских фантастах, где АБС подаются как известные в США и Европе фантасты.
Из: Брандис Е., Дмитревский В. «Ленинградская волна» в научной фантастике
<…>
Побывавший в Советском Союзе президент Ассоциации писателей-фантастов США Фредерик Пол заявил, что считает писателями международного класса Станислава Лема и братьев Стругацких.
Приезжала в Ленинград и французская журналистка — составительница двухтомной антологии лучших произведений советской фантастики последних лет.
Между прочим она рассказывала, что во Франции заметно падает интерес к американской научной фантастике и значительно возрастает популярность советской. Из наиболее ценимых во Франции авторов были названы те же братья Стругацкие и Геннадий Гор <…>.
3 сентября МГ отвечает ВААПу.
Из архива. Письмо из МГ в ВААП
Ваш № 1871–12/20 от 8 июля 1976 г.
Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» действительно, отклонив рукопись повести «Пикник на обочине», как непригодную к изданию и требующую доработки, своим письмом от 25 июня 1976 г. предложило авторам А. и Б. Стругацким подписать в набор сборник, состоящий только из двух повестей «Малыш» и «Трудно быть богом», одобренных редакцией 29 апреля 1975 г.
При этом издательство руководствовалось следующим.
Еще до заключения договора издательство высказывало Стругацким существенные замечания по повести «Пикник на обочине» и в течение трех лет не решало положительно вопрос об издании повести. Публикация ее в «Авроре» не сняла замечаний. Тем не менее авторы в письме от 15 октября 1973 г. настоятельно просили заключить с ними договор, обещая внести в повесть требуемые редакцией исправления.
Отказаться от заключения договора на той стадии работы было неправильно, ибо это создало бы нездоровую атмосферу взаимного недоверия. Учитывая заверения авторов и то, что к тому времени уже была в составе сборника очень хорошая повесть «Малыш», издательство 17 октября 1974 г. заключило с авторами Стругацкими договор № 245. Согласно этому договору авторы обязались создать и передать издательству для издания сборник общим объемом 25 авторских листов под названием «Неназначенные встречи» в составе 3-х новых научно-фантастических повестей: «Малыш», «Пикник на обочине» и повесть (название не указывалось, так как повести еще не было) — о проблемах контакта с внеземными цивилизациями в коммунистическом будущем.
Так как повесть «Пикник на обочине» существовала в то время лишь в первоначальном, журнальном варианте, а третьей повести вообще еще не было — в договоре был указан срок представления рукописи в окончательном виде. Это обстоятельство давало издательству право после представления исправленной рукописи одобрить ее, отклонить или потребовать новой доработки — в порядке, установленном законом.
