Таким образом, когда шахматисту за сорок пять, то ему приходится, как говорят водители, «сливать воду». Оптимум силы шахматного гроссмейстера обычно 35-38 лет. Нетрудно понять, что долголетие шахматиста зависит главным образом от способностей к самопрограммированию. Иначе говоря, шахматный мастер в какой-то мере должен быть исследователем.
Спасский – большой шахматист. Но сколько лет продержится Спасский на своем боевом посту? На мой взгляд, это зависит прежде всего от того, сумеет ли он успешно проявить себя как исследователь.
Прошло 20 лет, как Фишер стал чемпионом мира (с того момента он не сыграл ни одном турнирной партии), – и тогда же он ушел из мира шахмат.
Да, многие его решения казались непонятными и непредсказуемыми. По-видимому, Фишер представлял себе окружающий мир в нереальном свете; он маскировал это свое восприятие поэтому и не объяснял свои «ходы» в жизни, но нет сомнения что решения эти казались ему вполне логичными. Такая «экстравагантность» поведения сделала Фишера популярным среди журналистов, которые не преминули навести «тень на плетень». Но сейчас газетная шумиха вокруг 11-го чемпиона мира улеглась, и попытаемся познать истину – кем же был Фишер, когда играл в шахматы?
Прежде всего, отвергнем миф о его стяжательстве. Главное для Фишера – шахматы, они были его страстью. При чем же тут деньги? Можно предположить, что непомерные (в то время!) гонорары что он заламывал, были маскировкой, предлогом отказаться от соревнования, когда Фишер не был уверен в своих силах.
Иногда он диктовал условия соревнования, когда заранее было известно, что они не могут быть приняты. Вероятно, это объяснялось теми же соображениями. А однажды уехал даже с межзонального турнира в Сусе (1967 г.), не закончив соревнования – видимо таково было душевное состояние, что не мог продолжать борьбу, хотя в тот момент он лидировал с большим отрывом. Нет, деньги для этого великого мастера не были главным в жизни.
Трагедия Фишера, вероятно, была в том, что он боролся не только со своими партнерами за шахматной доской, но и со своим нереальным представлением внешнего мира. Но до того, как Фишер закончил последнюю (и увы, последнюю в своей шахматной карьере) партию матча в Рейкьявике, он в этой борьбе выходил победителем.
Шахматный же талант был огромный. Уже в юные его годы можно было предвидеть – быть Фишеру чемпионом мира. И так это было и у других чемпионов (за малыми исключениями). Фишер сыграл много блестящих партий. Характерно для этих партий – сначала кажется, идет малоинтересная борьба, но как только появляется возможность, Фишер переходит в молниеносное наступление. Партнер подавлен, и поражение его становится неизбежным. Это сближает Фишера с Морфи: тот так действовал в открытых позициях, а Фишер – в современных полузакрытых!
Думаю, что наивысшим творческим достижением Фишера была 13-я партия его матча со Спасским. Отложена она была с преимуществом у черных, но на доске были разноцветные слоны, и общее мнение – ничья будет.
И здесь Фишер принял неожиданное решение: он пожертвовал слона, разноцвет исчез, игра вскрылась, и инициативой завладели черные. Спасский изобретательно защищается и получает контригру.
Но американец находит парадоксальное решение: он запатовывает свою ладью, но блокирует проходную пешку белых и связывает их слона. Теперь 5 проходных пешек борются с белой ладьей. Ничего подобного в шахматах ранее не было. Спасский был потрясен и проиграл. Вскоре Смыслов нашел за белых ничью, но нашел бы он ее за доской, сидя против Фишера?
Я это испытал. За десять лет до матча в Рейкьявике, на Олимпиаде в Болгарии. У меня на вооружении был один вариант в защите Грюнфельда, тщательно проанализированный. К моему удивлению Фишер не уклонился от него. Но в критический момент он находит красивую возможность, которую я проглядел при анализе. И я тоже был потрясен, напутал, и партия перешла в проигранный эндшпиль.
Тут сказались недостатки спортивного характера моего партнера. Видимо, в душе он возмущался, что я продолжаю борьбу. Он снебрежничал, и партия была отложена в трудной для белых, но уже ничейной позиции.
Да, с именем Фишера связано появление высоких гонораров в мире шахмат, но как уже было отмечено, главным для Фишера были шахматы, их красота и логика. Увы, когда повысились гонорары то изменился шахматный мир – деньги стали важнее шахматной истины.
В январе 1992 г. довелось мне беседовать с Л. Портишем: я робко высказал мнение об этих переменах. Портиш расхохотался: «Да сейчас лишь бы успеть сделать все ходы до контроля и ничего не „зевнуть“…»
Со временем это приведет к падению популярности шахмат, которая возникла, прежде всего, из-за их красоты. И хотя Роберт Фишер не выступает в соревнованиях, но его книги с красивыми партиями будут привлекать к шахматам новых любителей…
Дорога на шахматный олимп
Три матча пришлось сыграть Анатолию Карпову – с Л. Полугаевским, Б. Спасским и В. Кориным, чтобы завоевать право быть участником решающего состязания на первенство мира; а затем ввиду отказа Р. Фишера защищать титул чемпиона стать новым – двенадцатым чемпионом мира. Нелегкой была у него задача: если Фишер сыграл в 1971 году в трех отборочных матчах 21 партию, Спасский в 1965 году – 29, а в 1968 году – 26 партий, то Карпов провел за шахматным столиком 43 встречи!..[3]
Да и партнеры были у него большего масштаба. Правда, Полугаевский впервые попал в соревнование претендентов, но Спасский дважды выигрывал подобные состязания и один раз был чемпионом мира, а Корчной – многократный участник соревнований претендентов и второй раз – финала.
Но попробуем более точно оценить этих шахматных бойцов. Еще в 1939 году я предложил определять мощь шахматиста по четырем признакам.
Первый из них – шахматный талант. Без специфического шахматного таланта крупным шахматистом не станешь (правда, если верить Эм. Ласкеру, то первый разряд получить все же можно). Этому признаку удовлетворяют, хотя и в разной степени (да и таланты их различны по типу), все три матчевых противника Карпова.
Второй признак – характер. И не только спортивный характер что обычно связывают с волей к победе, стойкостью в защите спортивной хитростью, проникновением в психологию партнера.
Не меньшее значение имеет и то, как шахматный мастер управляет собой, когда он не сидит за шахматным столиком, когда он вне шахматных состязаний.
