В Берлине пытались оправдать эти тяжелые потери материальными «выгодами». Геббельс в одном из публичных выступлений, в частности, заявил, что Германия значительно улучшила свое экономическое положение, главным образом за счет Кавказа, откуда она получает якобы 30 процентов нефти.
Но в народе недаром говорят: «Желать и сделать — не одно и то же». Мы отлично понимали, что в то время Германия не могла получать с Кавказа такое количество нефти. Промыслы Баку и Грозного бесперебойно снабжали жидким топливом нашу страну, а буровые скважины, качавшие нефть на склонах Терского хребта у Малгобека и в окрестностях Майкопа, были взорваны нашими саперами. По заключению немецких специалистов для восстановления и налаживания добычи нефти в этих районах потребовалось бы много средств и времени.
Неблагоприятная обстановка на Кавказе заставила ставку Гитлера сделать затем следующее сообщение: «У Терека советские войска пытаются остановить продвижение немецкой армии в направлении Грозного. Река Терек в районе боевых действий имеет 500 метров ширины и 2 метра глубины. Быстрота течения этой реки и заболоченные берега делают ее весьма серьезным препятствием, для преодоления которого требуется некоторый промежуток времени».[22]
Разумеется, дело не только в бурной и стремительной поэтической реке Терек. Фашистским войскам приходилось преодолевать и не такие водные преграды. Ведь на их пути были Дунай, Висла, Днепр, Дон… Причина неудач крылась в первую очередь в том, что «таранный танковый удар», наткнувшись на возросшее сопротивление советских войск, захлебнулся и постепенно, теряя силу и темп, стал распадаться на изолированные очаги боевых действий.
Но враг был еще силен и коварен, и идея покорения Кавказа не снималась им с повестки. Берлин срочно требовал от Клейста захвата промыслов в районе Грозного.
Под Моздок командование группой армий «А» срочно перебросило с туапсинского направления дополнительные войска и лучшую свою моторизованную дивизию СС «Викинг». Ее отдельные части вышли в район Нижнего Курпа. План был таков: наступать через «Эльхотовские ворота» в направлении Орджоникидзе и вдоль железнодорожной ветки Прохладный — Грозный.
В этот момент из Москвы в штаб фронта поступила следующая директива: «Основной и немедленной задачей Северной группы войск Закфронта иметь уничтожение противника, прорвавшегося на южный берег реки Терек, и полное восстановление первоначальной линии обороны войск 9 и 37-й армий, для чего немедленно приступить к ликвидации прорвавшегося противника, нанося основной удар по южному берегу реки Терек во взаимодействии с 10-м гвардейским корпусом, действующим по северному берегу реки Терек».[23]
Этот приказ Ставки выполнить не удалось. Используя свое численное превосходство, немецко-фашистские войска завязали бои у старинного осетинского селения Эльхотово.
* * *
…Октябрь в Северной Осетии обычно щедр на тепло. Недаром горцы называют его «маленьким летом». В эту пору густые осенние туманы бродят где-то на заоблачных перевалах, а в долинах рек стоят теплые дни. Солнце серебрит на горизонте вершины гор, отливают золотом вековые дубовые и чинаровые леса, синь неба прочерчивает седина паутин.
В Северной Осетии немало удивительно красивых мест. Одно из них — склоны Сунженского хребта. Здесь, между селениями Карджин и Эльхотово, стремительный Терек, словно «прорезав» покатые вершины, образовал себе выход. Он называется «Эльхотовские ворота». Местные жители дали ему название «Арджинараг», что означает «Узкое ущелье Арга».
Здесь когда-то на левом берегу Терека стоял древний город Аланского государства — Верхний Джулат. Возник он у подножья хребта не случайно. Через город проходили оживленные торговые пути. Верхний Джулат был удобен в стратегическом отношении, так как отсюда, через узкие горные ворота, открывался прямой путь на Восток.
В годы татаро-монгольского нашествия Верхний Джулат был сожжен. На предгорной равнине завоеватели основали свое поселение, которое назвали Татартупским городищем. И как напоминание о тех временах у подножья хребта стоит потемневшая от ветров и дождей каменная труба минарета.
Одна эпоха сменяла другую… Много воды унес стремительный Терек, а горы, словно часовые, продолжали нести свой дозор. От «Эльхотовских ворот» начинается дорога на Орджоникидзе, Грозный, к Военно-Грузинской и Военно-Осетинской дорогам. Это хорошо знали гитлеровцы и бросили свои силы на Эльхотово, на наши войска, которые занимали оборону по северным склонам Заманкульского хребта.
Противотанковая артиллерия, «катюши», части 84-й бригады морской пехоты, воины стрелкового корпуса стойко отбивали атаки противника. Правда, селение Эльхотово фашисты заняли, но дальше пройти им не удалось.
Многие дома, общественные постройки селения превратились в руины. Часть жителей — старики, женщины, дети — успела уйти в горы. Оставшиеся же — подверглись пыткам, издевательствам.
В одном из домов фашистские изверги расправились с молодой женщиной-горянкой. Про нее кто-то сказал, что ее муж командир. На руках у женщины была двухлетняя девочка. Гитлеровцы закрыли девочку в доме, а вход заминировали.
Ночью разведчики из бригады морской пехоты, пробираясь по задворкам, услышали плач. Они проникли в дом и спасли ребенка.
Девочку-осетинку, которая еще не умела назвать ни своего имени, ни фамилии, моряки назвали Эльхотой Морской. В морской бригаде девочку выходили, а потом санитарной машиной отправили в детский дом в Закавказье.
У этой истории счастливый конец. Долгое время считалось, что след девочки пропал. Эльхота Морская выросла, получила образование. Она побывала в селении Эльхотово, где состоялась встреча с жителями и бывшими защитниками «Эльхотовских ворот» — морскими пехотинцами, которым она обязана своей жизнью.
…Битва за «Эльхотовские ворота» снова началась в дождливое октябрьское утро 1942 года. Гитлеровцы бросили в долину 13-ю танковую дивизию генерала Траугота Герра, 370-ю пехотную дивизию генерала Клеппа и авиацию генерала Фибиха. Ставка делалась на то, что советские войска после тяжелых боев под Моздоком и Малгобеком не сумеют быстро сманеврировать, и танки Клейста прорвутся через «Эльхотовские ворота».
Штурм гитлеровцев начался с массированного налета бомбардировщиков и истребителей. Клейст решил выжечь все живое в долине Терека, примыкавшей к «Эльхотовским воротам», занять Беслан и нанести удар по Орджоникидзе. Лавины фашистских танков, подминая кустарник, деревца, взбирались по склонам хребта, их сопровождал огневой вал немецкой артиллерии.
