Юлия Белочкина - Данило Галицкий

Термин «княжеский двор» в значении властной структуры зафиксирован источниками с XII века. Во времена Романовичей корпоративной собственности стало значительно меньше, земля была поделена на боярские вотчины, управлявшиеся не князем, а боярами, вернее доверенными слугами этих бояр. Русский княжеский двор не имел столь важной политической роли, как дворы европейских суверенов. Собственно говоря, в компетенции князя эпохи Данилы Галицкого был сбор дани и судебные функции; даже исконное монаршее право распоряжаться землями влиятельные бояре пытались оспаривать. Возможно, именно поэтому в летописях столь мало внимания уделяется придворной жизни как таковой, в отличие от западноевропейских летописей того же периода. Впрочем в русских летописях тоже иногда можно найти упоминание о неком этикете. Так, к примеру, появление перед князем в распахнутой одежде считалось оскорблением, но вместе с этим из описания пиров следует, что обстановка на них была самая что ни на есть неформальная. Двор периода Романовичей носил признаки перехода к централизованному управлению, которое осуществляли министериалы – служащие, не обязательно принадлежавшие к благородным семействам. Однако до тех пор, пока Данило Галицкий не получил реальной власти в своем государстве, княжий двор не имел устойчивого церемониала.

После инаугурации бояре в очередной раз пали Даниле в ноги и стали просить милости. И что удивительно, в очередной раз получили полное прощение! Вернее, это на первый взгляд кажется удивительным, на самом деле по-другому и быть не могло. Мог ли Данило Галицкий позволить себе физическое устранение своих противников – влиятельных бояр? Не мог. Во-первых, и он сам, и бояре были интегрированы в некую социальную систему со своими правилами, и то, что Данило стоял наверху иерархической лестницы, вовсе не давало ему возможности менять правила игры. Да и нет никаких поводов утверждать, что он хотел изменить саму структуру власти, скорее, он просто хотел отхватить себе больший кусок. А казнь крупного феодала, пусть и уличенного в государственной измене, могла привести к различным сложностям, в первую очередь – с прочими крупными землевладельцами, вряд ли они стали бы ждать, пока князь выбьет их по одному. Тут уместно напомнить о казни Игоревичей, которые пытались физически устранить боярскую верхушку. Возможно, это во многом был демонстративный акт, ведь галицкие бояре выкупили пленных Игоревичей у венгров за большую сумму. Кроме того, убийство крупных феодалов могло послужить «дурным примером» для народных масс.

Ростислав, узнав, что город уже взят, поехал на переговоры к венгерскому королю. В 1239 году Михаил покинул Киев, опасаясь скорого прихода татар, и вслед за сыном уехал в угорские земли. Вместо него на киевский стол сел Ростислав Мстиславич, сын смоленского князя. Получив вожделенный Галич, Данило был не прочь прихватить и Киев. Не дожидаясь, пока новый князь укрепится, он напал на него, пленил и поставил в Киеве своего человека – тысяцкого Дмитра. Оставшись практически безземельными, Михаил и сын его Ростислав вынуждены были просить покровительства у Данилы. Венгерский король не захотел выдать свою дочь за Ростислава и отвоевывать для него Галич, поэтому отец с сыном перебрались в Польшу к Конраду, откуда направили Даниле послание, в котором были такие слова: «Много раз грешили мы перед вами, много наделали вам вреда, но теперь клянемся, что никогда не будем враждовать».

Нуждаясь в союзниках перед лицом татарской угрозы, Романовичи приняли Михаила, пообещав вернуть ему Киев, а Ростиславу дали Луцк. Однако Михаил, боясь татар, не желал возвращаться в Киев. Былые амбиции ушли, его устраивала тихая жизнь на Волыни, где ему поручили сбор дани.

Михаил боялся не зря: в том же 1239 г. татары под предводительством хана Батыя, внука Чингисхана, опустошили Восточную Русь. Разобщенность русских князей была на руку завоевателям. Несмотря на то, что практически каждый русский город защищался, ни один из них не имел шансов выстоять в одиночку. Именно невозможность выработать общую стратегию и тактику борьбы с татарскими завоевателями сделала русские земли легкой добычей. Это можно проиллюстрировать множеством исторических фактов, например таким: в 1237 году татары опустошали рязанские земли, находящиеся же по соседству Суздаль и Ростов не оказали никакой помощи. Истребив большую часть населения рязанских земель, татары двинулись дальше, на Суздаль. При такой стратегии захват всех русских земель был вопросом времени, и времени недалекого. В 1238 году был разорен Владимир, погибло множество людей, в том числе и семья князя Юрия Всеволодовича. 4 марта того же года сам князь Юрий Всеволодович во главе всех войск, которые ему удалось собрать, вступил в отчаянную неравную битву с татарами на берегу Сити, но потерпел поражение и был убит. Опустошив Восточную Русь, Батый собирался идти к Новгороду, но опасался, что тяжелый переход через леса и болота подорвет боеспособность его армии. Татары разорили один только Торжок и повернули на юг, встречая отчаянное сопротивление. Особо прославился небольшой городок Козельск, который сами татары называли «злым городом». Его жители держали оборону семь недель, и когда город был взят, то, если верить летописям, татары в нем пролили столько крови, что малолетний тамошний князь Василий в ней просто утонул. В 1239 году они взяли и сожгли город и направились к Киеву. По мнению татар, это был самый красивый город Руси, возможно, они даже хотели сохранить для себя его стены, княжеские палаты и храмы, эти маленькие крепости внутри большой. Племянник Батыя Менгу-Тимур отправил в Киев послов требовать его сдачи. Они были убиты – так часто поступали в русских городах с вражескими посланниками. Тогда татары стали лагерем на другой стороне Днепра и начали ждать подкрепления для будущей осады. В конце 1240 года татары перешли Днепр, вероятно, по льду, и окружили верхний город (занимавший место нынешнего старого города). Войско их было огромным и в короткий срок разорило все посады на киевских землях. Для штурма Киева татары использовали камнеметательные машины и стенобитные орудия и башни, которые дали им возможность подняться на городские стены. Вынужденные их покинуть, киевляне создали импровизированные укрепления возле Десятинной церкви и заняли позиции на башнях и колокольне. Но татары разрушили церковь, и она погребла под собой последних защитников Киева. Ставленник Данилы, тысяцкий Дмитрий, был ранен и пленен татарами, причем дальновидный Батый велел сохранить ему жизнь. От Киева татары пошли на Волынь, взяли Каменец, Владимир, Галич и много других городов. При этом уцелел один Кременец, укрепления которого показались татарам неприступными.