– Ты сегодня будешь в конторе? – спросил он.
– Вообще-то не собиралась.
– Вот в чем дело: Юго-Западный центр настаивает, что альтернативы Лиме нет, но что-то мне подсказывает, что должна быть.
– Послушай, – сказала Джуди, – в конторе страшная холодина. Эла нет дома, и у меня топится камин. Давай приезжай. Я угощу тебя ирландским кофе, и мы все обсудим.
Гэри засмеялся:
– Руки выкручиваешь! О'кей, я еду.
Через полчаса они уже сидели перед камином. Гэри грел руки, охватив кружку с кофе.
– Честно признаюсь, я струхнул, когда вышел Рейджен, – сказал он. – Но вот что странно: он внушает симпатию.
– Я тоже так думаю, – ответила Джуди.
– Артур называет его «хранителем ненависти». Я ожидал увидеть черта с рогами, а появился обаятельный и интересный парень. Я полностью верю ему, когда он отрицает изнасилование женщины на Нейшенуайд-Плаза в августе, и теперь, когда Рейджен утверждает, что не насиловал и тех троих, я уже начинаю испытывать сомнения.
– Относительно первого случая я согласна. Очевидно, его просто «повесили» на Рейджена. Совершенно другой образ действий. Но последние три женщины определенно были похищены, ограблены и изнасилованы. Все, что мы имеем, – продолжала Джуди, – это обрывки его воспоминаний о преступлениях. Слушай, вот что странно: Рейджен говорит, что он узнал свою вторую жертву. Что кто-то из них встречал ее прежде.
– И еще мы знаем, что Томми помнит, как он был в ресторане для автомобилистов «У Энди», они с третьей жертвой ели гамбургеры, и он считает, что на свидании с ней был кто-то из них.
– Полли Ньютон подтверждает, что была остановка у ресторана. По ее словам, у насильника был странный вид и секс закончился буквально через две минуты. Он сказал, что не может делать это, и обратился к себе: «Билл, что с тобой происходит? Соберись». А потом он сказал ей, что ему нужен холодный душ, чтобы остыть.
– И еще этот непонятный разговор о том, что он из общества метеорологов и что у него есть «мазерати».
– Один из них прихвастнул.
– О'кей, давай предположим, что о случившемся не знаем ни мы, ни одна из тех личностей, с которыми мы разговаривали.
– Однако Рейджен признается в ограблениях, – сказала Джуди.
– Да, но отрицает изнасилования. Почему? Все это странно. Ты можешь представить себе, что три раза в течение двух недель Рейджен пьет и принимает амфетамины и потом рано утром бежит трусцой одиннадцать миль через весь город к университету? А потом, после того как выберет жертву, вдруг отключается…
– Освобождает пятно, – поправила Джуди.
– Ну да. – Гэри поставил чашку на столик, чтобы наполнить ее снова. – Итак, в каждом случае он освобождает пятно, а потом обнаруживает себя в центре Коламбуса с деньгами в кармане и считает, что совершил ограбление, как и намеревался. Но он не помнит, как он это делал. Ни в одном из трех случаев. Как он говорит, кто-то между этими моментами «крал время».
– Но есть еще эпизоды, – сказала Джуди. – Кто-то бросал бутылки в пруд и стрелял по ним.
Гэри кивнул:
– Вот и доказательство, что это был не Рейджен. Согласно показаниям женщины, сначала он не мог выстрелить из пистолета. То есть он возился с ним некоторое время, пока не снял с предохранителя. А потом не попал в пару бутылок. Такой специалист, как Рейджен, не промахнулся бы.
– Но Артур говорит, что другим запрещено брать пистолеты Рейджена.
– Я представляю, как мы это объясняем судье Флауэрсу.
– А мы собираемся ему объяснять?
– Не знаю, – ответил Гэри. – Глупо строить защиту множественной личности, опираясь на доводы о ее безумии. Официально это классифицируется как невроз, а не психоз. Я имею в виду, сами психиатры говорят, что множественные личности не безумны.
– Хорошо, – согласилась Джуди. – Тогда почему прямо не объявить его невиновным, не называя это безумием? Мы подвергнем критике понятие о преднамеренности действий, как в деле множественной личности в Калифорнии.
– Там была ерунда, мелкое правонарушение, – сказал Гэри. – В нашем случае вопрос жизни и смерти.
Джуди вздохнула и уставилась на огонь в камине.
– Я тебе вот что скажу: даже если судья Флауэрс будет согласен с нами, он все равно пошлет его в Лиму. Когда Билли был в тюрьме, он слышал, что это за место. Ты помнишь, что сказал Рейджен об эвтаназии? О том, что убьет детей, если Билли пошлют туда? Похоже, он так и сделает.
– Тогда мы добьемся, чтобы его послали в другое место! – сказала Джуди.
– Юго-Западный центр говорит, что Лима – единственное место, где лечат подсудимых.
– Только через мой труп! – воскликнула Джуди.
– Поправка, – сказал Гэри, подняв чашку с кофе. – Через наши трупы.
Они чокнулись чашками, и Джуди наполнила их снова.
– Я не могу смириться с тем, что у нас нет выбора.
– Давай поищем альтернативу, – предложил Гэри.
– Ты прав, – ответила Джуди. – И мы ее найдем.
– Такого никогда еще не было, – сказал Гэри, вытирая сливки с бороды.
– Ну и что? Билли Миллигана тоже раньше не было.
Джуди сняла с полки потрепанный экземпляр «Уголовного кодекса штата Огайо», и они стали прорабатывать его, по очереди читая вслух.
– Еще кофе? – спросила Джуди. Он кивнул:
– Черный, и покрепче.
Два часа спустя он заставил ее прочитать еще раз отрывок из Кодекса. Джуди пробежала пальцем до конца страницы и нашла раздел 2945.38:
«Если суд или жюри признают подсудимого безумным, решением суда он будет направлен в лечебницу для психически больных или умственно отсталых, подведомственную суду. Если суд посчитает целесообразным, он может поместить подсудимого в психиатрическую клинику г. Лимы до излечения, и после выздоровления обвиняемый, согласно закону, подвергается суду».
– Вот оно! – воскликнул Гэри, с пушечным треском захлопнув книгу. – Лечебницу, подведомственную суду. Здесь не сказано, что только Лима.
– Мы нашли!
– И все до сих пор повторяют, что нет альтернативы Лиме для предварительного заключения.
– Теперь нам надо найти другую психиатрическую клинику, подведомственную суду.
– Слушай, я знаю одну такую. Работал там помощником психиатра после армии. Клиника Хардинга. Уортингтон, штат Огайо.
– Она подведомственна суду?
– Конечно. Одна из наиболее консервативных и уважаемых психиатрических клиник в стране. Принадлежит к церкви Адвентистов Седьмого Дня. Я слышал, как самые строгие прокуроры говорили: «Если доктор Хардинг-младший говорит, что клиент сумасшедший, значит, он и есть сумасшедший. Джордж не как другие врачи, которые обследуют пациента тридцать минут в интересах защиты, а потом заявляют, что он невменяем».
