Генерал Лемэй нанес визит адмиралу Нимицу. «Мы уже закончили, — сказал он, — Больше мы ничем не поможем. Можно мы вернемся к нашим стратегическим мишеням? Там мы принесем больше пользы».
«Конечно, Лемэй, — ответил Нимиц, — Вы сделали отличную работу. Просто прекрасную. Я думаю, сейчас вам как раз пора вернуться к своим операциям. Но дайте мне свериться с Шерманом».
Нимиц вызвал контр-адмирала Форреста Шермана, представителя Верховного командования на Тихом океане, начальника штаба, и объяснил ему ситуацию. Шерман возразил против идеи «отпустить» В-29. Без сомнения, аэродромы Кюсю были подавлены, но только временно. Японцы отремонтируют их, перебросят новые самолеты и нанесут сильный удар. Нимиц принял эту точку зрения и приказал Лемэю подготовить второй удар по Кюсю.
Большие набеги, предсказанные Шерманом, произошли 6 и 7 апреля, когда примерно 700 самолетов с Кюсю нанесли удар по кораблям Пятого флота. В двухдневном «блице» три эсминца и танко-десантный корабль затонули, два корабля с боеприпасами взлетели на воздух, тральщик и двенадцать эсминцев были сильно повреждены, некоторые — без возможности восстановления. Самолеты-камикадзе также врезались в авианосец «Хэнкок» и в линейный корабль «Мэрилэнд», оставив сотни убитых, раненых и обожженных.
Объединенный флот присоединился к самоубийственной атаке. Из Внутреннего моря вышел сверхлинкор «Ямато», крейсер и 8 эсминцев. Это соединение пыталось проскользнуть мимо 58-го оперативного соединения в темноте, чтобы добраться до Окинавы, но Митшер привел свои корабли в полную готовность, так как был предупрежден патрульной подводной лодкой. Самолеты 58-го оперативного соединения обнаружили врага 7 апреля вскоре после полудня и два часа обрабатывали его торпедами и бомбами. «Ямато», крейсер и четыре эсминца затонули. Остальные четыре корабля были сильно повреждены и вернулись назад в Японию.
Ни тогда, ни позже коммюнике Верховного командования на Тихом океане не упоминали камикадзе, а цензоры не позволили никакой информации о них пройти в печать. Так как самолеты совершали полет в один конец, японцы не могли оценить результативность их атак, а у адмирала Нимица не было никакого желания помочь врагу разобраться в этом. Зато он с удовольствием объявил о гибели корабля «Ямато» и других кораблей в своем коммюнике и в поздравлении по случаю Дня армии. Эти поздравления были переданы по радио всем войскам на Тихом океане.
К этому времени морские пехотинцы на северо-восточном побережье и солдаты на юге встретили более ожесточенное сопротивление. Японцы атаковали с воздуха значительными силами, но их атаки направлялись менее умело, нежели действия камикадзе на Филиппинах. У некоторых американских командующих было ощущение, что японское сопротивление вот-вот прекратится. Днем 7 апреля адмирал Тернер рапортовал: «Если это лучшее, что враг может противопоставить нам, следует двигаться вперед». После гибели «Ямато» он игриво сообщил Нимицу: «Я, наверно, спятил, но, похоже, джапы вышли из войны, по крайней мере в этом секторе».
Высадка на Окинаве.
На второе сообщение Верховное командование на Тихом океане ответило: «Удалите все после слова «спятил»!» Для Нимица способ обороны островов японцами был очевиден. И на Пелелиу, и на Лейте, и на Иводзиме враг не пытался защитить береговую линию под огнем морской артиллерии, он держался в глубине островов и встречал захватчиков там. К счастью для американцев, на Окинаве не было мест, недоступных тяжелым морским орудиям.
8 апреля В-29 снова ударили по летным полям на Кюсю. Генерал Лимей, изучив фотографии атакованных областей, сделанные с воздуха, более чем когда-либо убедился в бесполезности использования тяжелых бомбардировщиков против аэродромов. Он заключил, что японцы успешно укрывают свои несчастные самолетики, предназначенные для самоубийственных атак, и научились чинить свои взлетные полосы в рекордные сроки. Лимей снова связался с Нимицем и вступил с ним в спор. Нимиц опять по совету Шермана не позволил «отпустить» В-29. На этот раз генерал Лимей послал жалобу генералу Арнольду в Вашингтон, объясняя свою позицию тем, что адмирал Нимиц препятствует операциям воздушных сил. Когда Арнольд передал эту жалобу адмиралу Кингу, тот заявил, что если ВВС не желают поддерживать флот на Окинаве, то он отзывает флот в Перл-Харбор, и пусть сухопутные войска вместе с ВВС дальше воюют и снабжаются самостоятельно — как этого им, видимо, хочется. После этого «инцидент» с жалобой Лимея, что называется, был исчерпан.
Адмирал Нимиц, наконец, освободил В-29 И мая, передав экипажам и командованию теплые слова благодарности и похвалы. Генерал Лимей ответил: «Лично я не понимаю, почему мы услышали столько слов благодарности. В-29 — не тактический бомбардировщик и никогда им не был. Не важно, сколько мы торчали над этими аэродромами, мы не могли свести угрозу камикадзе к нулю».[48]
Тяжелые бомбардировщики вернулись к своему обычному делу — разрушению городов и убийству несчастных граждан, то есть к той форме войны, о которой лично Нимиц сожалел. Он, очевидно, желал, чтобы атаки В-29 были ограничены прицельной бомбардировкой военных и военно-промышленных центров днем, как это делала американская авиация в Европе[49].
Нимиц считал, что скорую победу принесет блокада, которая стала теперь почти полной, так как американские подводные лодки научились форсировать японские минные поля и проникать в Японское море, отрезая Японию от континентальной Азии.
58-му оперативному соединению пришлось оставаться в районе между Кюсю и Окинавой до 10 июня. За это время произошло девять массовых налетов на американские корабли с использованием самолетов камикадзе. Одиночные камикадзе или малые группы атаковали почти каждый день. Иногда около дюжины самолетов набрасывалось на какой-нибудь один несчастный корабль. Когда камикадзе сталкивались с британскими бронепалубными авианосцами, они не причиняли им особого вреда, но, врезаясь в деревянные летные палубы «Банкер Хилла» или «Энтерпрайза», они выводили из войны эти прекрасные флагманские судна адмирала Митшера.
Утром 13 апреля адмирал Нимиц был шокирован известием о смерти президента Рузвельта в городке Уорм-Спрингс, штат Джорджия. «Я чувствую тяжелую личную утрату, — писал он миссис Нимиц. — Нравилось нам или нет то, что он делал, он всегда выступал за сильный флот и всегда был дружелюбен со мной. Я только что послал соболезнование миссис Рузвельт от всех нас, находящихся в районе Тихого океана».
В середине апреля морские пехотинцы достигли северо-восточной оконечности Окинавы, но солдаты как раз начали сражение против главных японских сил на юге острова; система пещер, укреплений и скрытых оборонительных позиций — все было очень схоже с тем, что было на Иводзиме, только в большем масштабе.
