Далее на странице, заложенной о. Василием, следовало: Прочее убо соблюдается мне венец правды, егоже воздаст ми Господь в день он, праведный Судия(там же, ст. 8). Невольно думается, что для о. Василия здесь «венец правды» – венец мученика за Христа.
Весьма многозначительны две последние записи в духовном дневнике о. Василия. Первая: «Господи, Ты дал мне любовь и изменил меня всего, и я теперь не могу поступать по-другому, как только идти на муку во спасение ближнего моего. Я стенаю, плачу, устрашаюсь, но не могу по-другому, ибо любовь Твоя ведет меня, и я не хочу разлучаться с нею, и в ней обретаю надежду на спасение и не отчаиваюсь до конца, видя ее в себе». Вторая: «Духом Святым мы по знаем Бога. Это новый, неведомый нам орган, данный нам Господом для познания Его любви и Его благости. Это какое-то новое око, новое ухо для видения невиданного и для услышания неслыханного. Это как если бы дали тебе крылья и сказали: а теперь ты можешь летать по всей вселенной. Дух Святый – это крылья души».
В самый день убиения монахов сообщили об этом о. архимандриту Иоанну в Печоры. Он заплакал и сказал: «Это впервые в истории Церкви: на Пасху, на литургии убивают – такое грозное знамение!»
Начальник мучеников – Христос, Он первый пострадал за Свое учение. Он дал последователям Своим, христианам, силу духа, пре одолевающую любые мучения. Дал Он и благодать святым мощам их (вот, мы видим, и лежащим под спудом мощам оптинских новомучеников). Мученики ходатайствуют перед Богом за тех, кто молитвенно призывает их. Во время трехсотлетних гонений в первые века христианства мучеников за веру Христову погребали в катакомбах, куда собирались христиане для тайного совершения Евхаристии над останками страдавших за Христа. Со временем умно жались храмы, построенные над мученическими мощами. В житии о. Василия мы видели, как он внимательно изучал подвиги мучеников, говорил о них в своих проповедях, и невольно казалось, что речь идет не о древних временах, а о нынешних. Он как бы призы вал христиан быть готовыми ко всякому повороту событий.
«Честь мученичества превосходит все чины святых», – писал святитель Димитрий Ростовский. «Память мучеников, – утверждал он, – есть оставление долгов, врачевание немощных, скорбящих, избавление страждущих от духов нечистых; память мучеников есть живот и здравие мучениколюбцев» (Жития святых. 8 февраля). «Тысячи мертвых по всей земле, и однако бесы бывают близ них, и многих бесноватых можно видеть живущими в пустынях и гробницах, – а где погребены кости мучеников, оттуда они бегут, как от какого-нибудь огня и невыносимого мучения, возвещая громким голосом бичующую их внутреннюю силу. Этим доказывается, что смерть мучеников есть обличение бессилия бесов», – писал святитель Иоанн Златоуст (Похвала святой великомученице Дросиде, и о памятовании смерти).
Нам в памятную Пасху 1993 года, может быть, показалось, что произошло что-то такое, чего в наши дни не должно быть. Ужас возобладал сердцами многих… Да, это нелегко пережить со спокойствием, но надо помнить писание Тайнозрителя: Я увидел под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели. И возопили они громким голосом, говоря: до коле, Владыко Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу? И даны были каждому из них одежды белые, и сказано им, чтобы они успокоились еще на малое время, пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число (Откр. 6, 9-11).
Мученичество есть свидетельство о Христе кровью. Оно началось с подвига первомученика архидиакона Стефана, побиенного камнями, потом существовало во все времена, в известные периоды выливаясь в массовые гонения на христиан. В создании Небесной Церкви – Небесного Иерусалима – наряду с апостольской проповедью все более и более участвовала кровь святых мучеников. Оптинские новомученики, отцы Василий, Ферапонт и Трофим находятся в общем ряду страстотерпцев, свидетельствовавших о Христе своей кровью, претерпевших мученическое убиение именно ради Христа (но и до этого – как монахи – бывшие мучениками, страдавшими от невидимой брани с духами зла).
В связи с последним келейным чтением о. Василия вспомним слова святителя Иоанна Златоуста из его «Похвалы святому мученику Юлиану»: «Послушайте Павла, который говорит: Подвигом добрым подвизахся, течение скончах, веру соблюдох: прочее соблюдается мне венец правды; – где и когда? – Егоже воздаст ми Господь в день он, праведный Судия (2 Тим. 4, 7–8). Здесь он состязался, а там увенчивается; здесь победил, а там провозглашается. Послушайте, что и сегодня он взывает и говорит: По вере умроша сии вси, не приемше обетований, но издалеча видевше я, и целовавше (Евр. 11, 13). Для чего же у подвижников внешних вместе и победы и венцы, а у подвижников благочестия победы и венцы не вместе, но на таком расстоянии времени? Они подвизались, трудились здесь, потерпели бесчисленное множество ран, и Господь не тотчас увенчивает их? Не тотчас, говорит апостол, – потому что настоящая жизнь по природе своей не вмещает величия той чести; настоящий век скоропреходящ и краток, а тот беспределен, бессмертен и бесконечен».
Монах Лазарь (Афанасьев)
«Монахи – это возлюбленные Господни дети»
Фрагмент интервью[3]
Отец Василий, как вы думаете, оживет ли Оптина
Пустынь, возродится ли она?
Святое Писание говорит нам, что Богне есть Богмертвых, но есть Богживых[4]. У Бога все живы. Мы служим именно такому Богу, Который воскрес и победил Воскресением смерть; у Него нет смерти, в Боге нет смерти, она существует только вне Бога. Поэтому вполне естественно, что Оптина жива, для человека верующего даже вопроса такого не существует.
И старцы живы?
Конечно.
Все-таки духовность России – что это такое?
Духовность России – это Христос. Он говорит нам: Я есмь путь и истина и жизнь (Ин. 14, 6). А постольку, поскольку духовности не может быть вне Христа, для России она одним словом выражается – Христос. Вот и все.
Может быть, отсюда и наша трагедия?
Без сомнения.
Мы преданы Христу, и поэтому нас так мучают?
Без сомнения, так. Христос сказал: «В мире скорбны будете, но не бойтесь, я победил мир»[5]. Так что обетования Господни непреложны, и никто никогда их отменить не сможет. Мы и живем сегодня только по этим обетованиям. Только так.
Я понимаю, что это, наверное, нельзя спрашивать, и все-таки скажите, насколько это возможно, – какая ваша внутренняя жизнь?
