Сепаратизм быстро расползался по стране.
И в Кремле постоянно медлили, осторожничали, откладывали, боясь, что при неудачном решении чеченского вопроса трещина полезет дальше. Ну ничего не отваливается же пока! По крайней мере, не до конца…
А как закрепить этот проблемный кусок территории, задержать этот процесс, где клеить, каким составом — никто не знал.
Чечня стала первой самопровозглашенной республикой, провела свои выборы вопреки Москве, не имела с Москвой ни одного соглашения, правового документа о разграничении полномочий, о своем статусе. Чеченский режим организовал на своей территории незаконную армию, оснащенную российским же оружием, захваченным фактически с помощью угроз и шантажа; чеченцы ввели в оборот свою валюту, устроили на своей территории целый завод по печатанию фальшивых российских рублей, торговали фактически украденной нефтью.
Лидер Чечни постоянно угрожал России. На ее территории скрывались террористы с заложниками (в мае 1994 года разные чеченские банды трижды захватывали рейсовые автобусы в районе Минеральных Вод, требовали выкуп и вертолет для возвращения в Чечню, дважды их требования удовлетворялись, в третий раз был отдан приказ освободить заложников, но в ходе операции пятеро наших граждан погибли). На территории Чечни открыто грабили проходящие поезда. Фальшивые чеченские авизо (поддельные финансовые документы, с помощью которых путем обмана и шантажа с территории России вывозились мешками, грузовиками наличные деньги) стали громким всероссийским скандалом.
Продолжались этнические чистки и депортация русского населения. По оценкам статистиков, из Грозного в течение 1992–1994 годов уехали 147 тысяч человек[27].
И все-таки, несмотря ни на что, это были детали процесса. Надо было ответить на главный вопрос: что же делать с самим процессом?
Как видим, до 1994 года Москва постоянно упиралась в некую смысловую развилку. В Кремле понимали, что есть два пути — либо жесткая военная операция, либо долгие переговоры.
Так продолжалось до 1994 года, когда после событий 3–4 октября и выборов в новый парламент, после того, как российские граждане одобрили новую конституцию, стало ясно — проблему территориальной целостности откладывать в долгий ящик больше нельзя.
Но возник другой вопрос. А именно: прежде чем садиться за стол переговоров, надо четко решить — с кем? Дудаев, угрожающий Москве войной, для этой цели, решили в администрации президента, явно не подходит. И прежде чем в Чечне не будет другого лидера, начинать переговоры не стоит.
Предпосылки к новому подходу возникли именно в 1994 году, когда власть Дудаева зашаталась. Чеченская оппозиция захватила Надтеречный район. Начались ее контакты с «московскими чеченцами».
Все говорили в один голос: режим Дудаева висит на волоске!
Событие, которое довольно сильно повлияло на ход российской истории, внешне выглядело довольно заурядно: летом 1994 года в гостинице «Пекин» собрались «видные чеченцы», которые решили поддержать оппозицию. Мало кто обратил на это внимание. Может быть, лишь гостиничный швейцар отметил, что собралось так много представителей чеченской диаспоры, причем явно не бандитов, а людей вполне представительных. Конечно, помимо этой встречи было много и других контактов — доверительных, официальных, но консолидированное мнение «авторитетных чеченцев» не могло не повлиять на позицию президентской администрации.
Через некоторое время Москва решила признать Временный совет Чеченской республики, который возглавил главный оппозиционер дудаевского режима, глава администрации Надтеречного района Умар Автурханов, бывший милиционер. От себя Москва делегировала в этот орган все того же Гаджиева, бывшего союзного министра. Опиралась оппозиция на боевые отряды Лабазанова и Гантамирова.
Ну и, наконец, главное — идею о штурме Грозного, насильственном смещении Дудаева силами оппозиции поддерживала сама президентская администрация. Поддерживала отныне абсолютно открыто.
Занимались этой идеей («оппозиция против Дудаева») в Кремле на самом высоком уровне: ее вели Сергей Филатов, в то время глава администрации, и Сергей Шахрай, в то время вице-премьер.
Они, конечно, лишь возглавляли, курировали эту работу. Аналитические записки и экспертизу идее давали и менее известные стране люди, также работавшие в администрации. Например, советник президента по национальным вопросам Эмиль Паин. Вот что он говорил в одном из интервью: «Идея была такая: одна Чечня — две системы. Чеченская республика остается, но есть некие районы (три северных), куда поступает гуманитарная помощь. Там строятся больницы и детские сады, выдаются пенсии. Подходит время к выборам, выбирайте, что вам больше нравится. Жить без всего в независимой Чечне или жить обеспеченно в составе федерации».
Однако сами лидеры оппозиции, которые выводили на митинги сотни людей с автоматами, понимали, что подобные красивые планы — чистая утопия. Победить в Чечне можно только силой. Поэтому они обратились к эмиссарам Москвы с просьбой — вооружите нас, и мы возьмем Грозный! Да и как еще организовать в Чечне «три северных района», как оградить их от вторжения? Только одним путем — свергнуть Дудаева.
Сначала речь шла лишь о военных советниках, затем оппозиция запросила танки и вертолеты. К разработке операции подключились Сергей Степашин, глава Федеральной службы контрразведки (ФСК), и его заместитель Евгений Савостьянов.
Снова вспоминает Сергей Филатов:
«В Чечне зрели тенденции рассчитаться с Дудаевым своими силами — теми, которые пострадали от его режима. Возникли оппозиционные формирования Гантамирова и Лабазанова. Дудаев то ли во внутренних разборках, то ли в назидание другим предпринял попытку захвата Лабазанова в Грозном.
При этом погибли около трехсот человек, а отрубленные головы родственников Лабазанова были выброшены на площадь. После этой кровавой драмы я стал серьезно сомневаться, что возможна встреча Ельцина и Дудаева, и получил подтверждение своих сомнений при встрече с Борисом Николаевичем. Дудаев сам отрезал себе пути к переговорам с Президентом России. Нормализовать положение в республике оставалось возможным лишь путем новых выборов.
Примерно в то же время против Дудаева выступила оппозиция во главе с главой Надтеречного района Чечни Автурхановым, который с первых шагов дудаевской власти ей не подчинился. Возглавляемый им Надтеречный район ни разу не допустил представителей дудаевской власти на свою территорию. Целью оппозиции стала борьба с властью Дудаева; ставилась задача провести выборы президента не в 1995 году, как об этом объявил Дудаев, а в 1994-м. Оппозиция на своем съезде образовала Временный совет и обратилась к Президенту России с просьбой оказать помощь в налаживании нормальной жизни в Надтеречном районе и других населенных пунктах, где влияние Дудаева потеряно.
