— И все же ошибка, — не удерживаюсь от язвительности.
— Отнюдь. (Спокойный взгляд Джерри.) Это был очень интересный эксперимент. Конечно, он завершился несколько не так, как мы планировали, но мы смогли разработать практически без затрат на подготовительный период модель микрочипа, который позволил из людей, совершенно не связанных друг с другом, создавать кровных близнецов. И конечно, добавлялось оправданное раздвоение личности, которое может привести к любым результатам.
Рубен так выделил это «любым», что я прикусил язык:
— Вы просто ради какого-то эксперимента убили человека.
— Не человека, а Джона Леннона, — поправил меня и мило улыбнулся, — он все равно был не жилец, Бейл, по-хорошему — мы ему времени добавили.
Снова молчу.
— Просто хотели узнать, к чему придем.
«Битлы» богатели, ленились, ссорились. Леннон отдалялся от них все дальше. Ему хотелось хулиганить, бунтовать, рвать жилы, чтобы быть услышанным. Ему не хватало таланта. Его любили за прошлое. Он напивался на вечеринках, что-то орал в микрофон, а его с благоговением фотографировали и за один только матный посыл со сцены приглашали на лучшие пати и платили бешеные деньги. Леннон был живым брендом. Как марка известных сигарет или лимонада. Ему требовалось немного воздуха. И он встретил Йоко Оно. С ней ему жилось интересно.
Марк переживал все состояния Джона, словно свои собственные. Он слышал голоса. Он любил книги, которые читал Джон, он носил очки, стригся, как он, много пил и орал, что он Джон Леннон. Что он мог услышать в ответ? Он женился на американке японского происхождения. А вот когда стал полнеть, это для него явилось трагедией. Его кумир, теперь уже его двойник, был всю жизнь тощим, как сорванная ветка ивы.
Я сопоставил то, что читал во всех источниках про Марка Чапмена и Джона Леннона, и прикинул: первый получил свой чип где-то в году 1978-м, а второй — в 1964-м.
В 1972-м Марку впервые поставили диагноз шизофрения — именно тогда он загремел в клинику и, выйдя оттуда, стал стремительно меняться. Доктор Розз, которая наблюдала историю болезни Чапмена, говорила, что медикаментозного вмешательства не требуется, но какое-то светило из Бостона, словно по злому року находившийся на консультациях в больнице, переговорив с главным врачом, сам провел какие-то исследования, в результате чего Марку были выписаны очень сильные транквилизаторы.
Одно из побочных действий — сильное обезвоживание. А обезвоживание, как известно, приводит к изменению обмена веществ. У Чапмена на тот период был низкий гемоглобин, и он стал больше есть. Мышечная масса и подкожный жир наросли за очень короткий срок, и Марк сильно поправилсяю.
— Необходимости в препаратах не было, — до сих пор уверена профессор кафедры психологии и психиатрии доктор Анриетта Розз, — и у меня складывалось ощущение, что пациента просто включили в какую-то программу исследований.
— У вас его забрали как пациента?
— Да, и даже не поставили меня в известность.
— Вы обращались в Бостон?
— Конечно (скептический взгляд на меня), и мне ответили, что все материалы взяты под контроль ЦРУ и мое дело просто не беспокоиться о безопасности страны, — есть те, кто сделает это лучше меня.
— Ваши действия?
— Повесила трубку, мистер Бейл.
Таким образом, можно быть уверенным, что Клан не просто воздействовал на человека, которого использовал в качестве Наблюдателя, но и регламентировал степени воздействия на его состояния. До простейшего ожирения, но как! Даже без волшебных таблеток, а с банальными пилюлями, которые вызывают сбой баланса при приеме пищи. Мне же всегда казалось, что для разрушения психики и здоровья человека требуются сложные и серьезные манипуляции, а на поверку.
Джерри смеялся надо мной снова:
— Ты забыл, что у нас работают лучшие психологи и они без труда находят уязвимые точки человека, чтобы давить именно туда для получения результата. Глупо думать, что наши агенты ходят по миру со шприцами паршивых инъекций, словно фэбээровцы в дешевых боевиках. Дорого, да и не всегда организм человека воспринимает химию. А сбои нам не нужны. Поэтому лучше психологического давления средства еще не придумано.
— А почему Джоном заинтересовался Клан?
Снова смех в ответ:
— А зачем нам Кеннеди или Версаче?
— Чтобы сфотографироваться на память, — огрызнулся я.
— Почти, — Рубен откровенно издевается, — для использования имиджа, воздействующего на сознание в своих целях.
Я знал все это. Клан, как тарантул, обвивал своими липкими паутинами какой-нибудь уголок, а потом начинал охотиться. Благодаря тому, что приносила охота, тропический тарантул набирался сил и мог двигаться, покрывая своей паутиной большую территорию. Это своего рода цикл. Такой же цикл и у Клана. Он получает питание, чтобы двигаться дальше. Джон Леннон получил свой чип в 1971 году. Прошел год после распада «Битлз», и музыканту, теряющему самого себя, очень нужны были силы жить. Ему помогли продержаться десять лет. Десять лет, которые должны были быть годами забвения. Десять лет, которые были выделены на жизнь, чтобы продолжать свой эксперимент над живыми людьми. Рубен показал мне выписки из архива. Просто сухие строки, написанные красивым почерком:
«На Ваш запрос о продлении эксперимента над объектами № 123/6 и № 14675/6 ответ положительный. Срок до десяти лет. Регенерация тканей после вживления прошла без особых изменений. Анализ ДНК подтвердил: генетические изменения объекта № 14675/6 проходят согласно исследованию профессора С. Наблюдается повышенная тревожность. Шизофрения. Первичная потеря ощущения реальности. Риска отторжения тканей нет».
И еще: «Объект № 123/6 можно исключить из списка операции, Чара“».
И приписка:
«Не исключать до 1980 года. Вид оружия: огнестрельное».
В декабре 1980 года Марк Чапмен купил журнал «Эсквайр» просто потому, что увидел анонс статьи про любимого Джона Леннона. Сидел за столиком в кафе и почти со слезами смотрел на разворот, посвященный своему двойнику, вдоль и поперек перечитывал единственный заданный вопрос журналиста: «Ты сдался, Джон?» и ответ самого автора, когда Леннон прошел мимо, отказываясь от интервью: «Ты сдался».
— Неправда, — шептал Марк, — ты не сдался, ты бунтарь, ты борец, тебя боялся Никсон, ты же не бизнесмен, правда?
Бедный Марк! Лишенный воли своим собственным двойником, потерявший себя из-за того, что микрочип разрушал его «я», заполняя сознание бессилием Леннона, жертва эксперимента, этот человек все еще пытался сражаться за обоих!
Клан был безжалостен. Новая волна разрушающего импульса — и Чапмен перестал сомневаться.
