При министре Баранникове мы попытались распространить такое же положение на пенсионное обеспечение ветеранов КГБ союзных республик Закавказья, но ему, тогда очень близкому к Президенту, не удалось получить согласие Ельцина.
Один из созданных мифов в отношении Бакатина — чуть ли не совершенное им преступление, связанное с передачей американским властям схемы оборудования техническими средствами прослушивания комплекса зданий посольства
США в Москве. Еще в 1969 году при строительстве американского здания политическим руководством страны КГБ было санкционировано внедрение соответствующих систем для негласного перехвата информации, представляющей политический и оперативный интерес. Такие операции являются распространенным и рядовым явлением в практике спецслужб многих государств. В этот же период американское ЦРУ напичкивало жучками строящееся здание советского посольства в Вашингтоне. Соответствующие службы КГБ обнаруживали и изымали внедренную аппаратуру технического контроля в административных и жилых помещениях посольства СССР. В наших руках имелись вещественные доказательства технического проникновения американцами в строящееся здание посольства СССР.
Еще при Чебрикове американцы начали активный поиск внедренных технических средств, обследовав строящееся здание посольства с использованием специальных томографических приборов. Ничего реального, в том числе спецтехники, они не нашли, только обнаружили подозрительные пустоты в стенах. В связи с поисковыми работами техническое оборудование посольства США было прекращено, внедренная спец-аппаратура и соединительные кабели изъяты. Но дальнейшее строительство дипломатических зданий в Москве и Вашингтоне по изложенным причинам было заморожено на годы. На правительственном уровне американцы решили снести новое здание в Москве и одновременно запретили принятие в эксплуатацию построенного здания посольства СССР. В интересах развития отношений и укрепления доверия между СССР и США на высшем государственном уровне в нашей стране было принято встречное решение: сообщить американским властям об отсутствии причин для безопасной эксплуатации построенного ими здания, а в подтверждение передать схему мест расположения технических средств без раскрытия их параметров и технических характеристик. Это была политическая инициатива советской стороны: на проведение указанной операции председателю КГБ Бакатину и министру иностранных дел Панкину было дано согласие Президента СССР Горбачева и Президента РСФСР Ельцина. Американцы были поставлены в известность о готовности советской стороны предоставить документацию, подтверждающую возможность безопасной эксплуатации здания посольства.
Специальная комиссия сотрудников КГБ СССР сделала заключение о возможности без нанесения скрытого ущерба передать американцам схему, указывающую, где могли располагаться подслушивающие устройства (заключение было завизировано руководителями (генералами) трех ведущих управлений КГБ СССР). После завершения переговоров ажиотаж вокруг этого возник в связи с нарушением американцами конфиденциальных договоренностей, а впоследствии, когда об операции стало известно из зарубежных радиопередач, — по причине отсутствия внятного объяснения действий руководства КГБ общественности, взволнованной выступлениями некоторых политиков. Я хочу подчеркнуть, что при осуществлении этой операции соблюдались высшие государственные интересы страны, а не лично Бакатина или других должностных лиц, обвинять которых не было даже формальных оснований, поскольку в стране отсутствовал перечень сведений, составляющих государственную тайну. Чебриков также не усматривал какой-либо вины Бакатина в передаче американцам схемы технических закладок.
Находясь в тюрьме, Крючков комментировал сообщение прессы о передаче Бакатиным схемы внедрения техники в построенном здании посольства США в Москве как ущерб от его действий: многоплановый, политический, экономический, оперативный, даже морально-психологический. Поражает необъективность Крючкова, ведь он-то был в курсе всех обстоятельств. Знал, что внедренные в здание посольства десяток лет назад тогдашние новинки фундаментальных научно-технических достижений уже устарели. Генеральная прокуратура занималась изучением скандальных обстоятельств и не нашла состава преступления.
Еще в мою бытность на Украине, в СНБУ поступали некоторые указания Бакатина. В частности, одно из них, запрещающее уничтожать какие-либо документы, в том числе архивные; другое — приказ от 9 октября 1991 года, регламентирующий использование оперативно-технических средств. Бакатин своим приказом отменил прежние инструкции, которыми запрещалось проведение оперативно-технических мероприятий в отношении политической номенклатуры, руководящих должностных лиц в государственных или партийных органах. Одновременно строго указывалось на недопустимость нарушения существующего статуса неприкосновенности народных депутатов и судей.
27 ноября 1991 года Государственный совет вернулся к рассмотрению Закона «О реорганизации органов госбезопасности». Суть предлагаемой реформы состояла в том, что централизованные органы безопасности страны в условиях независимости союзных республик существовать не могут. Комиссия под руководством Степашина внесла предложение «незамедлительно упразднить КГБ СССР и осуществить коренную реорганизацию его структур». Результатом этих преобразований являлось признание полной самостоятельности республиканских органов государственной безопасности.
Законодательного закрепления образования единых МСБ, Службы внешней разведки не произошло, так как не получило согласия руководителей суверенных республик, которые возразили даже против образования хотя бы элементарного координирующего союзного органа государственной безопасности. Причиной случившего явился срыв подписания Союзного договора, распад СССР.
Я знаю, что Бакатин был государственником. Он с полным правом заявлял, что большего вреда триаде КГБ — КПСС — СССР, чем нанесли путчисты, не мог бы вообразить в своих мечтаниях даже самый отъявленный антисоветчик. «Путч расчистил дорогу самому оголтелому антикоммунизму — большевизму наоборот».
Бакатин жаловался, что сотрудники органов государственной безопасности его не поняли и не приняли только по одной причине, что он пришел к ним из системы МВД. В отставке он подчеркивал, что до конца не знал, каким мощным органом является КГБ, и делал свой вывод о том, что это закрытое, совершенно секретное братство, объединяющее своеобразную элиту. Когда Ельцин спросил Бакатина, чем бы он хотел заняться в дальнейшем, он не скрывал, что не видит для себя места «в запутанных и полных разногласий российских структурах», считает неприличным «перескакивать из команды в команду». Оказалось, что ему ближе работа в структурах создающегося СНГ. «Ельцин согласился, мы по-доброму расстались». Позже Ельцин демонстративно проигнорировал желание Бакатина вернуться на государственную службу. «Бакатин? А кто это такой?» — как-то зло пошутил он перед журналистами.
